Эдвард Ли - Громила

Киньон флегматично выбросил бычок в окно патрульной машины.

- Завязывай, Хэйс. Не хочу это больше слушать...

- ... какая-то... заразная , шеф! Я смотрю на ее письку, а она у нее вся в каких-то узелках, прыщиках, бородавках, огромных красных болячках и прочей хрени. Едрен батон, вот гребаный стыд, шеф! Такая красотка, а трахнуть не можешь, потому что ее писька кишит заразой. Она у нее была похожа на груду раздавленной малины! Я хотел дать ей по башке за то, что она испортила себе всю дырку инфекциями. А у меня стоит, как полено , понимаете. Трахаться хочу - мочи нет, но - едрен батон - я же не спятил, чтоб совать свой хрен в эту помойку...

- Так, хватит, Хэйс, - скомандовал Киньон. Новые образы лишь усилили брожение в желудке.

Но Хэйс словно не слышал.

- Нужно быть чокнутым , чтобы совать туда "петуха", как сильно бы не хотелось. Поэтому я говорю, "Хорошо, Кэри Джейн! Какого хрена ты притащила меня сюда, на Поле Коттера? Только чтобы показать мне письку, которую даже пес не стал бы трахать?" А она просто улыбается, встает на четвереньки, оглядывается через плечо и говорит, "А вот задница у меня не заразная, сладкий." И я скажу вам, шеф, это была лучшая задница из тех, что я видел. Нет, там не было ни болячек, ни узелков как на письке, поэтому я сделал то, что сделал бы любой нормальный парень. Я плюнул на свой "стержень" и вставил прямо туда, шеф. Было не очень тесно, должен я сказать, но я и не ожидал, что буду в ее дупле первопроходцем. Черт, дырка, как дырка. Поэтому деру я ее в хвост изо всех сил , шеф, уперев мордой в грязь. А потом кончаю прямо ей в "гудок"! Да я целую вечность так классно не кончал. Спермы вышло столько, что я уже подумал, будто писаю !

- Хэйс, заткнись уже, ради всего святого, - простонал из-за руля Киньон.

Но патрульный первого класса Хэйс к сожалению не затыкался, потому что ему нужно было рассказать историю. И рассказать до конца. А какая хорошая история бывает без конца? Молодой офицер хихикнул с пассажирского сидения и даже почесал себе промежность.

- Скажу вам, шеф, бабы могут быть грязными сучками, если захотят. Ведут себя, как ангелочки, когда расхаживают по улице, но как только скидывают одежду, все, как одна превращаются в похотливых свиней... И спасибо Богу за них. Потому что, понимаете, шеф, после того, как я залил молофьей ей гудок и вытащил хрен, она поворачивается, толкает меня в соевые кусты и говорит, "Только не думай убегать, Мика Хэйз, потому что мы еще не закончили. Смотри, я хочу тебя облизать!" Я опускаю глаза на свой член, он еще даже упасть не успел, но я вижу - о, господи, шеф - мой член заляпан ее дерьмом. Но самое страшное что...

- Заткнись, Хэйс! Просто зат...

- что ее дерьмо все в кукурузных зернах, понимаете. Но это ее нисколько не беспокоит. Клянусь, и потом она начинает мне отсасывать, как обещала. У меня он опять в полной боевой готовности, и я даже еще раз кончил. Выпустил заряд молофьи прямо ей в "хлебальник"! Но в "хлебальник" ей попало не только мое семя, шеф. Потому что когда она закончила, я снова посмотрел на свой член, и на нем не было ни пятнышка. Ага, и все это кукурузное дерьмо исчезло. А потом она смотрит на меня, шеф, улыбается, и говорит, "Мика Хэйс! Вкусней кукурузного початка я не пробовала!"

Киньон свернул к обочине, и даже не остановив полностью патрульную машину, принялся с низким, пульсирующим рыком блевать из окна. Все вышло из него горячими брызгами - картофель по-домашнему с маслом и сладким луком, пара чашек яванского кофе, и целых три тарелки жаренных свиных окороков из закусочной мисс Джун, которые доллар девяносто девять центов за порцию.

***

Некоторое время спустя Киньон и Хэйс свернули на Поле Коттера. Проблема в том, что старый алкаш Тритт Тактон не сказал, где именно этот овраг. И шеф, особенно после того, как исторг из себя, как трюмный насос, рвоту, не очень-то жаждал остаток смены таскать свой 260-фунтовый зад по соевому полю. Но тут...

- Эй, шеф, сюда! - позвал Хэйс, находясь в ярдах пятидесяти от него. - Я нашел...

Киньон поднялся на пригорок, давя ботинками 13-ого размера (соответствует 46-му евроразмеру - Прим. пер.) ряды достающих до лодыжек кустов. У опушки леса было что-то вроде оросительной канавы. Но, сделав объявление, Хэйс повернулся, его лицо было цвета овсянки.

- Что с тобой, сынок? - отдуваясь, поинтересовался Киньон. - Ты словно привидение увидел.

- Ох, едрен батон, Тритт Тактон не дурачил нас, шеф. Он сказал, что видел в канаве что-то ужасное, и был прав.

- Что, что там? - выпалил Киньон. - Я должен догадаться?

Побледневший Хэйс вяло поднял руку.

- Могу лишь сказать, шеф, что здорово, что вы уже поблевали. Жаль только, что я этого не сделал. По-любому...

С этими словами младший офицер сложился пополам, и, уперев руки в колени, начал шумно блевать.

Господи Иисусе! Мы что, Рвотный Патруль? - раздраженно подумал Киньон. Но долго гадать ему не пришлось. Смрад уже ударил ему в ноздри. Потом он собрался с духом и посмотрел в овраг...

Часть 3

Вернувшись в машину, Стрейкер по-прежнему чувствовал себя нехорошо, вспоминая характерный звук ломающейся доски.

- Как он это сделал? Говорите, это часть "работы"?

- Да, капитан, - ответила из-за руля Мелинда.

- Но это была настоящая доска, - воскликнул Стрейкер. - Я держал ее в руке! Гарантирую, вам больше не придется беспокоиться насчет этого Громилы, потому что он уже мертв!

- Он не мертв, капитан, - холодно ответила она. - Ему даже не было больно.

- Не верю. Неважно, насколько большой и крутой этот парень. После такого удара человек либо умирает, либо оказывается в "неотложке" с переломом черепа или субдуральной гематомой.

- Это лишь один аспект уникальности Громилы. Есть еще... несколько других, - сказала она. - Но я хочу помочь вам заполучить его. Да поможет мне бог, я добьюсь, чтобы Громилу схватили, и прослежу, чтобы остаток жизни он провел в тюрьме.

У Стрейкера не укладывалось в голове. "Фанатки". Рестлеры. "Работы" и "карды". Он чувствовал себя чужим в этом мире. В отличие от нее.

- Вы действительно увлекаетесь всем этим, да? - осмелился он спросить.

- И что с того? Погружение в мир фанаток и рестлеров помогло мне ближе взглянуть на феномен. Поэтому, да, капитан. Думаю, я немного этим увлекаюсь.

Стрейкер тщетно пытался все переварить.

- Куда сейчас?

Она помахала пальцем, как училка в классе.

- У фанатки есть три способа подцепить бойца. Один - это когда ты ждешь у черного выхода и надеешься, что кто-нибудь клюнет на тебя, когда будет идти к машине. Другой - отсасываешь охраннику, чтобы попасть внутрь.

Внимание Стрейкера встало по стойке "смирно". Одно только ее слово - "отсасываешь" - обострило его чувства.