Рэт Уайт - 400 дней угнетения

Он поставил мою еду из вареного мяса и риса на табуретку, и взял маленький барабан и палку.

- Вылезай сейчас же! Танцуй!

Он принялся колотить в барабан. Если бы я не танцевала, он вскоре пошел бы за кнутом. У меня не было выбора, кроме как подчиниться. Я выползла из своей деревянной шкатулки и неуверенно опустилась на бетонный пол. Мой живот дрогнул, когда гроб качнулся и наклонился, выкинув меня наружу. Мои ноги задрожали, и комната пошатнулась, как будто все еще колебалось вперед и назад. Я боролась, чтобы сохранить равновесие и успокоить головокружение, стоя перед ним, залитая потом и кровью. Вскоре комната перестала качаться, и тошнота в моем животе превратилась в тупую боль от голода.

Я смотрела в пол, боясь встретиться с ним взглядом, что было запрещено, но так сильно желая увидеть его красивое лицо и изящное тело. Кеньятта был впечатляющим физическим образцом, шесть футов шесть дюймов [3] 1.98 м с толстыми поперечными мышцами, свернутыми, как поршни, под его эбеновой кожей. Его голова и лицо были гладко выбриты, а сильная челюсть, высокие скулы и напряженные черные глаза придавали ему сходство с африканским королем. Он был для меня олицетворением мужественности, и я обожала каждый его сантиметр, как я доказывала много раз, как я сейчас доказывала, выдерживая его ужасный урок.

За неделю, прошедшую с начала моего испытания, я сильно похудела. Я знала, что Кеньятта предпочитает, чтобы я был пышнее. Теперь мои бедра стали меньше, а грудь и задница не такими тяжелыми. Моя задница, которая идеально подходила вкусам Кеньятты, превратилась в ничто, и я смутилась, стоя перед ним. Его тело все еще было идеальным.

Я начала танцевать, пытаясь отстраниться от необходимости срочно пописать. Барабанная дробь пронзала меня, пока я вращала бедрами, топала, шевелилась и хлопала в ладоши. Я была не очень хорошим танцором, и это было одним из его любимых унижений для меня. Возможно, если бы он включил музыку кантри… Я зналa, как сильно Кеньятта ненавидит кантри, но я могла бы что-то сделать, если бы на заднем плане играл маленький Тоби Кит [4] (род. 1961) - американский исполнитель кантри-музыки, один из самых популярных в 2000-2010 годах в своём стиле. Он записал 14 альбомов, многие из которых сертифицированы как золотые и платиновые, а 3 альбома возглавляли национальный хит-парад Billboard 200. Также он является автором более 40 синглов, вошедших в Top 10 списка Hot Country Songs журнала Billboard, из которых 19 возглавляли этот кантри-чарт. . Может быть, старая школа - два шага и поворот. В этот барабан, который играл сам по себе, было трудно попасть, особенно когда я была голодна и нуждалась в мочеиспускании. Кеньятта назвал это “упражнением”, но я знала, что это просто еще один способ еще больше унизить меня. Я была благодарна, когда он направил на меня шланг.

- Продолжай танцевать!

Я танцевала в прохладных брызгах из шланга и свободно мочилась, надеясь, что вода замаскирует то, что я делаю. Это не сработало. Кеньятта выключил шланг, встал и швырнул меня на пол. Я знаю, я снова начинаю походить на оскорбленную трейлерную жену. Но мне нравилось, когда он шлепал меня... обычно... когда он делал это во время секса. Но не сегодня, когда я выглядел как дерьмо, и я была несчастна и голодна.

- Это не сексуально, Наташа. Теперь танцуй снова, без “водных видов спорта”.

Я снова начала плакать. Это было намного сложнее, чем я могла себе представить, и это было всего за неделю. Одна неделя постоянных пыток. Одна неделя бесконечного безумия. На мои уроки оставалось еще триста девяносто три дня. Я была сильной. Я могла бы сделать это. Моя жизнь была адом с тех пор, как я себя помню, и я пережила это. Я переживу и это .

Я знаю таких мужчин, как Кеньятта... да... чернокожие мужчины, они думают, что у красивых белых девушек, вроде меня, легкая жизнь. Но это фигня. Моя жизнь никогда не была легкой. Я выросла в бедности. Я выросла в жестоком обращении, и мужчины так или иначе издевались надо мной с тех пор, как я впервые позволила этому индейскому мальчику из резервации трахнуть меня в кузове грузовика его отца. Мне было двенадцать лет, и это был не первый раз, когда я занималась сексом, просто первый раз, когда я согласилась на это. От этого лучше не стало. Он относился ко мне ничуть не лучше, чем остальные.

Кеньятта закончил поливать меня из шланга, а затем мне было приказано стоять там и высыхать. Цепи были тяжелыми. Это затрудняло положение, особенно с учетом того веса, который я потеряла на диете из бобов и батата. Несмотря на сильную жару, я начала дрожать. Наконец, Кеньятта бросил тарелку с едой у моих ног и стал наблюдать, как я жадно закидываю еду в рот голыми руками. Он превратил меня в какое-то недостойное животное, но я не могла его ненавидеть. Я знала, что его народ страдал гораздо хуже от рук моих предков. Он быстро напомнил мне, насколько хуже было бы, если бы я делила свои тесные помещения с шестьюстами другими, дыша, потея и испражняясь в том же сыром влажном воздухе, который я вдыхала. Они лежали так тесно прижавшись друг к другу, что некоторые задыхались от тесноты тел, а другие умирали от дизентерии и малярии. Я знала, что он избавил меня от этих ужасов не из-за своей доброты, а только из-за непрактичности попыток заставить еще шестьсот рабов добровольно подчиниться испытанию, на которое я вызвалась добровольно.

С тех пор как я начал преподавать английский язык семиклассникам и восьмиклассникам, мне приходилось иметь дело с Месяцем черной истории [5] Месяц негритянской истории (Месяц чёрной истории) отмечается ежегодно в феврале в США и Канаде. Во время этого месяца проводятся памятные мероприятия, посвящённые борьбе общества с рабством, расизмом, предрассудками и бедностью, а также отмечается вклад афроамериканцев в культурную и политическую жизнь страны. Аналогичный по сути месячник ежегодно проводится в Великобритании в октябре. , и каждый год я старалась не подвергать своих учеников ужасам трансатлантической работорговли. Я бы пропустилa его, как если бы это была простая сноска в истории черных людей, а не один самый впечатляющий момент в черной истории. Я не стала бы говорить об избиениях, повешениях, разлученных и разрушенных семьях, и просто торопилась бы поговорить о Гарриет Табман [6] (1820-1913) - американская аболиционистка, борец против рабства и за социальные реформы в США. и Фредерике Дугласе [7] (1818-1895) - американский писатель, просветитель, аболиционист, редактор и оратор. Один из известнейших борцов за права чернокожего населения Америки, руководитель негритянского освободительного движения. Бежавший из рабства Дуглас стал лидером аболиционистского движения. Обладая выдающимися ораторскими способностями и умением излагать свои мысли письменно, Дуглас развернул обширную антирабовладельческую кампанию. Он стал живым ответом на аргументы рабовладельцев, утверждавших, что рабам не хватает интеллекта, чтобы стать независимыми американскими гражданами. Многие жители северных штатов США даже не могли поверить, что такой великий оратор, как Фредерик, был рабом. , а затем о докторе Мартине Лютере Кинге-младшем [8] (1929-1968) - американский баптистский проповедник, общественный деятель и активист, получивший известность как самый заметный представитель и лидер движения за гражданские права чернокожих в США с 1954 года до своей смерти в 1968 году. Кинг выступал за защиту гражданских прав с помощью ненасилия и гражданского неповиновения, тактик, вдохновлённых его христианскими убеждениями и ненасильственным активизмом Махатмы Ганди. . Теперь я задавалась вопросом, защищала ли я детей или себя .