Энни Уорд - Прекрасное зло

– Но что именно я отрицаю? – В раздражении я невольно всплеснула руками, услышав в своем собственном голосе нотки сопротивления.

– Ладно, – остановила она меня жестом руки. – Ладно. Возможно, вы ничего не отрицаете и ощущаемая вами тревожность связана непосредственно с несчастным случаем, а не с вашими жизненными обстоятельствами в целом. В этом случае то, о чем я хочу вас попросить, будет еще полезнее. Послушайте.

– Я слушаю.

– Если вы не можете написать о своем падении, то могли бы вы написать о другом случае в вашей жизни, когда вы очень испугались? Когда произошло что-то очень плохое и вам пришлось справляться с ним и его последствиями? Вы могли бы это для меня сделать?

– Я перевернулась на лодке, когда была ребенком. Я упоминала об этом.

– Думаю, это подошло бы. Я хотела бы почувствовать то, что чувствовали вы, посредством вашего рассказа. То, что происходило с вами до этого происшествия, во время него и после. Узнать ваши ощущения.

Я вновь бросила взгляд на часы.

– Единственная проблема в том, что это может занять у меня некоторое время.

– Это будет вашим очередным домашним заданием, Мэдди. Напишите о том, как это было, дома и привезите мне написанное на следующей неделе.

– Ладно.

Я почувствовала облегчение – и оттого что могла уехать, и оттого что меня кто-то наконец заставил написать о произошедшем тогда, ведь я невольно проживала эту историю вновь и вновь почти каждый день.

2011–2012

Иэн оказался совой. После месяца тихого сидения рядом со мной на футоне и просмотра телевизора на малой громкости в то время, когда я уже спала, он решил, что нам нужна квартира побольше. Собрав мои нехитрые пожитки, мы попрощались с красивой трехполосной мощеной улицей в Виллидже и переехали в большую квартиру с двумя спальнями в Верхнем Ист-Сайде.

Иэну нравились широкие прямые улицы, высокие дома и чистая, холодная сталь этой части города. Наш дом располагался очень близко как от школы, которую посещало большинство моих учеников, так и от Хантерского колледжа, поэтому я смогла работать на полную ставку, по вечерам учась на магистра. Иэн был счастлив, что мне больше не приходилось ездить на метро, в которое сам он просто наотрез отказывался спускаться.

Я скучала по Виллиджу, хотя новая квартира была чрезвычайно просторной и светлой. В ней даже имелась кухня. И, конечно, платил за нее Иэн. Он мог не спать по ночам, распивая в гостиной алкоголь, выкуривая одну сигарету за другой, общаясь со своими братьями, а также с членами своей гильдии в игре «World of Warcraft», пока я мирно спала в своей тихой темной комнате. Мне, конечно, хотелось, чтобы он спал вместе со мной, но я понимала, что я работаю, а он – нет. По сути, Иэн находился в отпуске, а я была явно не в том положении, чтобы приставать к нему с требованиями найти себе работу. Он заботился обо всем. Легко обеспечивал меня всем, что я только могла пожелать. Время от времени мне приходилось напоминать себе, что он пошел на огромные жертвы ради того, чтобы дать нам ту комфортную жизнь, которой мы жили.

Я восхищалась им, несмотря на его психическую нестабильность. Утраты, которые ему довелось пережить, придавали Иэну еще большее очарование. Я поклялась, что, даже если мне не удастся его изменить, я все равно никогда его не брошу.

Каждые девяносто дней Иэну приходилось летать домой на неделю-другую для продления действия своей визы. Он пробыл со мной в Штатах уже год, так что это была его четвертая поездка в Англию. Он договорился, что прилетит домой и будет поочередно жить у своих братьев и сестер в Беркенхеде на протяжении двух недель, пообещав звонить мне каждый вечер.

На десятый день его отсутствия я проснулась в три часа ночи. Иэн должен был позвонить мне пять часов назад.

В ту ночь я металась и ворочалась в постели от ощущения пустоты внутри себя. Когда ранним утром субботы он все еще не позвонил, я решила связаться с ним сама. Я знала, что Иэн ездил в Честер на скачки вместе со своими братьями и зятьями, потому решила, что, вероятнее всего, честно ответит на мои вопросы Робби. Если я смогу до него дозвониться, конечно.

– Алло?

Робби работал охранником в одной из худших тюрем Северной Англии и говорил с ливерпульским произношением, которое я не всегда понимала.

– Робби, это Мадлен.

– Ах, милая, – сказал он, и одного тона, с которым он это произнес, было достаточно, чтобы понять, что произошло что-то плохое.

– Ну? Что-то случилось с Иэном?

– Да, милая. В целом с ним все в порядке, но его арестовали, так что эту ночь он проведет в обезьяннике. Я бы позвонил тебе, но решил, что у вас там середина ночи. Послушай. После скачек случились кое-какие неприятности.

– О нет. – Я почувствовала, как мой желудок сжало.

– Это не было виной нашего Иэна. После скачек в городском центре Честера все улицы были закрыли для въезда автомобилей, так что мы всем скопом пошли гулять по пабам. В общем, как я и сказал, улицы были закрыты для машин, но внезапно сзади подъехало какое-то чмо и газануло. Ну а мы – Иэн, Барри, наш Крис и я – его проигнорировали. А дальше он, ну, знаешь, толкнул нас бампером.

Дальше Робби мог не продолжать. Весь прошлый год я наблюдала за тем, какой эффект производит на Иэна город. Он шарахался от автомобильных гудков, сирен и мигалок. Старался держаться подальше от толпы и делал все, что было в его силах, чтобы не попадать в неприятности. Он знал о своей эмоциональной неустойчивости и был осторожен. Пытался сохранять контроль над собой. Быть ответственным. Я могла лишь догадываться, какая волна темной ярости прокатилась по его телу, когда он услышал, как машина газует у него за спиной.

– И что он сделал?

Робби расхохотался.

– Наложил в штаны, как и все мы. Но затем Иэн подошел к водительскому окну и выбил кулаком стекло.

– Ты шутишь.

– Нет. Он расколотил безосколочное стекло. Если бы я сам этого не видел, то сказал бы, что это невозможно. Просунув руку в разбитое окно, он уже собирался схватить этого парня за горло, однако внезапно отдернул ее, подошел к полицейскому и сдался.

– С ним все в порядке?

– Да, милая, в порядке. Несколько швов. Единственное, что его сейчас беспокоит, – это то, что произошедшее может помешать ему вернуться к тебе. Он сам не знает, как мог совершить такую глупость. Ах, милая, на него просто больно смотреть. Он очень сожалеет об этом, милая.

Иэн был в обезьяннике. Забавное слово – «обезьянник». Я в таких ситуациях говорю «за решеткой». Мой парень попал за решетку.

Благодаря тому, что Иэн сдался, сразу оплатил полную стоимость разбитого окна и подал на водителя встречную жалобу, обвинения с него были сняты.