Роберт Блох - Рассказы. Том 2. Колдовство.

— О, извините. Должно быть, у меня разыгралось воображение. Скажите, каковы шансы повидать мистера Гровела?

— Не сейчас, мистер Кил. Он ведет переговоры с безумным гением.

Эдди Томпсон навострил уши.

— Не старый ли это Ван Арчер, бородатый король?

Девушка рассмеялась.

— О, мистер Кил!

— Полагаю, он подписывает с издателем другой контракт. Ладно, я подожду. Нельзя вторгаться к издателю в присутствии гения.

Кил сел рядом с Томпсоном.

— Я думала, мистер Ван Арчер ваш друг, — сказала девушка.

— Да, да, — поспешно ответил Кил. — Мне очень нравится Тэтчер. Он хороший парень, когда узнаешь его. Но в том-то и беда — трудно познакомиться с ним. Он прячется под этим шпинатом бороды и за своей нелепой одеждой, и всякий раз, когда вы подходите к нему, то опасаетесь, что он может уколоть вас своей тростью. Я бы хотел, чтобы он перестал притворяться, для его же блага.

— Знаете, по правде говоря, я думаю, что вы правы, — призналась девушка. — Мистер ван Арчер пугает людей. Он всегда такой серьезный, и говорит так высокомерно. Я вижу, что сюда приходит много авторов, и есть довольно занятные личности, прошу прощения, но мистер ван Арчер уделывает их всех.

Уши Эдди Томпсона горели огнем. Потом навострились. Внутренняя дверь открылась, и в щель просунулась борода Ван Арчера.

— Стив, зайди на минутку, — позвал он. — Я бы хотел, чтобы ты тоже поговорил с мистером Гровелом. — Он заметил Артура Кила. — О, приветствую вас, собрат филолог! На пару слов, сэр Оракул. — Он выскочил навстречу другу и, проходя мимо Томпсона, прошептал: — Ради бога, поговори с Гровелом. Он меня беспокоит.

Эдди Томпсон вошел в кабинет и закрыл за собой дверь, затем повернулся лицом к Петрониусу. Издатель скорчился за столом, обливаясь потом.

— Садитесь, молодой человек, — прогремел он. — Ван Арчер сказал мне, что вы только что стали его менеджером.

— О да, — ответил Томпсон. — Так и есть.

— Ну, ему-то он точно нужен, — возразил Гровел. — Он, безусловно, нуждается в нем. Мне тоже нужен переводчик, простите за откровенность.

— Давайте к делу.

— Теперь я буду откровенен, мой мальчик. Я уже много лет веду дела с Ван Арчером, и позвольте сказать вам, что этот человек не сахар. Он хороший писатель, и умный, но с ним просто невозможно разговаривать. Я, кажется, не понимаю его реплики, вот и все. Заходит сюда, дергает себя за бороду и выплевывает много фальшивых фраз, пока я окончательно не запутываюсь.

Эдди Томпсон снова моргнул. Затем его решимость окрепла.

— Конечно, вы не понимаете Ван Арчера, невежественный вы бабуин! — сказал он. — Чтобы это произошло, ему пришлось бы прийти сюда и общаться как с ребенком.

— Что … что это? — пробормотал Петрониус Гровел.

— Вы слышали меня, Пит! — заявил Томпсон. — Почему вы должны понимать Ван Арчера? Вы ничего не знаете об этом человеке. Вы даже не читали его книг.

— У меня они есть, конечно, — возмущенно заявил издатель.

— Вы лжете сквозь зубы, а они фальшивые! — прогремел Эдди Томпсон. — Вы не читали ничего, кроме отчетов о продажах его книг. Продажи хорошие, так что Ван Арчер хорош. Почему бы вам не прочитать, что он пишет, и не разузнать что-нибудь о нем? Он гений! Неудивительно, что вы не понимаете, о чем он говорит. Неужели вы думаете, что он станет тратить свой драгоценный ум на разговоры с таким жадным до денег, невежественным идиотом, как вы, который не способен читать комиксы, не шевеля губами?

Лицо Петрониуса Гровела приобрело оттенок, который художник обозначил бы эпитетом «глубоко фиолетовый». Он издавал дикие звуки.

— Не обращайте внимания, Гровел. Мне все равно, что вы думаете о Ван Арчере, и обо мне тоже. Меня волнует только то, что вы думаете о том, как он продаются его книги, и я знаю, что вам это нравится. Так вы подпишете контракт или нет? Вот и все. Да или нет? Для вас это простой, понятный разговор. Это то, что вы хотите, не так ли?

Издатель Гровел встал и сделал глубокий вдох. На мгновение показалось, что он вот-вот задохнется и лопнет. Затем его толстое лицо расплылось в широкой улыбке. Он протянул пухлую руку.

— Знаешь, Стив, — сказал он, — ты мне нравишься. У тебя есть мужество. Да, сэр, я бы хотел, чтобы старый Ван Арчер слез с лошади и поговорил со мной как мужчина с мужчиной. Наверное, вы правы — я довольно тупой и не имею дела с гениями. Но я могу распо-знать характер, когда вижу его, и, клянусь Богом, он у тебя есть! Конечно, я подпишу контракт. Позови его!

Эдди Томпсон шагнул к двери, подмигнул и Ф. Тэтчер Ван Арчер вошел в комнату, постукивая тростью по полу.

— Распишись здесь, — добродушно сказал Петрониус. — Я передумал. Знаешь, я никогда не понимал тебя, Тэтчер, и не скрываю этого. Но твой брат, вот он меня образумил. Если ты хоть чем — то похож на него, несмотря на всю свою гениальность, то я дурак. Кстати, я хотел бы прочитать рукопись твоей новой книги, прежде чем мы приступим к печати первого издания. Читатели говорят мне, что это довольно хорошо, и я думаю, что возьму на себя риск.

Ф. Тэтчер Ван Арчер изящно изогнул брови. Эдди Томпсон подтолкнул его локтем и вывел из комнаты.

Снаружи, в машине, Ван Арчер разговорился.

— Не знаю, как тебе это удалось, — признался он. — Я говорил и говорил, пока не посинел, но старый людоед только смотрел на меня и бормотал, что не уверен насчет контракта.

— Я разберусь со своими делами, а ты со своими, — мудро сказал Эдди Томпсон. — Сейчас мне не терпится вернуться домой к жене.

Ван Арчер улыбнулся.

— Наша жена — очаровательная женщина, не так ли? — заметил он.

— Конечно, — ответил Томпсон.

— Знаешь, — Ван Арчер деликатно кашлянул, — я как раз собирался поговорить с тобой об этом. Теперь, когда контракт подписан и улажен, я подумал, что, возможно, будет лучше, если ты … уйдешь.

— Уйти? — пробормотал Эдди Томпсон.

— Да, конечно. Видишь ли, ты мне больше не нужен, и, возможно, будет неловко, если мы оба окажемся в одном доме с Мэйзи и все такое.

Машина обогнула подъездную аллею дома Ван Арчеров, но Эдди Томпсона подбросило, и не из-за рывка от поворота.

— Послушай, негодяй, ты не можешь отнять у меня жену! — закричал он. — Твоя жена!? Мой дорогой мальчик, у тебя нет жены. Она моя жена.

Ван Арчер оставался невозмутим, но, когда они вышли из машины, в его глазах появился злой блеск.

— И если подумать, то, что я сказал вчера вечером, было правдой. Это мой дом, мой, а не твой. Они мои друзья, и мои читатели, а не твои. А контракт, который ты только что помог получить, — это мой контакт, я его подписал. Конечно, это я все пишу. Так что, я думаю, на самом деле, для тебя будет лучше убраться отсюда. Я не люблю тунеядцев.