Роберт МакКаммон - Час волка

– Я собираюсь пока отдохнуть,– объявила она, натянув простыню до подбородка.– А в этой постели для двоих места не хватит.

– Конечно, нет.– Он быстро глянул на нее, увидел длинные черные волосы, распущенные теперь, когда на ней не было фуражки, по набитой гусиным пухом подушке как узорчатый веер.

– Не хватит, если даже я ужмусь,– продолжала Габи.– Так что вам придется спать на раскладушке.

– Ладно, придется на раскладушке.

Она улеглась, нежась на матрасе с гусиным пухом. Простыни были прохладные и слегка пахли гвоздикой: ароматом, который Майкл почуял сразу же, как только они вошли в комнату. Габи не сознавала, как она устала; она поднялась в пять часов, и сон ее тогда был беспокойным, если не сказать тревожным. Зачем она поехала с этим человеком? – спрашивала она себя. Она его едва знала. В сущности, и вовсе не знала его. Кто он был для нее? Ее глаза слипались; она открыла их и увиде– ла, что он стоит над ней, уставившись, так близко, что у нее мурашки пошли по коже.

Ее голая нога вылезла из-под простыни. Майкл провел пальцами по ее лодыжке, отчего у нее пошла гусиная кожа. Потом нежно взял ее за лодыжку и подсунул ногу под ароматную простыню. На мгновение ей пока– залось, что на ее ноге осталось жгучее ощущение от его пальцев.

– Спи спокойно,– сказал он и надел коричневые брюки с заплатами на коленях. Затем двинулся прочь из комнаты, и Габи села, придерживая на груди простыню.

– Куда вы?

– За миской супа,– ответил Майкл.– Я голоден.– Потом повернулся и вышел, мягко прикрыв за собой дверь.

Габи опять легла, но заснуть не могла. Внутри у нее горело, нер– вы были расстроены. Это от налета истребителя, решила она. Кто бы смог спокойно отдыхать после чего-нибудь подобного? Им просто повез– ло, что они остались в живых, а завтра…

Ну, завтра будет завтра. Как всегда и бывает.

Она слезла с кровати и подвинула раскладушку на несколько дюймов ближе. Он не узнает. Затем, успокоившись и задремывая с подушкой в объятиях, Габи закрыла глаза. Через несколько минут в мозгу ее закру– тились картины с самолетом и строчащими пулеметами. Они стали путать– ся, как дневная дрема.

Она спала.

Майкл слез, и пружины мягко заскрипели. Он приставил поржавелый велосипед марки «Пежо» к фонарному столбу на пересечении улицы Бель– виль с улицей Пиренеев и посмотрел на желтом свету свои карманные ча– сы. 9:43. Камилла сказала, что время заступления полиции на дежурст– во – одиннадцать часов ровно. После этого часа немецкая военная поли– ция, грубые крепконосые подлецы, шляются по улицам. Он держал голову опущенной, глядя на часы, пока Габи медленно проезжала мимо него, на– правляясь к юго-востоку, по улице Пиренеев. Темнота скрыла ее.

Доходные дома, большинство из которых когда-то были элегантными строениями, украшенными статуями, стояли вокруг, в некоторых окнах мелькали замаскированные огни. Улица была пустой, не считая несколь– ких велотакси и одной-двух телег, запряженных лошадьми. Во время по– ездки от Монмартра по запутанным улицам Майкл и Габи видели много не– мецких солдат, фланировавших по бульварам буйными группами или сидев– ших в кафе на тротуарах, как подвыпившие лорды. Они видели также не– сколько военных транспортных грузовиков и бронемашин, деловито, нето– ропливо двигавшихся по булыжным мостовым. Но в своем новом облике Майкл и Габи не привлекли ничьего внимания. На Майкле были заплатан– ные штаны, синяя рубашка, видавший виды темно-коричневый парусиновый плащ; на ногах у него были поношенные черные ботинки, а на голове ко– ричневая кепка. На Габи были черные брюки, желтая блузка и мешковатый серый свитер, под которым прятался «Люгер». У них была внешность обычных заполнявших Париж горожан, главной заботой которых теперь бы– ло скорее добыча пропитания, а не установление европейской моды.

Майкл мгновение-другое смотрел на нее, потом сел на велосипед и поехал за ней среди старых и печальных каменных красот. Он видел, что многие статуи разбиты. Кое-какие из них отсутствовали – видимо, были выломаны из своих пьедесталов и украдены, вероятно, чтобы украшать нацистские жилища. Майкл с ровной скоростью крутил педали. Мимо про– ехал в противоположном направлении экипаж, копыта лошади цокали по мостовой. Майкл подъехал к указателю с надписью «Рю Тоба» и повернул велосипед вправо.

Дома здесь были построены тесно, огней было мало. Этот район, некогда преуспевающий, теперь имел вид разрушающегося и разваливающе– гося. Некоторые оконные стекла были разбиты и склеены бумажными поло– сками, и много резной кладки обрушилось или было снято. Майклу пришло на ум сравнение с ногами балерины, распухшими, с проступающими вена– ми. Безголовые статуи стояли в центре фонтана, заполненного вместо воды мусором и старыми газетами. С каменной стены бросалась в глаза нацистская свастика и слова «ДЕЙЧЛАНД ЗИТТ АН АЛЛЕН ФРОНТЕН» – «Гер– мания победоносна на всех фронтах». Скоро увидим, подумал Майкл, про– езжая мимо.

Он знал эту улицу, хорошо изучил ее по карте. Справа сейчас при– ближалось серое здание, некогда величественное, с разбитыми каменными ступенями, поднимавшимися от тротуара. Это здание он тоже теперь хо– рошо знал. Продолжая крутить педали, он быстро глянул вверх. На вто– ром этаже в угловом окне сквозь занавески пробивался свет. Квартира номер восемь. В этой комнате жил Адам. И Майкл не стал смотреть туда, потому что также помнил про серый дом напротив, где гестапо пристрои– ло своих наблюдателей. Прохожих на улице не было, а Габи замедленно крутила педали впереди, поджидая, когда он ее догонит. Проезжая мимо дома Адама, Майкл ощущал, что за ним наблюдают. Возможно, с крыши до– ма напротив. Возможно, из темневшего окна. Это была ловушка для мы– шей, подумал Майкл. Адам здесь был сыром, а коты облизывали свои усы.

Он перестал крутить педали и повел велосипед за руль через рас– трескавшуюся мостовую. Боковым зрением увидел слева вспышку огня. Кто-то, стоя в дверях, подносил к сигарете зажженную спичку. Спичка погасла, показалась струйка дыма. Мяу, подумал Майкл. Он продолжал идти, опустив голову, и справа увидел приближавшийся переулок. Он на– правил велосипед в его сторону, свернул в него, проехал на велосипеде футов двадцать и остановился. Он прислонил «Пежо» к стене из серого кирпича и пошел назад по переулку до въезда в него с Рю Тоба, потом, присев на корточки за несколькими мусорными бачками, стал всматри– ваться через улицу в тот дверной проем, где стоял человек из гестапо, куривший сигарету. Крошечная красная точка вспыхивала и угасала в но– чи. Майкл видел мужчину, одетого в темный плащ и шляпу, силуэт кото– рого рисовался слабым голубым мерцанием. Медленно протянулись семь или восемь минут. Внимание Майкла привлекла полоска света, и он гля– нул в окно на третьем этаже. Кто-то отодвинул черную занавеску дюйма на два-три; занавеска была отодвинута только на несколько секунд, по– том опять вернулась на место, и свет исчез.