Блейк Крауч - Жуткое

Джордан:Продажами.

Блейк:Ты всегда был одним из первых читателей моих книг, потому что у тебя великолепный нюх на сюжеты и при этом ты не зацикливаешься на мелочах изложения. Наверное, я хочу сказать, что у нас с тобой одинаковые ДНК (подумать только) в том, что касается выбора крупных сюжетов. А еще тебе удалось внести некоторые решающие изменения в мои тексты за все время моей деятельности. И наверное, самым лучшим примером этого будет мой исторический триллер «Абандон. Брошенный Город». Я действительно не знал, как закончить ту книгу, а ты предложил мне просто фантастическую идею… Не хочу сейчас говорить об этом подробнее, чтобы не испортить удовольствие тем, кто ее еще не читал. Эпилог – полностью твоя заслуга. Мне в принципе нравится коллективное творчество, и, несмотря на тот факт, что ты еще не написал ни одного романа, мне всегда нравилось то, что ты пишешь, поэтому наша совместная работа – вполне естественна. А еще прошлой осенью ты ошарашил меня классной идеей…

Джордан:Чтобы раздать всем сестрам по серьгам, должен сказать, что идея принадлежит моему близкому другу Бобу. Мы знаем друг друга целую вечность, а соображает он раза в два быстрее меня и поэтому иногда предлагает довольно интересные сюжеты. «Монстр-в-спальне» впервые появился в нашем телефонном разговоре в начале две тысячи одиннадцатого года. В момент его рождения речь шла о двух охотниках, засыпанных снегом в хижине, в спальне которой обитает нечто. А потом мы с тобой все испортили.

Блейк:Ну да, я сразу же запал на этот твой рассказ. Простая идея, но я о подобном никогда не слышал. И возможно, это стало для меня мотивом написать историю, подобную которой я никогда даже не пытался написать: историю с привидениями (хотя сейчас наши читатели уже знают, что «Жуткое» только замаскирована под нее). С самого начала меня в этой идее привлекло то, насколько она была компактна во времени и пространстве и как мало в ней было действующих лиц. Она напоминала пьесу. Мне показалось, что у нее колоссальный потенциал. После первого разговора я вновь вернулся к ней через месяц (она здорово захватила меня) и спросил, не собираетесь ли вы с Бобом положить ее на бумагу. Ты ответил отрицательно, и тогда я спросил, не хочешь ли ты сделать это со мной.

Джордан:Здесь и думать было не о чем. Классная идея, которую стоило записать, и мне было очень интересно посмотреть, как сможешь ты. Но идея сделать это вместе с тобой заставила меня посмотреть на все по-новому.

Блейк:Я написал уже десять романов и целую тонну рассказов и повестей. Я сотрудничал с полудюжиной разных людей. Ты же написал несколько рассказов в колледже и после него, но это было твое первое столкновение и с романной формой, и с соавторством. А теперь давай без обиняков. Как тебе этот процесс? Хороший, плохой и злой? [32] Отсылка к одноименному вестерну С. Леоне с К. Иствудом в главной роли (1966). Кстати, прежде чем ты ответишь, тем, кому интересно, могу сообщить, что сначала мы писали, словно в GoogleDocs (одновременно в один и тот же документ), а потом работали над сценами в одиночку и делились написанным. А еще потратили около месяца на разработку характеров и на создание синопсиса из 5000 слов, который позже служил дорожной картой (хотя нам позволялось двигаться в объезд, что мы и делали довольно часто).

Джордан:Прежде всего я должен сказать, что согласился, зная, что это мой золотой шанс чему-то научиться. Что бы ни случилось, ценность этого опыта перевесит все синяки и шишки, которые ждут меня в будущем, – это я хорошо понимал. Я не считаю даром небес то, что я люблю писать и что у меня есть брат, который на этом построил свою карьеру. Но, отбросив излишнюю скромность, признаюсь, что самым сложным было не наступить тебе на пятки и в то же время умудряться вносить свой вклад в историю. Это было так, словно мы с тобой снова живем в одной комнате. Иногда клаустрофобия появлялась в тексте, и тогда я смотрел, как ты вычеркиваешь что-то, что мне так нравилось, думая: «Ты что, шутишь надо мной? Это же лучшая часть!» Но только так можно внести свой вклад в совместное творчество. Мы оба под разными углами смотрели на работу друг друга, и, надеюсь, это сработало.

Блейк:Хорошее сравнение, но ты сделал больше, чем просто внес свой вклад. Я бы сказал, что большинство важных поворотов сюжета – твоя заслуга.

Джордан:Надо проверить счет на табло. Интересно, а ты был бы таким же беспощадным, не будь я твоим братом?

Блейк:Конечно же, нет. Но ты с достоинством нес крест моей жестокости.

Джордан:Ранее ты упомянул, что мы писали «Жуткое» в реальном времени, одновременно, как в GoogleDocs. Это была серьезная наука. Обычно о творчестве писателя думаешь как о чем-то очень личном, даже монашеском, – чем занимаются за закрытыми дверями. Но когда ты вынужден делиться написанным с кем-то еще, это заставляет тебя тренировать те группы мышц, которые в противном случае никогда бы не использовал. На тебя давит необходимость сохранять взятый темп и при этом не слишком зарываться. Если за тобой никто не следит с противоположной стороны экрана, затормозить и зарыться можно запросто.

Блейк:Для меня самым сложным в этом сотрудничестве было то, что мы слишком близки. Когда я работал с другими литераторами, несмотря на то что всех (за редким исключением) я тоже хорошо знал, каждый из них старался показать себя с лучшей стороны. Но мы с тобой братья. Мы любим друг друга, между нами существует внутренняя связь, и тем не менее были моменты, когда мы ругались и выводили друг друга из себя. Иногда и ты, и я теряли самообладание и говорили друг другу вещи, которые бы никогда не сказали чужим людям.

Джордан:Я только помню, как один раз извинился перед тобой. Но уверен, что были другие случаи, когда я тоже должен был это сделать. Сказать, что мне жаль или что-то в этом роде.

Блейк:Все наши ссоры были по поводу книги. Потому что мы оба хотели, чтобы она получилась как можно лучше. И всякий раз мы приходили к консенсусу – честно скажу, мне всего несколько раз хотелось запустить в тебя компьютером. А с другой стороны… Хотя главными героями книги оказались брат и сестра, центральное место в ней занимают отношения между ними. Когда мы писали синопсис, Пейдж и Грант не были братом и сестрой, они стали ими на одном из последних этапов, но сейчас, когда книга закончена, я не могу понять, почему мы не пришли к этому раньше. В книге между ними возникает несколько моментов, где мне казалось, что мы просто спускаем пар (вспомни, как я пытался отговорить тебя от идеи мужчины-проститутки), но если серьезно, то во всем этом было нечто сюрреалистическое. И я верю, что в конце концов книга получилась гораздо более эмоциональной, чем если бы я писал ее с кем-то другим.