Энни Уорд - Прекрасное зло

– Тебе понравится Вест-Виллидж, – сказала я. – Там очень мило и тихо. Не так, как тут, со всеми здешними огнями, шумом и суетой.

Иэн ничего на это не ответил.

– Моя квартира находится в доме, расположенном на улице с самой что ни на есть настоящей брусчаткой. В Нью-Йорке-то. Представляешь? Она мало где осталась. Квартирка маленькая, но милая. Это мансарда со световым окном.

– Ясно, – сказал он.

– С тобой все в порядке? – спросила я.

– Мы могли бы сейчас ни о чем не говорить? – ответил он. – Пожалуйста.

Мы продолжили свой путь в молчании.

Габариты моей квартиры Иэна явно ошарашили. Для меня она была причудливым альковом. Для него – гробом увеличенных размеров. Распахнув открывавшуюся вовнутрь дверь, он зацепил ею футон. В нескольких дюймах от футона стоял маленький кофейный столик с касавшимся стены старым телевизором. Обведя помещение взглядом, Иэн посмотрел на меня.

– Я думал, что тебе, как писательнице, положена достаточно просторная квартира.

– Я сейчас больше учительница. Это – то, что я могу себе позволить. Она обходится мне в тысячу долларов в месяц.

– Ты шутишь?

– Нисколько. Чтобы иметь «достаточно просторную квартиру», нужно быть менеджером хедж-фонда или миллионером, владеющим интернет-компанией.

– Да что не так с этими треклятыми большими городами? – спросил Иэн, бросая на пол свой вещмешок и ставя кейс со своим компьютером.

Глубоко вздохнув, я обхватила себя руками и опустила взгляд.

– Иэн, – тихо произнесла я. – Если тебе здесь не нравится – это нормально. Ты можешь уйти.

Он развернулся. Подняв глаза, я встретилась с ним взглядом, надеясь, что не разревусь.

Иэн заключил меня в объятия, и я поняла, что меня в прямом смысле слова трясет.

– Важно лишь то, – прошептал он, – что я счастлив с тобой. Мне довелось побывать в по-настоящему плохих местах и увидеть по-настоящему плохие вещи. Потому да, я стал немного замкнутым. Но я изменюсь. Вот увидишь. Приду в себя. Если это нужно для того, чтобы мы были вместе, я это сделаю. Просто дай мне немного времени. Это все, о чем я прошу. Я больше не стану пытаться помешать тебе выходить из дому. Обещаю. Делай то, что тебе нравится. Гуляй, ходи на работу, встречайся с друзьями. А скоро наступит день, когда и я смогу к тебе присоединиться. Но пока что, надеюсь, ты не будешь против того, чтобы приходить домой, где я буду ждать твоего возвращения? Ждать возможности просто быть счастливым вместе с тобой?

Я подумала о тех многих днях и ночах, когда я поднималась по этой грязной, пропахшей мясом лестнице с шестью бутылками «Короны» и пластиковым контейнером ужасного макаронного салата из гастронома на углу. О том, как, положив ноутбук себе на колени, смотрела фильмы один за другим. Как никогда не забывала о днях рождения детей друзей и родственников, потому что мне хотелось иметь своих детей, с которыми меня могли бы туда пригласить. Как жила одна, готовясь прожить в этом одиночестве долгие годы.

Хорошо это было или плохо, но я его любила. Не в силах больше сдерживать слезы, я разрыдалась, а Иэн стал успокаивать меня, осыпая поцелуями.

Он остался, и я была ему за это благодарна.

За десять дней до этого

Скопи и Софи явно находились в состоянии тяжелого психологического шока. Уже два дня грохот стоял такой, словно мимо нашего дома все время мчались поезда. Это напоминало мне о той ночи, когда в небе над Скопье проносились вертолеты. Канзасские бури неспроста стали притчей во языцех. Они – одна из самых прекрасных и ужасных вещей, которые мне доводилось видеть. Небеса прочерчивают похожие на веревки вьющиеся облака. Спиральные воронки тянутся к земле. Вспыхивают грозовые разряды, и гремит гром. Тебе кажется, что гром повсюду. Ставни сотрясаются. Наши бури обрушивают на тебя все: дождь, мокрый снег, ветер, молнии. А еще – вихрящиеся черные торнадо, выглядящие более зловеще, чем смерчи над Темной Башней Саурона.

Шел третий день бури, а эти маленькие собачки все никак не переставали трястись. Они ходили за мной повсюду. Если я одевалась у себя в гардеробе, а Чарли смотрел телевизор в соседней комнате, они сворачивались на кучах одежды, оставленной Иэном на его половине. Должно быть, белье, футболки и носки сохраняли его запах и собак это успокаивало. Вчера Скопи нашла особенно уютное место на одной из любимых флисовых курток Иэна. Возможно, он просто ждал, что я разберу его шмотки. И, разумеется, поглажу их, ведь у меня остается столько свободного времени, когда я не трачу его на Чарли. Черта с два! Пусть его одежда и дальше будет собачьей подстилкой.

Наверное, он рассердится, когда вернется домой.

Сегодня проливной дождь наконец прекратился. Двор превратился в месиво из жидкой грязи. Пруды были переполнены. Некоторое время вода в сточных канавах текла ручьем, но вскоре это закончилось. Скопи и Софи, похоже, вернулись в нормальное состояние, а Кэми Джей согласилась увидеться со мной сегодня, потому что вчера я отменила нашу встречу, не желая оставлять перепуганных собак в доме одних во время бури.

– Чарли, одевайся, козявка-малявка! Я отвезу тебя на несколько часов в детский клуб.

Чарли помчался ко мне на слегка согнутых ножках, выставив вперед свой округлый животик. К счастью, мне не приходилось волноваться из-за того, что Иэн мог назвать его «маменькиным сынком», и это была одна из миллионов вещей, радовавших меня, когда я оставалась с Чарли вдвоем. Чарли бежал ко мне и обнимал меня каждый раз, когда я звала его, так, словно все дети так и делают.

Сдавая назад на подъездной дорожке, я увидела Уэйна, стоявшего у своего дома с тачкой и созерцавшего свою миниатюрную крепость из почти полусотни мешков мульчи. В последние три дня он не выходил из дому из-за дождя, однако теперь вернулся к своему любимому занятию. На нем были комбинезон, бейсболка и рабочие рукавицы. Мне пришло в голову, что я уже очень, очень давно не видела, чтобы его жена покидала дом или возвращалась в него либо подъезжала на своем инвалидном кресле к окну или выкатывалась в нем на крыльцо.

Остановив машину, я опустила стекло и улыбнулась самой широкой, дружелюбной улыбкой, на какую только была способна.

– Привет, Уэйн! Как поживает мой любимый сосед?

Уэйн жизнерадостно потрусил к нам.

– Всем доброго денечка! – Заглянув в мое окно, он улыбнулся Чарли. – А как поживает мелкая щекастая мартышка, а? Порядок, парень? О мамке заботишься?

Чарли с подозрением уставился на него. Я задумалась о том, понял ли он хотя бы слово из того, что прозвучало из уст говорившего на деревенском диалекте Уэйна.

– У нас все хорошо, Уэйн. Как вы с Линдой?

– Линде могло бы быть и лучше. А я в порядке. Вот только придется насыпать еще один слой мульчи. – Он покосился на сорняки, буйно разросшиеся вокруг розовых кустов и деревьев. – Если тебе что-нибудь понадобится, Мэдди, просто позови. Я смогу тебе помочь и со двором, и с чем угодно еще. Но ты ведь и так это знаешь, правда?