Роберт МакКаммон - Час волка

– Вы, оба, идите работайте,– приказал лейтенант.– Когда закончим работу, поедете дальше своей дорогой.

Майкл увидел, как солдат в фургоне сменил положение, пристраива– ясь поудобнее. Он слегка подровнял сено, и если он нащупает под собой какое-нибудь оружие…

Просто ждать и смотреть, обнаружит он оружие или нет, было смер– тельно опасно. Лейтенант уже шел обратно к грузовику, уверенный в своих способностях убеждать. Майкл ухватил Мышонка за локоть и потя– нул рядом с собой в сторону дороги.– Ты молчи,– предупредил его Майкл.

– Эй, ты! – крикнул один из солдат.– Кто тебе сказал бросить ра– боту?

– Нам хочется пить,– объяснил Майкл, обращаясь скорее к обернув– шемуся лейтенанту.– У нас в фургоне ящик с едой. Вы ведь разрешите нам напиться, прежде чем продолжить работу?

Лейтенант махнул им рукой и влез на скамью грузовика, чтобы дать отдохнуть ногам. Майкл и Мышонок пошли через дорогу, в то время как пленные продолжали рубить и сосны с треском валились наземь. Гюнтер посмотрел на Майкла, глаза у него расширились от испуга, и Майкл уви– дел, что солдат запустил руку в сено, чтобы убрать то, что мешало его расслабленной позе.

Мышонок торопливо прошептал: – Он нашел.

– Ага,– выкрикнул солдат, когда его пальцы нащупали предмет и вытащили его.– Поглядите-ка, лейтенант Зельцер, что эти собаки от нас припрятали! – Он поднял кверху руку, показывая обнаруженную им бутыл– ку, наполовину наполненную шнапсом.

– Доверяешь крестьянам, а они, вот, таят в секрете,– сказал Зельцер. Он встал. Другие солдаты нетерпеливо смотрели туда.– Там есть еще бутылки?

– Подождите, я посмотрю.– Солдат стал шарить по сену.

Майкл подошел к фургону, оставив Мышонка в шести шагах позади. Он выронил топор, залез глубоко в сено, и руки его сжали предмет, ко– торый, он знал, там был.– Тут есть кое-что, что утолит твою жажду,– сказал он, вытаскивая автомат и снимая предохранитель.

Солдат разинул рот, глаза у молодого парня были синие, как нор– вежский фьорд.

Майкл, не колеблясь, выстрелил, пули прострочили грудь солдата, отчего тело его заплясало, как марионетка. Едва прозвучала первая очередь, Майкл обернулся, направил ствол на солдат сзади на грузовике и открыл огонь. Топоры перестали стучать, и на мгновение как немецкие солдаты, так и пленные застыли неподвижно, словно раскрашенные ста– туи.

Но затем смятение чувств прервалось.

Три солдата свалились с грузовика, тела их были прошиты пулями. Лейтенант Зельцер бросился в грузовике на пол, вокруг него визжали пули, он потянулся к пистолету в кобуре. Солдат, стоявший рядом с Гюнтером, поднял винтовку, чтобы выстрелить в Майкла, и Гюнтер вогнал ему топор между лопаток. Другие два бойца Сопротивления бросились с топорами на двух других солдат, топор Дитца начисто снес одному голо– ву, но Фридрих был застрелен в упор прямо в сердце, прежде чем смог нанести удар.

– Ложись,– закричал Майкл Мышонку, оцепенело стоявшему на линии огня. Его выпученные голубые глаза уставились на мертвого солдата на сене. Мышонок не двигался. Майкл шагнул вперед и прикладом автомата ударил его по животу – единственное, что ему оставалось делать,– и Мышонок согнулся пополам и упал на колени. Пистолетная пуля вырвала рядом с Майклом кусок дерева из фургона, чиркнув по пути по боку ло– шади, отчего лошадь заржала и поднялась на дыбы. Майкл присел на ко– лено и пустил длинную очередь по грузовику, пробив шины и разбив за– днее и переднее стекло, однако Зельцер уцелел, спрятавшись за дере– вянными сиденьями скамеек.

Гюнтер еще раз махнул топором, отрубая руку солдату, собравшему– ся застрочить из «Шмайсера». Когда этот солдат свалился, корчась в агонии, Гюнтер схватил его оружие и полил пулями двух других, убегав– ших под прикрытие сосен. Оба они вскинулись и упали. Пистолетная пуля взвизгнула над головой Майкла, но Зельцер стрелял, не целясь. Майкл сунул руку через борт фургона, шаря в сене. Еще одна пуля выбила пу– чок щепок прямо ему в лицо, одна из них воткнулась в мякоть возле ле– вого глаза. Но Майкл нащупал, что искал, вынул руку, пригнулся и вы– дернул чеку гранаты. Зельцер кричал, обращаясь ко всем, кто мог его слышать.– Стреляйте в человека у фургона! Убейте сукина сына.

Майкл швырнул гранату. Она ударилась о землю рядом с грузовиком, отскочила и покатилась под него. Тут он бросился на тело Мышонка и руками прикрыл собственную голову.

Граната взорвалась, гулко бухнув, взрыв приподнял грузовик в воздух с его просевших покрышек. Взревело оранжево-красное пламя, грузовик перевернулся набок, охваченный огнем. Затем он развалился на части от второго взрыва, происшедшего от воспламенения бензина и мас– ла. Столб черного дыма с красной прожилкой в середине взлетел в небо. Больше Зельцер не стрелял. Посыпался дождь горящих тряпок и кусков железа с обгоревшей краской, лошадь фургона сорвала вожжи, которыми Гюнтер привязал ее к дереву, и безумно понеслась по дороге.

Гюнтер и Дитц, подхвативший винтовку убитого солдата, припали на колено посреди сосновых пней, стреляя по четырем солдатам, избежавшим пуль. Один из них в страхе вскочил и побежал, и Дитц пристрелил его в голову, не успел тот сделать и трех шагов. Тут двое пленных ринулись вперед, к оставшимся солдатам, с топорами на изготовку. Оба были за– стрелены прежде, чем успели применить топоры, но трое следовавших за ними достигли цели. Топоры взлетели и опустились, их острия окраси– лись в красное. Прозвучал последний выстрел, сделанный в воздух осла– бевшей рукой, раздался последний вскрик, и топоры успокоились.

Майкл встал, подобрал отброшенный в сторону автомат. Тот был еще теплым, как остывающая печь. Гюнтер и Дитц поднялись из своих укры– тий, поспешно стали осматривать тела. Когда обнаруживались раненые, гремели выстрелы. Майкл нагнулся и тронул Мышонка за плечо.

– С тобой все в порядке?

Мышонок сел, глаза у него были все еще мокрые и ошеломленные.– Ты ударил меня,– раскрыл он рот.– За что ты ударил меня?

– Лучше удар прикладом, чем пуля в животе. Стоять можешь?

– Не знаю.

– Можешь,– сказал Майкл и рывком поставил его на ноги. Мышонок все еще держал топор, костяшки его пальцев на топорище побелели.– Нам лучше убраться отсюда, пока не появились другие немцы,– сказал ему Майкл, он огляделся, ожидая, что пленные сбегут в лес, но они в боль– шинстве просто сидели на земле, как будто в ожидании другого грузови– ка с нацистами. Майкл перешел дорогу, за ним в нескольких шагах сле– довал Мышонок, и подошел к тощему темнобородому человеку, бывшему среди партии лесорубов.– Что случилось? – спросил Майкл.– Вы теперь свободны. Можете уходить, если хотите.

Мужчина, выступавшие кости лица которого были обтянуты коричне– вой сморщенной кожей, слабо улыбнулся.– Свободны,– прошептал он с сильным украинским акцентом.– Свободны. Нет.– Он потряс головой.– Я так не думаю.