Рэт Уайт - 400 дней угнетения

Кеньятта спустился вниз как раз в тот момент, когда я заканчивалa коридор. Он выглядел потрясающе в своем темном деловом костюме и белой рубашке с серым галстуком в полоску. Он всегда одевался, как будто он баллотировался на пост президента, и это работало на него. Он выглядел таким красивым, стоя вот так, что мое собственное чувство несчастья усилилось. Я знала, как должна была выглядеть в сравнении с ним.

- Спускайся вниз.

Я поползлa, волоча за собой цепи. Железный ошейник на моей шее глубоко врезался в кожу, когда вес других цепей, прикрепленных к нему, волочился за мной. Кровь с моей шеи капала на кафельный пол, который я только что оттирала последний час, чтобы на следующий день у меня было меньше работы. Влажность в подвале ошеломила меня после того, как я былa наверху, даже в течение этого короткого периода. Мне показалось, что я прошла сквозь стену влажного тепла, когда переступила порог. Кеньятта стоял надо мной, наблюдая, как я ползу. Я знала, что наблюдение за моим ползанием было одной из вещей, которые, казалось, возбуждали его больше всего. Он бы снова трахнул меня, прямо там, на лестнице, если бы он не испачкал его костюм и не опоздал на работу. Ступеньки царапали мне колени, когда я спускалась по ним. Я начал стонать, а затем плакать, когда тащилa свое сломанное тело вниз в подвал, по твердому бетонному полу.

- Теперь вернись в свой ящик.

Его голос был не злым или резким, а таким, как будто он просто давал указания ребенку, которому нужно было напоминать о таких вещах, как почистить зубы или помыть руки перед обедом. Я заползла в ящик, Кеньятта запер его на висячий замок и вышел, не сказав ни слова. Он закрыл дверь подвала, и жара и темнота удвоились.

Я постоянно испытывала жажду, постоянно голодала, чувствовала себя несчастной от рассвета до заката, за исключением тех коротких моментов, когда Кеньятта выводил меня, чтобы трахнуть или избить, или и то, и другое. Его член внутри меня был единственной радостью в моей жизни. Возможно, это был другой урок, который он пытался преподать мне, что я нуждалась в нем.

Давнишний вкус спермы Кеньятты напомнил мне яркое воспоминание о том, как я впервые взяла его мужское достоинство в свои губы. Кеньятта был первым человеком, которому я сделала минет с момента моего первого минета. Я ненавидела это. Когда я была изнасилована в детстве, вкус и текстура спермы моего обидчика, запах его немытых яичек, застряли во мне на долгие годы. Я просыпалась с криком, ощущая этот вкус на губах. В первый раз, когда Кеньятта попросил меня пососать его член, я отказалась, мне была противна сама идея этого.

- Я… я этого не делаю.

Кеньятта поднял бровь и с любопытством уставился на меня.

- Женщина, которая не берет в рот, это только половина женщины. Покажи мне женщину, которая не сосет член ее мужчины, и я покажу тебе мужчину, который ищет любую возможность обмануть ее. Я не стану говорить тебе, что ты должна сделать это, если любишь меня. Не потому, что это неправда, а потому, что это слишком банально. Я скажу, что если ты хочешь остаться единственной женщиной в моей жизни, ты должна научиться доставлять мне удовольствие.

Он откинулся на спинку стула с поднятой бровью с самодовольным выражением лица, ожидая моего ответа.

- Даже если женщина - лучшая любовница, которая у тебя когда-либо была? Если она делает все остальное отлично, так, как тебе нравится, но просто не сосет твой член, этого недостаточно?

Кеньятта ухмыльнулся и покачал головой, глаза все еще сверлили мой череп, словно он пытался прочитать мои мысли.

- Женщина, которая не берет в рот, никогда не станет моей лучшей любовницей, и она не станет моей любовницей надолго.

Кеньятта не был человеком, склонным к угрозам. Он сказал это как простой факт. Если я не сделаю ему минет, он получит его от кого-то другого. Мысль о том, что я потеряю его из-за какой-то жадной до спермы шлюхи, чуть не вызвала слезы на моих глазах.

- Я... я не знаю, как это сделать.

- Я покажу тебе.

Кеньятта был терпеливым учителем. Он спокойно встал, расстегнул брюки, расстегнул молнию и позволил им упасть до лодыжек. Он носил шелковые боксеры, черные, с маленькими красными и золотыми блёстками на них. Он также позволил им соскользнуть к его лодыжкам. Он мягко поставил меня на колени, слегка надавив наманикюренными пальцами на плечи, пока мой нос не оказался на уровне головки его набухшего органа. Он схватил меня за подбородок своей сильной рукой и сунул большой палец мне в рот.

- Соси его.

Я сделала, как было велено, посасывая его большой палец.

- Покрути языком вокруг кончика.

Я повиновалась.

- Теперь пощекочи нижнюю сторону языком.

И снова я повиновалась, глядя на него снизу-вверх, отчаянно нуждаясь в его одобрении.

- А теперь засунь его себе в глотку.

Я взяла его большой палец так глубоко в рот, как только могла.

- Туда и обратно.

Я сунула его большой палец внутрь и вытащила изо рта, мои глаза поочередно смотрели на него и на его эрегированный член, который все еще качался в воздухе, в нескольких дюймах от моего лица.

- Я не чувствую твой язык.

Я снова обвила языком кончик его большого пальца, продолжая втягивать его и вынимать изо рта. Я провела языком по нижней части его большого пальца, как он велел мне сделать раньше.

- Теперь вытащи его изо рта и оближи с обеих сторон.

Я повиновалась еще раз.

- Теперь повтори. Делай все, что я тебе говорил, в точности так, как я тебе сказал, но теперь я хочу, чтобы ты сделала это с моим членом.

Я почувствовала дрожь страха и короткий момент отвращения, но затем подчинилась. Я просунула его набухшую плоть между губами и начала качать головой вверх и вниз, скользя его членом во рту. Я щелкнула по нему языком, а затем закрутила языком вокруг головки, словно облизывая леденец на палочке. Я облизала сверху и снизу и, наконец, засунула его так глубоко в горло, как только могла без рвоты.

Это так сильно отличалось от воспоминаний о моем нападении. Кеньятта не засовывал свой член мне в глотку, не душил меня им. Я всё контролировала. Я чувствовала, как пульсирует его орган, приближаясь к оргазму, и каждый раз я вырывала его из горла и лизала его вверх-вниз.

- Погладь его рукой и оближи кончик. Просто так, как будто ты лижешь мороженое. Пососи кончик.

Я сосала, лизала и гладила, пока не почувствовала, что он вот-вот кончит.

- Я собираюсь кончить и хочу, чтобы ты выпила каждую каплю. Понимаешь?

Я кивнула, поднимаясь, продолжая покачивать головой вверх-вниз по его распухшем мужском достоинстве. Я пыталась скрыть свою панику от мысли о том, что он наполнит мой рот своей спермой и я буду вынуждена проглотить это. Я почувствовала, что начинаю задыхаться. Я должна была вернуть себe контроль. Я начинала чувствовать тошноту и боялась, что меня вырвет, когда сперма Кеньятты наполнит мое горло. Я боялась, что это наверняка положит конец нашим отношениям.