Сергей Бабернов - Гуло: Возвращение Князя

— Вы, Гуло? — буркнул коренастый, кривоногий и длиннорукий мужчина, протиснувшись в прихожую.

Я кивнул.

— Это вам, — он протянул мне компакт диск.

Я взял посылку и даже не успел поблагодарить, как курьер оказался за дверью. Да, весь-ма любезный тип.

Когда я вошёл в приёмную, Эйрис уже заканчивала вносить данные Феди в наш компь-ютер. Я протянул полученный диск девушке.

— Много времени займёт перекинуть данные на наш диск, а потом сделать распечатку.

— Не больше десяти минут. И кофе выпить не успеете.

— А это мысль. Так что не торопись особо. Кстати тебе заварить, — девушка отрицательно замахала головой. — А тебе, Фёдор?

— Нет, я бы от кефира не отказался.

— Диабетики, — хмыкнул я и отправился на кухню.

Когда я вернулся, распечатка уже была готова, и Фёдор внимательно изучал листок.

— Ну, как, господин водила, успеем за сегодня все адреса проскочить?

— Постараемся, — улыбнулся шилыхан. — Я готов к выезду.

— Погоди, дружище, любое серьёзное дело начинается с перекура.

Я уселся на подоконник, чтобы закурить.

— Тогда я пойду, адреса с картой сверю. Маршрут прикину.

То ли Фёдор хотел в первый рабочий день произвести своим усердием благоприятное впечатление, то ли, действительно не мог спокойно сидеть без работы. Хотя мне, в принци-пе, это было да лампочки. Главное, чтобы от трудолюбия нового сотрудника была польза для общего дела.

Я глотал горьковатый напиток вприкуску с сигаретным дымом и смотрел в окно. Фёдор, как и положено примерному автомобилисту суетился у машины, за спиной Эйрис стучала по клавиатуре. Мне вдруг стало невообразимо тоскливо. Вроде бы наш полупрофессиональ-ный дуэт борцов с нечистью, начал преображаться во что-то более солидное, вроде бы поя-вилась интересная работа, вроде бы солнышко на улице светит, а у меня кошки на душе скребут. С чего бы это? Впрочем, Лариса, ведьма, у которой я проходил стажировку пояс-няла, что я крайне эмоционально неустойчивая личность, и подобные перепады настроения для меня, как насморк для аллергика. Может, оно и так.

Я послал куда подальше тоску-кручину, допил кофе, затушил сигарету и отправился на улицу.

Первые четыре адреса у нас проскочили, как говорится «на одном дыхании». Квартиры закрыты, хозяева неизвестно где, соседи, если что-то и знали, то предпочитали помалкивать. Когда я поднялся на третий этаж и позвонил в дверь пятой квартиры, мне открыла доволь-но симпатичная девушка в коротком шёлковом халатике.

— Вааас ждууут, — томно протянула она с очаровательными провинциальными нотками.

— Вы хозяйка квартиры? — я понял, что меня с кем-то путают и сразу решил поставить все токи над «Ё».

— Вы кто? — томность, как корова языком слизнула, любезная улыбка растаяла, как май-ский снег, а тонкие брови сошлись у переносицы. — Виталик, у нас проблемы, — крикнула она, не сводя с меня глаз. — Иди, разберись.

За спиной прелестного создания возникло гориллоподобное, ёжикоголовое существо му-жеского рода.

Мне сразу вспомнился пророческий роман Герберта Уэллса «Машина Времени». Вот пря-мо передо мной и прекрасная эолка, и кровожадный морлок. Даже не по себе стало.

— Те чё, мужик? — вырыгнул «морлок» по кличке Виталик.

— Он про хозяев спрашивал, — пискнула девушка.

— Сгинь, — рыкнул «морлок».

«Эолка» растворилась в недрах квартиры. Без особой надежды на взаимопонимание и мир-ные переговоры, я сунул парню под нос удостоверение и представился.

— Частное агентство «Лезвие» мы…

— Нас местное отделение «крышует», — мрачно сообщил Виталик. — Бабло за месяц вперёд уплачено. «Субботники» устраиваем. Так что утрись, мужик.

Всё! Кусочки мозаики сложились. В бывшей квартире вампира открыли подпольный бор-дель. Чем не возможный мотив убийства. Между тем, «морлок» попытался закрыть дверь. Я быстренько подставил ногу.

— Ты чё, олень рогатый! — промычал Виталик, глядя то на моё лицо, то на пыльный крос-совок, блокировавший дверь.

Корявая лапа потянулась к моему лицу. Чтобы моментально сломать парню запястье, мне нужно было убрать ногу. Однако, в этом случае я рисковал остаться пред закрытой дверью. Ну не высаживать же её потом, чтобы побеседовать с «сотрудниками» борделя. Да и нет у меня таких полномочий. Пока сомнения терзали мою душу, две сардельки, которые сам охран-ник наверное называл пальцами, вцепились в мои очки и сдёрнули их.

Ну сколько раз говорилось гопникам — не грубите незнакомцам, не суйте пальцы в розет-ки, не берите в рот «бяку», не хватайте всё, до чего можете дотянуться. Нет из поколения в поколение «хомо гопникус» наступают на одни и те же грабли.

Всё ещё сжимая очки, Виталик уставился в мои багровые с чёрными зрачками глаза. Челюсть его опустилась чуть ли не до ключицы, в глазёнках застыл ужас, на штанах рас-ползалось тёмное пятно. Сам виноват!

— Так вот, — я перешагнул порог квартиры и обнажил в любезной улыбке клыки (благо искусством частичного обращения я уже овладел в совершенстве) — Я пришёл не «крыше-вать», а поговорить.

Виталик отступил на шаг. При этом он уронил очки (оправа треснула — хорошо с собой запасные есть) и задел подставку с гигантской вазой (что за привычка ставить хрупкие вещи на столь неустойчивую мебель). Ваза смачно хряпнулась о сверкающий паркет и разлетелась вдребезги. Сам охранник зачем-то плюхнулся на пятую точку. На шум из комнаты выско-чили три девчонки в своих «профессиональных» нарядах. Надеюсь следом не потянутся кли-енты. Нет, не потянулись. Наверное, время ещё нерабочее.

Девушки уставились на своего «Цербера». Длинные ресницы изумлённо взлетали вверх-вниз. Подкрашенные губы изобразили букву «О». Мельком, одна из «жриц любви» глянула в мою сторону, и… Проклятие! Я в жизни не слышал такого визга. Две другие девчон-ки, толком не уяснив причину «воздушной тревоги», поспешили присоединиться к товарке. Я невольно заткнул уши, но это практически не помогло. Визг стоял такой, что через пару минут у двери «нехорошей» квартиры собрался бы весь подъезд, и кто-нибудь обязательно бы вызвал милицию. Мне это не особо нравилось. Виталику, по-моему, ещё меньше. То ли из чувства долга, то ли из страха перед хозяином за «спалённую» точку, он переборол страх перед красноглазым незнакомцем, поднялся на ноги так рявкнул, на девушек, что визг слов-но ножом обрезало. Матерясь, сыпля угрозами, он затолкал девчонок в комнату и подпёр дверь спиной.

— Я лишь секьюрити, — несмотря на дрожь в голосе, последнее слово он произнёс чуть ли не с гордостью. — Может хозяина вызвать? С ним и потолкуете.

— Вот что секьюрити, — я поднял очки с пола — безнадёжно испорчены. — Мне ваш бизнес до лампочки. Я о прежнем хозяине потолковать хочу.