Макс Старк - По ту сторону изгороди

Через две недели он представил свое творение публики. Это было безликое пугало в человеческий рост. Вернее, не совсем безликое, у него было множество лиц. В его лице отражались те, кто к нему приближался. Кукольник нарядил пугало в красный бархатный сюртук, штаны из того же материала, а на голову надел соломенную шляпу с широкими полями. В одну руку вложил вилы, а в другую ржавый серп. Еще и обул в резиновые сапоги.

Народ в толпе шептался. Пугало вселяло в людей беспокойство. Я…»

Она осеклась, заморгала, словно в глаз попала мушка.

«В толпе была бабка, которой казалось, что пугало живое, что за зеркальной маской и сюртуком скрывается человек. Вот сейчас он встанет со стула, подойдет и отсечет голову одним ударом. Она испытывала животный трепет, хотелось спрятаться. Точно, как звери, чувствующие приближение урагана, прячутся поглубже в леса.

Отнесли пугало в поле и привязали к деревянному шесту. Ветер дул, шест скрипел, а серп в руке чуть подрагивал.

У той бабки дом стоял прямиком на границе с полем.»

– Прямо, как у тебя, бабушка? – спросил Антон.

– Прямо, как у меня, – кивнула она.

«Дикий крик поднял ее с кровати. Стрелки часов показывали двенадцать. Она растолкала деда и вместе вышли на улицу. Светила желтая луна. Кричали птицы, но небо было чистым, никто не летал. Обычно в это время над полем кружили стаи ворон, высматривали початки поспелей, да повкусней. Дед светил фонарем в поле. Кукуруза дрожала на ветру и шуршала плотными листьями. Вскоре крики смолкли, и дед с бабкой вернулись домой. Дед захрапел, а бабка до утра не могла уснуть, смотрела в окно на поле. Ей мерещилось, что на границе, у дороги, стоит пугало и смотрит на неё.

Вороны пропали. Народ решил, что они испугались пугало и улетели. Хвалили кукольника, даже устроили в его честь пир. Кажется, так заканчиваются хорошие истории, но эта история не такая.

Через одну ночь у бабки пропала собака. От нее остался только ошейник и цепь, к которой всегда была привязана. В этот раз ночью бабка спала крепко и лая не слышала. Она уговорила деда поискать пса. Он хоть и недолюбливал старую, давно никчемную собаку, но собрался походить по деревне, проверить свалку, а потом уже искать в лесу. Хоть и признавал, что вороны исчезли после установки пугала, но не верил, что оно могло распугать волков, потому грешил на них. Бабка же душой чувствовала, что искать нужно в кукурузном поле, а не в лесу. Они разделились, дед пошел на свалку, а бабка в поле. Жесткие листья хлестали по лицу, желтые початки пахли крахмалом, под ногами сухая земля.

Долго не блуждала, вышла на круглую опушку. Ветер качал макушки кукурузы и трепал соломенную шляпу на кукле с зеркальным лицом. Серп еле слышно стучал по шесту, но, когда бабка сделала шаг к кукле, серп замер, словно настороженный зверь. В груди кольнуло, она напряглась и всмотрелась в его лицо, опасаясь увидеть в зеркале человеческие черты или эмоции. В общем, она боялась, что это лицо может ожить. Бабке не хотелось находиться рядом с ним одной, да ещё с голыми руками. Бранила себя, что не взяла топор из сарая. В памяти мелькнули образы древнего существа из рассказов прабабушки. Оно жило по соседству с людьми и питалось их кровью. Убить его можно было только одним способом: перерубить шею топором.

Уж не знаю, показалось бабке или нет, но в зеркальном лице увидела морду пропавшей собаки. Отступила, сердце затрепыхалось, как рыба в сетке, дыхание стало частым, коротким. Она пятилась к кустам кукурузы, а собачья морда, с высунутым языком, провожала взглядом. А в тот момент, когда плотный початок уперся в спину, у собаки из глаз пошла кровь. До дома бабка бежала как заяц от волка, даже позабыла про больные суставы.

Рассказала о случившемся деду. Он посмеялся, но ближе к следующей ночи, перед сном, вытащил из-под пола ружье и коробку патронов. Положил рядом с кроватью.

Прошло еще несколько ночей. Люди жаловались на пропавших домашних животных, кур, свиней. У попа и вовсе конь пропал.

Глупые бабы жаловались на волков, докучали своим нытьем мужикам. Никто не слушал доводов бабки. В отличие от волков, этот похититель не оставлял кровавых следов. Ну а когда она обвинила в пропаже пугало, так вся деревня её подняла на смех, а громче всех смеялся кукольник.

В итоге несколько мужиков, в том числе муж той бабки, вооружились ружьями и отправились в леса. Они упрямо решили выследить волков. Бабка отговаривала мужа от охоты, пыталась вразумить. Но он не слушал, словно уши залил воском. Ушел и больше не вернулся.

Мужиков так и не нашли. В ночь пропажи деда бабка отправилась в поле. На этот раз топор был при ней.

Она вышла на ту же опушку, пугало вновь замерло, как только она сделала шаг к нему. В зеркале отразился облик деда. Тогда бабка и поняла, что деда уже не найдут, его забрало пугало. Рука не дрогнула, она отрубила голову пугало, но даже в отсеченной голове продолжал отражаться образ деда. Он улыбался, а в глазах блестели слезы. Пинком она отправила зеркальную голову в дебри кукурузы.

Ей все же удалось убедить людей, что именно пугало виновато в исчезновении людей и животных. С вилами и топорами пошли к дому кукольника. Но не застали его, он сбежал. В ту ночь кто-то пришил голову на плечи пугало. Оно так и стоит в поле, но уже не отбирает жизни.»

Бабушка окончила рассказ словами:

– Ну а теперь спать и пусть приснятся добрые сны.

Ушла, а котенка оставила на кресле. Сашка молчал, но Антон знал, что в его голове назревает какая-то мысль, как всегда безрассудная и связанная с паранормальщиной.

– Ты ведь понял, что рассказ не выдуман? – спросил он, все еще витая в мыслях.

– Конечно же выдуман, – удивленно сказал Антон, – ведь живого пугала не бывает.

– Ага, то есть пуговичный человек, ведьмы, кикиморы, тигролюди и врачи-призраки существуют, а живые пугала значит нет? – возмутился он.

Антон не нашелся как возразить, потупил взгляд и тихо проговорил:

– Даже если это не выдумка, то ты не знаешь где эта история происходила.

– Братец! Так ты выгляни в окно, что ты там видишь? – Сашка одернул штору.

– Кукурузное поле? – не уверенно сказал Антон.

– Вот именно! Та история произошла здесь. А та бабка из рассказа – баба Марфа. Напряги извилины и поймешь все сам.

Антон задумался, мысленно перенося действия рассказа в деревню, в то поле за окном, а вместо безликой бабки представляя бабу Марфу.

– Нам надо пойти в поле, – сказал Сашка. – Отрежем голову кукле.

– Нам туда не надо, – проговорил Антон, но Сашка его будто не слышал.

– Как думаешь, его видно из окна? – он прильнул к окну.

Антон тоже подошел. Солнце освещало качающиеся макушки кукуруз, но пугало не видно.

Сашка уснул с ножом под подушкой. Антон же лежал с открытыми глазами, боясь сомкнуть веки. Он согласился с тем, что бабушка рассказывала про себя и теперь боялся, что пугало стояло у окна, заглядывало в просветы между штор и зеркальными глазами выискивало Антона. Сашка храпел, его ничего не беспокоило.