Брайан Смит - Канун Рождества в Доме на Холме Призраков

Симона покачала головой.

- Я иду. Пожалуйста, пойдём со мной. Я думаю, что мне нужен кто-то на моей стороне там, - oна вызвала свою самую сладкую, самую сердечную улыбку и повторила просьбу. - Пожалуйста. Ну же, пожалуйста…

Терри вздохнул, сдаваясь.

- Хорошо, хорошо. Я просто хотел бы, чтобы мои возражения были должным образом отмечены для протокола.

- Выполнено! Пошли.

Симона открыла дверь и вышла наружу, холодный ветер ударил её по лицу, как пощёчина от ледяной руки.

Кулак Люка пролетел в воздухе, когда человек, который требовал его кошелёк, отскочил назад, ухмыляясь, поскольку кончик его подбородка едва избежал быть задетым сжатыми в кулак пальцами. Поднявшись с табурета, Люк сжал кулак, чтобы сделать второй удар. И тогда личность мужчины стала узнаваемой.

Лицо было в целом более румяным и немного более седым, чем он помнил, но всё же это было узнаваемое лицо Грега Ланкастера. Грэг был одним из его лучших приятелей в детстве, но они потеряли связь во время долгого периода добровольного изгнания Люка из его родного города.

“Пистолет”, который он прижал к шее Люка, был на самом деле закруглённым концом сложенного карманного ножа. Всё ещё улыбаясь, он сунул нож обратно во внутренний карман своей кожаной куртки.

- Ты должен увидеть выражение своего лица, брат! - сказал он, посмеиваясь. - Ты выглядишь так, как в то время в старшей школе, когда Вивиан Слоан подошла к тебе в столовой за обедом, задрала ту облегающую пурпурную майку и показала тебе свои сиськи. Полное ошеломление.

Люк ухмыльнулся.

- Она сделала это на спор.

Грег кивнул.

- Правильно. Её друзья поспорили с ней на двадцать долларов, что она бы этого не сделала. Ты просто стоял с открытым ртом, пока она спрашивала тебя, нравится ли тебе то, что ты видишь. Когда ты ничего не ответил, она сказала: “Ну и пошёл ты!” А потом опустила майку и ушла.

- Вы, ребята, не давали мне с этим покоя до конца школы! - Люк засмеялся.

- Ты это заслужил.

- Но, я наткнулся на неё на улице, через несколько недель. Она на меня даже не посмотрела.

- Это ты сам виноват в этом, брат. Чёрт, рад снова тебя видеть, чувак!

Они неловко обнялись, как мужчины, а затем Грег остался с ним в баре. Когда Люк вернулся на табурет, который он покинул несколько минут назад, он подозвал Стью с поднятым пальцем.

- Напиток для моего друга, всё, что он хочет. Первый раунд за мной.

Грег взглянул на бутылку пива и стакан виски перед Люком, подняв бровь, и сказал:

- Похоже, технически это не первый раунд, по крайней мере для тебя.

Люк пожал плечами и взял стакан с виски.

- Достаточно правдиво, но я так долго не занимался этим. Сегодня есть желание дойти до максимального статуса опьянения.

- Это и есть твоя настоящая цель сегодня вечером? Стереть себя с лица земли? - он посмотрел на Стью, глядя в глаза. - Я буду двойной бурбон, без льда.

Стью взял свежий стакан из-под бара и потянулся за бутылкой.

Люк отпил виски и кивнул.

- Уничтожение определённо является моей целью на сегодня.

Улыбка, возникшая вскоре после того, как он узнал Грега, немного соскользнула, и он поразился, насколько это было правдой во многих отношениях. Но эту мысль он держал при себе. Он не очень-то хотел говорить своему старому другу, что хотел убить себя лишь через мгновение после того, как снова увидел его впервые за многие годы.

И он понял что-то ещё, когда он и его друг пили вместе и смеялись о старых временах, оставляя в стороне всё насущное. Идея самоубийства стала таким заманчивым понятием, сводящим всё его существование к полной пустоте. У него не было ничего и никого в его жизни, что имело значение. Его семья исчезла, за исключением некоторых отдалённых отношений, которые он едва знал. Тесные дружеские отношения, которые у него сложились с горсткой особых людей здесь, в его родном городе, закончились в годы после его отъезда. Некоторые из этих друзей, в том числе и Грег, изначально старались поддерживать связь, но его полная неспособность отвечать на их письма и телефонные звонки в конечном итоге положила этому конец. Он стал человеком без каких-либо социальных связей, изолированным отшельником, которому незачем было жить. Но, возможно, это было не так. Может быть, эти старые дружеские отношения на самом деле не умерли? Они могут просто находиться в состоянии покоя. Он полагал, что вся старая команда больше не хотела иметь с ним ничего общего после тех лет, которые он провёл, игнорируя их, но, возможно, это было ложное впечатление. Возможно, как и Грег, остальные приветствовали бы его без взаимных обвинений, если бы появился шанс.

В любом случае, было бы неплохо в это верить. В редкие моменты истинной самоосознающей ясности он понимал, что часть его психики связана с самоуничтожением. В те же самые моменты он также осознал, что это был прямой и понятный результат ужасной травмы, которую он перенёс этой ночью десять лет назад. Он был единственным оставшимся в живых после резни в семье Херзингеров, и он никогда не переставал чувствовать вину за это. Вина постоянно всплывала и делала невозможной нормальную жизнь. Это заставило его наказать себя множеством способов. Решение покончить с собой было только окончательной кульминацией этого. Но сейчас ему не очень хотелось подпирать ружьё под подбородком и нажимать на курок. На самом деле, на данный момент это было последнее, что он хотел сделать. Было удивительно, насколько лучше он себя чувствовал. И всё, что понадобилось, - это случайная встреча со своим старым другом.

Если это действительно была случайная встреча.

Часть его чувствовала, что здесь не обошлось без ангела, который наблюдал за его плечом и послал Грега вмешаться. У Люка не было никаких религиозных убеждений. Во-первых, он на самом деле не был верующим, и вся бойня, свидетелем которой он был в канун Рождества, убедила его, что Бога нет. Он всё ещё был уверен в этом, но встреча с Грегом заставила его задуматься, ему пришлось это признать. В любом случае, он был благодарен, что это случилось.

Одежда Люка не подвергалась усмешкам со стороны друга в течение первых получаса их, пропитанного выпивкой, воссоединения. Люк был уверен, что это был преднамеренный акт со стороны Грега, но неуклонно растущий уровень алкоголя в его крови неизбежно приводил к подозрительности.

Грег допил последние остатки своего третьего двойного бурбона и ударил стаканом по стойке. После того, как он дал Стью ещё один знак, он взглянул на Люка и сказал:

- Так что с костюмом Санты? Я полагаю, ты знаешь, как это дерьмово, что ты носишь такую одежду.

Люк кивнул.

- Да, да.

Он взял свою полупустую бутылку пива и нахмурился, выпив из неё ещё глоток. Желая хотя бы несколько замедлить прогрессирующее состояние опьянения после прибытия Грега, он перешёл строго на пиво. Пиво было хорошее. С пивом всегда было хорошо. Но он пропустил последний, сладкий и обжигающий глоток виски и успокоил себя уверенностью в том, что он снова откажется от него до конца вечера. Он сделал глоток из бутылки “Pabst Blue Ribbon” и с тоской уставился на сверкающие бутылки с виски за стойкой бара.