Блейк Крауч - Жуткое

Бенингтон устроилась в пустой кабинке, третьей по счету от той, в которой сидел Сеймур. Она не любила сидеть спиной к входу, но по-другому не получалось – иначе она оказалась бы лицом к лицу с мужчиной, за которым следила.

Детектив взяла со стола меню и открыла его больше по привычке, чем от голода.

Обычный набор: несколько вариантов яичницы с жареным мясом, пара бургеров и какой-то подозрительный салат из кукурузы.

Она посмотрела в окно.

Дождь усилился.

На перекрестке свет светофора сменился с красного на зеленый, но дорога была пуста.

– Готовы сделать заказ?

Софи повернулась и увидела молодую официантку, стоявшую перед ней с карандашом в руке. Волосы у нее были затянуты в невероятно тугой конский хвост – их темные корни изо всех сил боролись за свою драгоценную жизнь.

– Кофе, пожалуйста.

– Просто кофе? – опечалилась официантка.

– Просто кофе.

Девушка опустила свой блокнот, вздернула голову и улыбнулась такой широкой улыбкой, что было непонятно, как она могла вообще уместиться на ее лице.

– А я вас раньше никогда не видела. Вы у нас в первый раз?

Софи не спускала глаз с Сеймура в двух кабинках от нее.

– Просто проезжала мимо. Надо заправиться кофеином.

– Ах, вот как. И куда же вы направляетесь?

Вопрос прогремел в тишине ресторана, как будто его произнесли в громкоговоритель.

– В Портленд.

– По делу или…

– Просто к семье.

Официантка продолжала улыбаться, как будто ответ Бенингтон требовал дополнительного объяснения и в ее распоряжении было все время мира, чтобы услышать продолжение.

В противоположном конце зала старик поднял голову от своего пирога.

Эти вопросы надо прекращать И немедленно.

– Знаете что, Дженни, – Софи взглянула на бирку с именем официантки, – а принесите-ка мне кусочек вашего пирога.

Казалось, что улыбка брюнетки стала еще шире.

– Отличный выбор. У нас лучший пирог во всем штате. Кофе и пирог уже в пути.

Пока Дженни шла к стойке, Бенингтон думала о том, что Сеймур может в любой момент повернуться и срисовать ее.

Девушка вернулась с кружкой, сосудом, над которым поднимался пар, и куском вишневого пирога.

Все это она поставила перед детективом.

И налила кофе.

– Что-нибудь еще, мэм?

«Мэм?»

– Нет, спасибо.

– Приятного аппетита.

Дженни направилась к кабинке Бенджамина.

Софи выпрямилась на своем месте.

Официантка улыбнулась странному посетителю, но скорость, с которой улыбка исчезла с ее лица, показала, что посетитель продемонстрировал ей свое полное равнодушие.

– Вы так и не прикоснулись к своему кофе, сэр. Могу я принести вам что-нибудь еще?

Сеймур поднес кружку к губам и выпил ее одним глотком.

Пустую кружку он поставил на стол и взглянул на девушку:

– Отличный кофе.

– Хм, хотите еще?

– Да.

Дженни наполнила его кружку из сосуда.

– Еще что-нибудь?

– Нет.

Софи вытащила телефон и написала три послания Доббсу:

«проследила бс до старвуд’з дайнер в нортбенде»

«сидит здесь и действует мне на нервы»

«о тальберте никаких известий?»

Бенингтон стала наблюдать, как тусклый вечер заползает в окна.

Посетители появлялись и исчезали.

Трижды она, повинуясь какому-то странному чувству, доставала рисунок, сделанный Сеймуром на счете.

Небо прояснилось и вновь затянулось облаками.

И все-таки количество проехавших машин можно было пересчитать по пальцам на двух руках.

Вначале официантка подходила к Софи и Сеймуру каждые минут десять, пододвигала меню, наливала кофе и предлагала еще пирога. Но по прошествии двух часов она стала полностью игнорировать обоих.

Солнце скрылось за горами.

В сумерках зажглись фонари, и теперь пустой перекресток был залит желтоватым светом, от которого блестел мокрый асфальт.

В окне бара на противоположной стороне улицы появилась неоновая реклама пива.

Прошло еще пятнадцать минут.

Ни одна живая душа не поднялась по ступенькам бара.

Вечер. Пятница. Время скидок на выпивкку. Норт Бенд.

И за все это время Сеймур не пошевелился. Ни для того чтобы сходить в туалет. Ни чтобы размять ноги. Ни даже чтобы просто поменять позу на твердом пластиковом сиденье – пятую точку и ноги Софи от сидения на такой поверхности колола сотня маленьких иголок.

От полного безделья Бенингтон выпила целых четыре кружки кофе, и за эту ошибку она расплачивалась весь последний час, глядя как посетители заходят в туалет в задней части ресторана, а через несколько минут вновь появляются с тем, что, судя по их лицам, можно было назвать облегчением, похожим на оргазм.

Без пяти шесть она сдалась.

Встав, Софи нетвердыми шагами прошла мимо кабинок, расположенных вдоль окон, не обратив внимания на Сеймура и ничем не показав, что знает его, и проследовала к дверям в дальнем конце зала.

Она впервые встала на ноги за последние три часа, и теперь ей казалось, что они принадлежат не ей, а кому-то чужому.

Прежде чем исчезнуть в дамском туалете, детектив бросила быстрый взгляд на Бенджамина.

Давление в ее мочевом пузыре достигло своего пика как раз в тот момент, когда она влетела в дверь, судорожно расстегивая ремень на брюках.

Грандиозное облегчение.

Оно оказалось настолько ярким, что у Софи мурашки побежали по телу.

Она быстро вымыла руки, нервничая, что ей пришлось потерять Сеймура из виду хотя бы и на одну минуту.

Закрыв кран, женщина огляделась.

Ни бумажных полотенец.

Ни электрической сушки.

«Ну конечно!»

Она стряхнула воду с рук и вытерла их о брюки.

Когда она открыла дверь, ее желудок сжался в комок.

В кабинке Сеймура сидели уже три человека.

Софи встряхнулась, пришла в себя от шока и прокурсировала мимо них. Сев в свою кабинку, она вытащила из сумочки телефон.

И послала Доббсу новое сообщение:

«все еще сижу… только что появились еще двое… приезжай»

Она выглянула в окно и увидела черный вэн, которого там не было, когда она уходила в туалет.

«возможно приехали на черном джи-эм»

Официантка Дженни, опять одна сплошная улыбка, вновь появилась возле столика Сеймура.

– Джентльмены, могу я предложить вам что-нибудь выпить?

– Кофе.

– Кофе.

– И мне тоже.

– Конечно.

Софи подвинулась на скамейке, чтобы рассмотреть лица вновь прибывших.

Одного она не знала – это был мужчина с суровыми, но приятными чертами лица и вьющимися седеющими волосами, которые он постоянно убирал с лица.

Вторым был Барри Тальберт, еще один потеряшка.

Пульс Бенингтон заколотился вдвое быстрее.

Тальберт был самым молодым из троицы – ему было, на взгляд Софи, лет сорок. Одет он был в накрахмаленную сорочку в тонкую полосочку и с распахнутым воротом. На лице его виднелась по крайней мере двухдневная щетина.