Жан Рэй - Таинственный человек дождя

— Я так и думал, что она будет соленой. Гленн явно сообщается с морем. Интересно, происходит ли просачивание морской воды через толщу горных пород или существует более или менее широкий подземный канал, по которому в озеро поступает морская вода?

Фалькон решил обойти вокруг гленна, приказав своему юному помощнику осмотреть окрестности. Он должен был удостовериться, что здесь отсутствуют следы какой-либо человеческой деятельности.

На обход озера и осмотр окрестностей ушло часа два, и ничего интересного при этом профессор и его помощник не обнаружили. Они заметили несколько пещер, таких узких и низких, что они не годились для жилья, хотя и могли послужить убежищем для небольших животных или складом для оборудования.

— Что вы решили, профессор? Мы устроим лагерь здесь?

— Да, конечно. А наше снаряжение мы сложим в ближайшей пещере.

Потребовалось несколько походов, чтобы перенести в лагерь коробки с консервами, скафандры и надувную лодку; потом они быстро установили палатки. Закончив работу, Квентин забрался под водопад, чтобы смыть пыль и пот, а Фалькон занялся приготовлением ужина.

Расправившись с гороховым пюре на сале, они завершили ужин шотландским сыром и кексом.

Чайник, установленный над огнем на плоских камнях, уютно мурлыкал. Ночной ветер, проносившийся над кустами, заставлял вибрировать тонкие ветки, словно струны арфы. От зарослей папоротника доносился приятный аромат сухих трав.

Фалькон задумчиво дымил трубкой, пододвинувшись к огню. Квентин ополоснул чайник и заварил чай. Потом он налил профессору большую кружку.

— Вас что-то беспокоит, профессор?

— Нет, Квентин. Я продолжаю размышлять над странной рукописью. И пытаюсь предположить, что мы можем обнаружить в карстовом озере. Мне кажется, что если наши исследования не приведут ни к чему, это будет самым сильным разочарованием в моей жизни.

— Я тоже так думаю… Но, кстати, почему вы приобрели именно такие скафандры? — И он указал на водолазные костюмы, сложенные под навесом скалы. — Мне кажется, что автономные скафандры, изобретенные Кусто, лучше подошли бы для нас. Я нырял в таком костюме в Средиземном море и могу сказать, что он очень удобный и легкий… Мы могли бы быстро исследовать дно гленна. В таких костюмах можно опускаться достаточно глубоко, и мне кажется, что они более практичны.

— Вы ныряли в теплых водах Средиземного моря. Здесь же воды имеют гораздо более низкую температуру. Как известно, вода хорошо проводит тепло и быстро поглощает калории из тела ныряльщика. Поэтому ныряльщик без костюма быстро охлаждается в здешних водах.

Известен случай, когда Филипп Тайе, друг Кусто, нырял в воде температурой одиннадцать градусов. Выйдя на берег, он потерял сознание и был спасен только благодаря тому, что его отогрел пес, закрывший его своим телом. Но даже после этого врачи с трудом восстановили циркуляцию крови в его конечностях. Здесь же, в этом карстовом колодце, вода наверняка окажется еще более холодной.

— А если натереть кожу жиром? Помните историю с пересечением вплавь Ла-Манша?

— Жир быстро смывается с тела. Для сохранения тепла следовало бы впрыскивать жир под кожу… Толстый слой подкожного жира спасает от холодной воды китов, тюленей, морских львов… Дюма изобрел костюм из пористой резины, но он тоже спасает от охлаждения не дольше, чем пятнадцать — двадцать минут. Гораздо ближе к идеальному костюм, разработанный Марселем Ишаком, но он используется только военными подводными пловцами. Что касается наших скафандров, то мы можем надеть под них толстые свитеры, что позволит нам находиться в воде достаточно долго… Кстати, они достались мне очень дешево.

— Вы становитесь шотландцем, профессор!

Фалькон улыбнулся, вытряхивая пепел из погасшей трубки.

— Тем не менее я родился в Корнуолле… Ладно, нам пора на боковую. Завтра будет трудный день. Нам придется внимательно осмотреть остров. Имейте в виду, что нужно будет обращать внимание на любой камень правильной формы, на царапины на плоской поверхности скалы. Все это должно привлекать ваше внимание подобно тому, как зеркало привлекает жаворонка.

Исследование равнинной части острова не отняло много времени. На почве, среди высохшей на солнце травы, торчали небольшие камни. Покрытые белыми пятнами птичьего помета, изъеденные ветрами и дождями, они не скрывали никаких тайн.

Молодые люди спустились на узкую полоску пляжа, у которого море раскачивало полосу белой пены. На бурых водорослях валялись куски дерева, следы каких-то прошлых катастроф.

Внимательный Квентин подобрал среди галек несколько кусков странного бурого вещества, размером с кулак.

— Посмотрите, доктор, что это?

Фалькон взял из рук Квентина бурые куски вещества, немного похожего на воск.

— Может быть, это куски торфа, выброшенные морем на берег? — предположил Квентин.

Фалькон покачал головой:

— Нет, это не торф; скорее, вещество похоже на комья сырой земли.

Он раскрошил пальцами один из комьев и показал Квентину небольшой предмет, похожий на птичий клюв.

— Это клюв кальмара, которыми питаются кашалоты. И я уверен, что это бурое вещество имеет животное происхождение. Знаешь, Квентин, оно стоит примерно восемь долларов за унцию.

— Не может быть! Эта штука больше всего походит на высохший коровий навоз!

— Это серая амбра, вещество, высоко ценящееся в парфюмерии как закрепитель запаха… Так или иначе, но мы можем не сомневаться, что никто не высаживался на остров в течение многих лет, за которые здесь накопилось около ста фунтов амбры. Не сомневаюсь, что ни один рыбак Киркуолла не упустил бы такую неожиданно свалившуюся на него удачу.

— Я постараюсь собрать амбру, она нам пригодится…

— Здесь ее много, это настоящее сокровище, Квентин.

— Но я искал здесь нечто совсем другое, — пробормотал юноша.

Тем не менее он долго обходил побережье, и вечером в лагере образовалась груда амбры весом не менее ста килограммов.

— Здесь амбры на 25 тысяч долларов! — оценил Фалькон результаты работы Квентина. — Мы наполним амброй пустые ящики и сложим их в одном из гротов… Представляю физиономию капитана, когда мы начнем грузить на судно ящики с веществом, похожим на коровий навоз…

— Вы не думаете, профессор, что в рукописи говорилось об этом сокровище? Если так, то я, признаюсь, буду сильно огорчен…

— Нет, Квентин, я не встретил в рукописи никаких упоминаний об амбре. Секрет, который ждет раскрытия, явно имеет другой характер. Но пока это наше единственное открытие.

— Вы расстроены этой находкой?

— Вообще-то да, хотя мы заработали приличную сумму… Он пожал плечами.

***

Вечером, когда Квентин уже спал, Фалькон засиделся у погасшего костра. Закурив трубку с помощью уголька, он подошел к гленну.