Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

— Верно. Это только усилило желание Кресса быть первым.

Насколько я понимаю, его экспедиция была очень тщательно организована. Он действительно пересек пустыню и добрался до пещер за ними.

— Каких пещер?

— В которых он нашел мозг. Он утверждает, что обнаружил там совершенно новую потерянную марсианскую цивилизацию.

Ничего живого, понимаете ли, кроме остатков огромной этнологической ценности. Довольно большой вклад в межпланетную историю и культуру, как он говорит. Некоторые из его наемных профессоров, вероятно, напишут монографии. Но все, чего добился Кресс, — это обнаружение мозга, который находился в пещере. Я пытался узнать у него подробности, но он чертовски скрытен. Не только молчали, но и испуган.

— Испуган?

— Да, — Хилтон снова усмехнулся. — Представьте себе: великий межпланетный пират вроде Арнольда Кресса, напугавшийся собственной тени! И признался в этом мне, своему сопернику!

— Факты, — напомнил я Хилтону.

— Их не так уж много. Судя по намекам Кресса, его экспедиция покинула пещеры за Великой пропастью в спешке. Несколько человек, похоже, погибли во время перехода через пустыню Далил. Похоже, обратный путь тоже оказался чем-то вроде испытания. Двух его штатных планетологов свалила лихорадка — насколько я понимаю, именно им было поручено ухаживать за черным мозгом и изучать его.

— Изучить его?

— Мы еще вернемся к этому, — сказал Хилтон. — Во всяком случае, когда Кресс вернулся, он был напуган. Я не знаю, имел ли он какое-то представление о том, что черный мозг проклят, подобно тому, какими древние египтологи считали мумии худу. Когда он пришел ко мне, то просто предложил черный мозг. Но он казался вполне искренним, предупреждая меня, что эта штука кажется заколдованной. Он сказал, что предпочел бы никогда не вытаскивать мозг из пещеры. На самом деле, он пошел дальше и сказал, что собирается отказаться от коллекционирования артефактов. И что он больше никогда не совершит еще одну экспедицию на Марс.

— Где он сейчас? — спросил я.

— Он отправился в свое частное поместье, чтобы поправить здоровье, под присмотром врача. Лично я думаю, что Арнольд Кресс заболел. Я полагаю, что его нынешние рассуждения — его заблуждения относительно мозга — проистекают из серьезного заболевания. Честно говоря, некоторые вещи, которые он говорил мне, были не совсем нормальными.

Я встал.

— Вы ведь знаете, что делаете со мной, не так ли? — спросил я Хилтона. — Вы вызвали у меня самый настоящий зуд, желание увидеть этот черный мозг. Все это романтическое нагромождение и атмосфера таинственности.

— Тогда пошли, — сказал Хилтон. — Я позволю вам взглянуть на него. Но предупреждаю, вас ждет шок.

Деннис Хилтон шел впереди меня по длинному коридору. Он остановился перед бронзовыми дверями еще одной комнаты и постучал. На его призыв открыла дверь Кити. Наверное, мне не стоит упоминать о Кити, но теперь это уже не имеет значения.

Кити была берианкой — из теплых городов Венеры. Несмотря на межпланетные законы об иммиграции, Деннис Хилтон тайно ввез ее в качестве личного слуги. Как показывают наблюдения, бериане являются лучшими из всех возможных слуг, сочетая собачью покорность с полной преданностью своим хозяевам.

Хилтон был человеком, который любил беспрекословное повиновение. Вот кто была Кити.

Тем не менее, я испытал шок, когда она открыла дверь. К внешнему виду бериан невозможно привыкнуть. Не их одноглазые, хоть и отталкивающие лица, а этот зеленоватый цвет кожи, карликовая сутулость и когтистые пальцы вызывают инстинктивное отвращение у всех землян.

— Да? — прошипела Кити.

— Мы собираемся взглянуть на мозг, — сказал Хилтон.

Он двинулся вперед. Но Кити не шевельнулась.

— Сюда, сейчас же! — рявкнул Хилтон.

— Пожалуйста. Пожалуйста, хозяин. Не входите сюда, — в мягком, подобострастном голосе прозвучала мольба.

— Что еще такое? — спросил Хилтон с неподдельным изумлением.

— Пожалуйста, не подходите к мозгу. Мозг хочет, чтобы вы ушли. Это не хорошо повиноваться ему. Пожалуйста, не ходите к мозгу.

— Бериане! — пробормотал Хилтон себе под нос. — Отличные слуги, но на самом деле немногим лучше кретинов по земным стандартам. Очень суеверны.

Он оттолкнул плечом маленького зеленого человечка.

— Сюда, — позвал он.

Я последовал за ним в другую комнату. Это была комната, которую я никогда раньше не видел — или видел? Конечно!

Когда-то это была гостиная и спальня. Теперь ее стены были выложены плиткой антисептически белого цвета. Их вид напоминал хирургический театр или научную лабораторию.

Лаборатория? Но почему? Мы направились ко второй двери.

Хилтон повернул ко мне торжествующее лицо.

— Вот он, — прошептал он. — Черный мозг с Марса.

Я вошел в ту комнату. И уставился на этот стол и увидел огромный перевернутый стеклянный колокол, подвешенный на цепях к высокому потолку. Я заглянул внутрь, увидел черный мозг и вскрикнул. Прозрачный стеклянный колокол… он свисал с потолка на цепях, как огромная чаша шириной в десять футов. А внутри хрустальной тюрьмы, где пряди эбенового ужаса царапались чернильными когтями в отчаянной попытке вырваться, находилась живая, пульсирующая масса черного мозга!

— Он живой! — выдохнул я.

Хилтон повернулся ко мне. На его холодном сером лице играла насмешливая улыбка.

— Сюрприз, который я вам обещал. Лучший факт из всех, не так ли? Мозг живой. Да, живой!

Я заставил себя снова посмотреть на этот ужас. На мой взгляд, оно было похоже на гнездо Медузы, на осьминога, на постоянно клубящийся сгусток чудовищной протоплазменной слизи — короче, оно походило на что угодно, только не на мозг.

— Можете ли вы представить себе организм, который когда-то обладал подобным мозгом? — ухмыльнулся Хилтон. — Что за существо могло бы управлять таким мозгом?

Это был вопрос, над которым мне не хотелось размышлять.

Были и другие вопросы, не менее насущные и не менее неприятные. Однако я спросил самое логичное, что пришло в голову.

— Что поддерживает в нем жизнь?

Я уставился на мозг, тщетно ища зажимы, швы, электроинструменты, которые хирурги используют для поддержания жизни мозга животных. Ничего подобного не было.

В прозрачной неглубокой жидкости на дне перевернутого стеклянного колокола не угадывалось никакого солевого раствора.

— Точно не знаю, — медленно ответил на мой вопрос Хилтон. — Арнольд Кресс нашел его таким, или говорит, что нашел. Мозг находился в пещере. В чаше — этой чаше, если быть точным.

— Позвольте мне уточнить, — сказал я. — Кресс обнаруживает эту чашу в пещере за Великой бездной Марса, в полном одиночестве среди руин ушедшей цивилизации. Ухаживать за мозгом некому.