Кристиан Винд - Призраки глубин

– Потому вы решили не разглашать никаких данных? – догадался я.

– Вот именно… Но никаких результатов это не дало. Мы поставили на уши весь город – сам понимаешь, губернатор не стал бы сидеть сложа руки.

– Это уж точно. Значит, Континент не имеет никакого отношения к преступлению. Вряд ли эти бандиты в пиджаках стали бы посягать на своих. Насколько я помню, твое начальство стоит горой друг за друга, – подытожил я.

Это показалось мне комичным. Толстый инспектор оказался настолько простодушным и искренним, что действительно не пытался укрыть от моего любопытства важных сведений. А я всерьез подозревал его в том, что он нагло врет и нарочно вуалирует истину, чтобы оставаться на темной стороне Континента. Однако, если городскую власть охватила истерия, и они послали Барри сюда за мной в надежде, что я знаю то, чего не знают они… то дела на материке совсем плохи.

– А что насчет старухи? У нее украли мальчика, он тоже был в списке пропавших без вести. Она говорила, что растила его одна.

– Я… Я не знаю никакой старухи, Том…

– Она худая, седые волосы, загар как у Хереса, – я небрежно махнул рукой в сторону моряка.

– Я лично беседовал со всеми пострадавшими семьями, Том. Мы проводили допросы, собирали сведения о детях, фотографии… Все четыре мальчика воспитывались родными матерями, в деле нет ничего подобного, – растерянно проговорил толстяк, а потом внезапно добавил: – Может быть, ты опять… Ну, ты понимаешь…

– Что, Барри? Опять что? – холодно оборвал я его.

Седой громила молча вникал в наш диалог, но интуитивно почувствовав неладное, внезапно подал голос:

– Так зачем вы здесь?

Барри на мгновение смутился, а затем поправил ворот своей рубашки, врезавшийся в его толстую шею:

– Да… Да, мы прибыли за помощью. Если ты успел что-то выяснить, Том… Это было бы очень кстати. Знаешь, на нас очень сильно давят. Мы все не испытываем счастья от правовой системы Континента, но…

Я понял, к чему он клонит. Если не считать приспешников Единого правительства, торговых компаний и участников конгресса, а также непосредственно самой верхушки власти, никто не приходил в восторг от необходимости обслуживать эту жесткую систему. Даже полицейские не слишком жаловали законы Континента, хотя и были вынуждены с ними соглашаться.

– Но здесь речь идет уже не о политических предпочтениях и даже не о наших личных убеждениях. Сейчас на кону невинные дети, и нам необходимо действовать сообща. Иначе мы обречены на провал, – закончил следователь.

Я бросил короткий взгляд на капитана. Тот продолжал неподвижно сидеть на кровати, словно свинцовое изваяние, напряженно вслушиваясь в нашу беседу.

– Ты слышал, Херес? Мы теперь – их последняя надежда.

– Меня зовут Мегрисс, – бросил моряк. – Пока мы плыли сюда, пропал еще один ребенок.

Барри удивленно вытаращил круглые темные глаза и повернулся всем своим грузным торсом к капитану:

– Пропал ребенок? Кто же?

– Юнга. Мальчик, которого Херес подобрал из жалости, – ответил я вместо моряка.

Лицо инспектора стало одновременно смущенным и озадаченным. Он почесал мясистый подбородок, неловко потоптался на месте, а затем проговорил:

– Мы можем внести его имя и приметы в базу данных поиска… Если, конечно…

– Барри хочет сказать, что если у мальчишки не было документов, то заниматься его пропажей никто не собирается. Континент признает существование лишь тех людей, которые числятся в его списках и исправно платят налоги, – вмешался я.

Седовласый капитан ничего не ответил. Он мрачно поглядел на толстого следователя, откинув со лба длинную прядь волос, а затем демонстративно повернул голову в противоположную сторону. Думаю, он и не рассчитывал на то, что исчезновением юнги станут заниматься так же усердно, как пропажей двухгодовалого сына губернатора. Но услышать подтверждение своих невеселых догадок всегда неприятно.

– Что ты знаешь о ящиках, толстяк? – обратился я к усатому инспектору, нарушив неловкое молчание.

Он непонимающе захлопал своими круглыми глазами и удивленно переспросил:

– Ящиках?

– У тебя что, какие-то проблемы со слухом, Барри?

– Гарри Бар… – начал было он, но я оборвал его раздраженным жестом руки и заставил заткнуться.

Теперь и седой верзила, и толстый полицейский молча пялились на меня, пока я с задумчивым видом вглядывался в кромешный мрак, расстилавшийся за окнами номера. Итак, он не имел никакого понятия о злополучном грузе, а значит, с капитаном «Тихой Марии» о транспортировке договаривались не прислужники Единого правительства. Но тогда кто? И что было в ящиках?.. И главный вопрос – где они сейчас?

– Так что тебе нужно конкретно от меня? Думаю, ты ждешь чего-то?

– Помощь, Том. Ты успел что-то раскопать?

– Может быть, – уклончиво ответил я.

– Ты поможешь нам?

Я промолчал. Капитан сверлил меня своими темно-серыми глазами, перемалывая в уме все услышанное. Вряд ли мне сейчас будет толк от сотрудничества с Континентом, особенно если учитывать, что они сами блуждают на ощупь в темноте. И я все еще не мог скинуть со счетов мысль о том, что это дело являлось грандиозным обманом безумной власти. Потому мне хотелось держаться от нее как можно дальше.

– Я ничего тебе не скажу и работать с тобой не стану, – наконец ответил я.

– Но, Том…

– Нет, Барри. Если хочешь оказаться полезным – немедленно садись в свое корыто и возвращайся туда, откуда приплыл. Я сделаю все, что могу, чтобы остановить это сумасшествие, но не ради тебя, и уж точно не ради твоего правительства.

Инспектор понуро опустил плечи. Но я видел, что он не слишком разочарован – судя по всему, именно этого он и ждал. Он бросил мне на кровать папку с фотографиями, а затем произнес:

– Если тебе будет нужна помощь – то просто сообщи мне об этом. Я не стану мешать тебе, делай все, что считаешь нужным. Я вернусь на материк и постараюсь начать расследование заново… И сделаю все, что в моих силах, чтобы включить вашего мальчика в список пропавших, – добавил он смущенно, бросив робкий взгляд на капитана.

Я молча кивнул. Барри потоптался на месте, затем застегнул свое пальто и повернулся к двери, обронив на ходу:

– Лиза просила передать, что очень скучает по тебе, и чтобы ты был осторожнее… Но вряд ли тебя это интересует.

Он вышел прочь. Я хмуро покосился на моряка:

– Наши странности не заканчиваются, а только начинаются.

– Что ты имеешь в виду? – растерянно спросил старик.

– Сейчас я покажу тебе то, что никто и никогда не видел раньше.

Я скинул с себя плащ и стал расстегивать рубашку. Капитан «Тихой Марии» смиренно наблюдал за мной, не понимая, что происходит. Он провожал взглядом каждое мое движение, а когда половина одежды упала на пол, и я остался в одних штанах и ботинках, он воскликнул: