Роберт Блох - Рассказы. Том 5. Одержимость [Компиляция, сетевое издание]

— К сожалению, нас это не интересует, — коротко ответил Райан.

— Эй, погоди минутку, приятель!

— Мы охотимся за более крупной дичью, — объяснил Райан. — Это не шутка.

— Ты хочешь сказать, что действительно собираешься продать душу сатане? — выдохнул Мефисто.

— Или любому другому, кто заплатит за нее, — сказал Райан. — А теперь, если вы знаете какой-нибудь способ вызвать демона…

— Я ухожу отсюда, — объявил маг. — Ты сумасшедший псих, вот кто ты такой!

Когда за ним захлопнулась дверь, Люсиль Кэбот вздохнула. Ее большие глаза затуманились, когда она снова посмотрела на Райана.

— Боюсь, это безнадежно. Они все одинаковые. Либо они сумасшедшие, либо думают, что с ума сошла я. Это была моя последняя глупая попытка, но я вижу, что она бесполезна. Что же мне теперь делать?

Пит Райан ухмыльнулся.

— Я уже давно все решил, — объявил он. — Думаю, вам просто придется выйти за меня замуж!

Самое смешное, что она так и сделала. Это заняло две недели — две безумные, фантастические недели ухаживаний. Люсиль, естественно, приказала ему немедленно покинуть дом. Он позвонил в тот же вечер, на следующий день и на следующий. Он писал письма, посылал цветы, телеграммы и размещал послания в колонку личных объявлений газеты. Он пил вино, обедал и ухаживал за ней. Он делал все обычные глупости. Ничего не последовало. И еще до конца недели инцидент с их встречей был почти забыт, по крайней мере, Питом Райаном. Он говорил с ней очень откровенно, очень искренне, очень.

Он говорил ей о своих собственных амбициях достичь высот, но настаивал на том, что нужно двигаться к цели размеренно, постепенно. Он сообщил Люсиль, что она немного не в себе, немного замкнута. Когда Райан узнал о ее любви к причудливым украшениям, диковинным платьям, фантастической музыке и странным книгам, он взялся за эту задачу.

— Мы выберемся отсюда и заживем по-другому, — пообещал он ей. — Что тебе нужно, так это немного смеха и веселья. Ты слишком много была в одиночестве. Ты думаешь, и слишком легко становишься болезненной. Неправильно, что такая красивая девушка, как ты, имеет такие странные пристрастия.

Ни один преподаватель колледжа не смог бы сработать лучше. Райану показалось, что он «обратил» ее, когда на второй неделе она согласилась поужинать и потанцевать. Саму женитьбу было устроить немного сложнее, но ему это удалось. Однажды вечером, вернувшись домой, они уселись в старой библиотеке ее отца и разговаривали перед угасающим камином. Она уютно устроилась в его объятиях.

— Ладно, — вздохнула она. — Тогда прямо сейчас, если ты хочешь.

На некоторое время естественная заминка прервала дискуссию.

— Но это должна быть гражданская церемония, — настаивала она. — Никакой суеты и беспокойства.

— Как скажешь, — согласился он. — Все будет быстро. Я получу лицензию завтра. Мы можем пожениться в субботу. Я возьму две недели отпуска, и мы отправимся на юг провести наш медовый месяц.

Он встал со сверкающими глазами, и принялся расхаживать по комнате в нарастающем энтузиазме и возбуждении. Внезапно он остановился перед книжными полками.

— Что все это значит? — спросил он.

— Просто несколько старых книг отца.

Райан уставился на коричневые и черные фолианты. Толстые, тяжелые тома. Окованные железом книги с пожелтевшими, осыпающимися страницами. Толстые, причудливые готические тексты. Названия на греческом и на латыни.

— «Демонолатрия», — прочел он. — «Полное собрание Гримуаров».

Он пристально посмотрел на нее.

— Кажется, ты говорила, что у тебя нет ни одной из этих книг? — сказал он. — Эта штука связана с колдовством, не так ли? Черная магия?

— О, дорогой, эти книги бесполезны. Отец увлекся коллекционированием таких предметов. Но все это ерунда. Признаю, именно оттуда я почерпнула идею для размещения объявления.

Его пальцы безжалостно впились в ее худенькие плечи, и он пристально посмотрел в ее раскосые голубые глаза.

— Пообещай мне одну вещь, — прошептал он. — Я мало что знаю обо всем этом и не прошу тебя говорить мне. Но ты должна пообещать мне вот что — никогда не пытайся продать свою душу дьяволу или кому-то еще.

— Я обещаю.

Она предложила ему красную печать своих губ. Райан знал, что она говорит правду, и был удовлетворён. Они поженились…

Субботний вечер выдался суматошным. После полуденной свадьбы последовал ужин. На этом настоял редактор Лессер, и Люсиль отнеслась к его прихоти с благосклонностью. В конце концов, в десять они должны были уехать на поезде в Новый Орлеан. Она знала, какое значение для Райана имеет ее знакомство с его боссом и друзьями. Она блистала за ужином. В половине девятого они закончили.

— Надо бежать домой, — сказала она. — Мне нужно переодеться и закончить сборы.

Они распрощались. Был какой-то нерешительный порыв со стороны Пита Райана. За ужином наливали шампанское, и виски с содовой сыграл свою роль в праздновании. Люсиль, как он заметил, и сама была немного навеселе. Но ее сияние имело скорее внутреннюю природу, чем от воздействия спиртного.

Войдя в дом, они прижались друг к другу в холле.

— А теперь я должна заняться делом, — сказала ему Люсиль.

— Подожди — давай сначала выпьем, — предложил Райан.

— Нет, дорогой, у нас нет времени. Я соберу вещи. Если я закончу, мы выпьем по одной перед отъездом.

Он слегка надул губы, и она поцеловала его недовольную гримасу.

— Почему бы тебе не присесть здесь? — предложила она. — Налей себе виски, я мигом спущусь.

Райан сел и налил. Потом налил еще. Напиток оказался мощным, достаточно мощным, чтобы побудить его к капризам.

— Я подкрадусь и сделаю ей сюрприз, — решил он.

Он на цыпочках поднялся по лестнице. В ее комнате горел свет, и он направился по коридору.

— Черт побери, — пробормотал он. — Никогда не верил всем этим шуткам о том, что женщины так долго одеваются. Похоже, я в этом замешан.

Он осторожно просунул голову в дверь спальни. Люсиль Кэбот не одевалась. Она застыла обнаженной в тени единственной лампы. Ее великолепно сложенное тело распростерлось в позе восхищения на полу. Ковер был бережно свернут. На полированной поверхности пола виднелись странные отметины, нанесенные зеленым мелом. Треугольники и пентаграмма. В комнате стоял едкий запах ладана, смешанный с затхлым, кислым ароматом смерти. В колеблющихся тенях затаился жар.

Тени были повсюду. Они скрывали мебель, прозаические очертания стен. Они играли в странные игры со зрением. Райану казалось, когда он смотрел в изумлении, что не видно ничего, кроме обнаженной женщины, сияющего зеленого узора и теней. Сплетающихся, растущих теней. Теней, которые подкрадывались и пригибались, словно черные бестии. Они двигались, как будто отвечая на призыв алых губ обнаженной девушки. А она посреди этих теней повторяла нараспев свои заклинания. Вновь и вновь произносила свои призывы. Райан открыл было рот, чтобы заговорить, но тут же замолчал. Пока он смотрел, на зов последовал отклик. Мелькнуло что-то, неуловимое, как молния, — просто мелькнуло, наполнив комнату блеском. А потом тени на стене сгустились.