Жан Рэй - Таинственный человек дождя

На восточном берегу острова, на террасе, возвышающейся над морем на 20 метров и прижавшейся к склону вулкана, установлены две мачты высотой 50 метров. Радиостанция передает метеорологические данные, необходимые для рыбаков. Возле мачт стоит несколько небольших домиков, построенных из плавника.

Западный берег острова остается загадкой. Обитатели острова никогда не посещают эту местность, полную опасностей. Вечерами, дымя трубками и прихлебывая понемногу ром, островитяне рассказывают жуткие истории. Новички поначалу слушают их с холодком страха на спине, но быстро догадываются, что это всего лишь шутки. После того как они проживут на острове несколько месяцев, их скептицизм заметно ослабевает, и при разговорах о проклятом западном побережье они уже не смеются, а понимающе кивают головой.

Примерно в 550 году один широко известный святой монах причалил к острову и, проникнув в сердце этого негостеприимного края, основал аббатство.

Это самое близкое к полюсу аббатство получило название «Аббатство святого Брандана». В 1396 году его посетил венецианец Зено. Он восхитился упорством и изобретательностью монахов, научившихся забирать из трещин на склонах вулканов кипящую воду, которую затем перекачивали по бронзовым трубам в церковь и кельи для отопления. Ему показали небольшие участки возделываемой земли, на которых выращивались салат, различные овощи и даже фрукты; подобные приемы земледелия используются в нынешней Исландии.

С тех пор исследователи безуспешно пытаются обнаружить на острове развалины аббатства святого Брандана.

***

Унылые деревянные домики принарядились для праздника. Медвежья гора величественно возвышалась над ними, подобно арктическому божеству, с облачным венцом на голове. У его подножия расположилось, словно свита монарха, несколько небольших вулканов.

На мачте был поднят датский флаг, гордо развевавшийся на суровом северном ветру; в дело пошли последние запасы съестного, чтобы обеспечить достойный прием команде «Рандалла».

Завывающая сирена собрала всех жителей острова на небольшую, усыпанную пеплом и обломками обсидиана площадку между двумя вулканическими конусами; именно здесь судно должно было причалить к берегу.

«Рандалл» появился на заре с частично убранными парусами, но с работавшим на полную мощность дизельным двигателем. Собравшиеся на палубе моряки дружно отвечали на радостные приветствия островитян.

Едва первая шлюпка коснулась берега, как начальник поста, пожилой солидный мужчина, направился к вновь прибывшим и поздравил их с удачным путешествием.

— Кое-кто здесь уже начал тосковать по родным краям, — сказал он капитану тюленебойного судна, — и подобное общество с трудом может выдержать такой пожилой человек, как я. Поэтому вы должны понять, с какой радостью я встречаю новых людей, веселых и решительных, не то что здешние ворчуны.

— Ваши слова позволяют мне догадаться, что вы не собираетесь возвращаться с нами домой, господин Петерсен, — сказал капитан. — Я могу только обрадовать вас известием, что на борту находятся два пассажира, которые останутся на острове и будут постоянно нуждаться в вашей опеке.

— Понимаю, это любители северных приключений. Туристы, которым пришло в голову испытать полярный кемпинг, чтобы потом рассказывать, как они жили под полночным солнцем, — проворчал Петерсен. — Вы должны знать, капитан, что я не переношу подобную публику.

— Не ворчите, старый медведь, — хитро улыбаясь, возразил капитан. — Думаю, что это люди, с которыми вы обязательно найдете общий язык, потому что они никогда не будут смеяться над легендами о вашем острове! Наоборот, я уверен, что они поверят в них сильнее, чем вы!

Старик радостно заулыбался:

— Вы не шутите? Конечно, я буду рад познакомиться с ними, с этими белыми воронами. Кто они такие?

— Англичане, кажется, ученые. В любом случае, они постоянно сидят, уткнувшись носом в книги. Впрочем, смотрите: они как раз вышли и спускаются по трапу.

Петерсен всмотрелся в гостей и пробормотал:

— С первым все понятно, он выглядит джентльменом, это человек достойный и энергичный. А вот второй… Это же мальчишка! Только посмотрите: у него на поясе нож с несколькими лезвиями, компас, свисток и… Даже не знаю, что это за ерунда! Я вижу, что это наивный парнишка, который счастлив, что ему представилась возможность поиграть в исследователя… Может быть, он принимает остров Ян-Майен за детский сад?

Ему пришлось оборвать свою критическую тираду, так как капитан принялся представлять гостям хозяина:

— Бьорн Петерсен, начальник поста. Человек с более чем сорокалетним опытом работы в полярных районах.

Затем он перешел к гостям:

— Сэр Гильберт Клюттербак, известный геолог, профессор лондонского университета… Кей Уэстлок, бакалавр, лауреат школы Ситтарда в Фальмуте, чемпион по теннису, крикету, гольфу, плаванию…

— Остановитесь, капитан! — воскликнул юноша. — Не хочу сказать ничего плохого о вашем судне, но я счастлив, что снова очутился на земле! В особенности на земле этого замечательного острова!

— У этих господ имеются письма от датского правительства, которое рекомендует их вам, — сказал Петерсену капитан серьезным тоном. — Можете рассматривать их на вашем острове как гостей нашего горячо любимого короля.

Петерсен сдернул с головы шерстяную шапочку и уважительно поинтересовался:

— Господа останутся на острове до прихода следующего корабля?

— Конечно, Петерсен, до корабля, который прибудет через три месяца, то есть они проведут здесь весь теплый сезон. Они получили весьма необычное задание, но у них будет достаточно времени, чтобы все вам рассказать… Да, что касается их миссии, рядовой ее не назовешь…

Сэр Клюттербак, высокий худой человек весьма интеллигентного вида, кивнул:

— Капитан много рассказывал мне про вас, господин Петерсен. Он говорил, что у вас есть весьма необычные мысли относительно полярных земель и их тайн; вам многое известно о встречающихся здесь некоторых странных явлениях… Могу я для начала задать вам один вопрос?

— Конечно, господин профессор, — пробормотал старик.

— Покажется ли вам странным, если какой-либо предмет, попавший в воду в районе Оркнейских островов, будет обнаружен на побережье Гренландии?

Петерсен некоторое время молчал, не отводя взгляда от лица профессора, спокойно выдержавшего эту молчаливую схватку. Потом датчанин громко вздохнул.

— Мне впервые задают такой… прямой и в то же время очень необычный вопрос, — сказал он наконец. — Но я отвечу вам коротко и тоже прямо: нет, сэр, это не покажется мне странным.

— И почему? — едва ли не агрессивным тоном поинтересовался англичанин.