Сергей Бабернов - Гуло: Первая проверка

Едва машина притормозила, Константин выскочил наружу. Анна заметила нас и приветственно помахала рукой. Едва она подошла, экзорцист обрушил на неё нечто вроде ушата холодной воды.

— Вы куда собрались, мадемуазель? На званый ужин?! Или соизволите с нами по подвалам полазить?!

Улыбка сползла с лица вилы. Она, прищурившись посмотрела на Константина. Однако здесь вышла промашка. Экзорцист, наверное, единственный из смертных, равнодушный к чарам озёрной девы, спокойно выдержал лишавший мужчин воли и памяти взгляд и продолжил:

— Как ты на каблуках через дерьмо полезешь?

— А я на каблуках никуда и не полезу, — Анна спокойно перенесла собственную осечку и показала коробку. — Одежда у меня здесь.

Константин закатил глаза к небу. Нервы у экзорциста, по-видимому, натянулись до предела. Я и сам, признаться, испытывал раздражение, и от затягивания поисков Кранца, и от нелепых перепалок.

— Почему сразу нельзя одеться нормально, — экзорцист выплюнул изжёванный фильтр и тут же закурил снова. — Где ты сейчас переодеваться будешь? Посреди улицы?

— Сразу нельзя, — отрезала вила. — Я что, в метро как пугало поеду? А где переодеться, меня сейчас проводят. Верно, Ратус?

Чёрт, наблюдая за ссорой, мы и не заметили, как к нам подошли трое парней. Один — бритый на лысо и со шрамом через всю щёку, подобно Константину жевал сигарету. На нём были высокие, полувоенные ботинки, камуфлированные штаны и такой же жилет. Крепкие бицепсы украшали многочисленные татуировки. Что характерно, в нательной живописи преобладала свастика в различных её вариациях. Никогда бы не подумал, что среди крыс-оборотней есть скинхеды.

Тем более, учитывая его спутников. Их смуглая кожа и чёрные вьющиеся волосы явно не соответствовали представлениям бритоголового о чистоте расы. Впрочем, дела чужого клана меня не касались.

Тот, кого Анна назвала Ратусом, что-то сказал своим спутникам и к нам подошёл в одиночку. Он представлял классический пример гангстера из какого-нибудь голливудского ширпотреба или отечественного сериала. Волосы зачёсаны назад и так густо чем-то намазаны, что едва не пускают «солнечных зайчиков». Улыбка слегка кривоватая, но расчетливо обнажает ряд золотых зубов. Чёрная, просторная рубаха расстёгнута так, чтобы выставить на всеобщее обозрение опять же золотую с камешками бирюльку на цепи того же металла. Добавьте к этому широкий пояс, брюки чёрного бархата, высокие ковбойские сапоги и вы увидите главу клана крыс.

— Переодеваться нет нужды, — Ратус говорил с лёгким акцентом. — Кранц, через кое-кого из моих людей, — он кивнул на снующих среди прохожих цыганок, — передал, что не хочет драки. Он хочет говорить.

— И ты ему веришь? — ухмыльнулся Константин.

Ратус несколько минут изучал его тёмными до черноты глазами, потом растянул губы в улыбке, демонстрируя «золотой запас» собственных дёсен.

— Ты — Иванов. Убийца тех, кто пришёл с другой стороны, — он не спрашивал, он утверждал.

— О чём он хочет говорить? — экзорцист проигнорировал проницательность главы клана.

Впрочем, как и тот его вопрос. Тёмные глазёнки Ратуса сосредоточились на мне.

— Ты — Гуло. Вечный одиночка. Оборотень без клана.

— Нет, это он, — попытался сострить я, кивнув на Артёма.

Крысиный король удостоил меня лицезрением золотых фикс.

— Весёлый. Это хорошо. Но сейчас не до веселья. Очень нехорошее дело затевается. Кранц хочет говорить.

— С каких этот пор ты на него работаешь?! — возмутилась Анна. — И почему ничего не сказал мне при встрече?

— Мой народ ни на кого не работает, — произнёс Ратус тихо, но таким тоном, что сразу стало ясно — второй раз он подобной оговорки не простит. Никому. — Мы только заключаем союзы и совершаем сделки.

— У вас союз со Стефаном! — не успокаивалась вила.

— Потому я тебе ничего и не сказал. Ты принадлежишь князю, а они — Ратус указал на меня и Константина — всего лишь наёмники.

— Стефан тебе этого не забудет!

— Его дело.

— Ладно, вмешался Константин, — о чём Кранц хочет говорить?

— Я всего лишь посредник, — пожал плечами король крыс. — Моё дело передать и проводить, а свои проблемы решайте сами.

— Тогда провожай.

— Пойдёшь ты, Гуло и кто-нибудь из людей Стефана.

Ратус провёл меня, Константина и Анну (Кристина даже не заикнулась о спуске под землю — сказалась неприязнь её парда к крысолюдям) туда, куда большинство пользующихся метрополитеном не попадут никогда. В его недра.

Я удивился, насколько хорошо клан крыс ладит со смертными работниками метро. Ратус весело поздоровался с дежурными милиционерами, добродушно пошутил с тёткой контролёром, без каких либо церемоний открыл служебную дверь в конце перрона и пригласил нас вовнутрь.

— Смертные предпочитают с нами дружить, — сказал он, опережая вопросы. — Мы ведь знаем каждый уголок подземки. Сообщаем о поломках и прочих неприятностях…

— Короче и здесь у тебя союзники, — ехидство совершенно не шло Анне, по, по-видимому, вила никак не могла успокоиться, что король крыс заключает с кем-то договоры через голову Стефана.

— Можно сказать и так. Наш клан самый мирный, а потому мы умеем договариваться. Кстати, для встречи нужно спуститься ещё на уровень. Кранц требовал провести вас глубже, но я не хочу раскрывать чужакам секреты земель нашего клана. Вы уж не обижайтесь.

— А повелитель зверей для тебя не чужак?! — возмутилась девушка.

— Он сильнее, — просто ответил Ратус. — Он пришёл без моего приглашения, но чем быстрее он получит желаемое, тем быстрее уйдёт. Далеко уйдёт. А вот Стефан останется… Я не собираюсь открывать ему все козыри.

— Умно, — Константин закурил впервые с тех пор, как мы спустились под землю. — Так может, двинемся дальше.

— Я плохо знаю подземку, — признался Ратус. — Жить наверху веселее. Но сейчас должен прийти человек, который проводит нас к Кранцу.

Я осмотрелся. По сравнению с роскошью и величием станций метро, каморка являла собой жалкое зрелище. Пожелтевший кафель, грязный пол, обшарпанная мебель и стандартный металлический шкаф для одежды. Всё это выглядело банально и в очередной раз доказывало, что под любым, самым великолепным фасадом, всегда найдётся местечко обыденной до убогости изнанке. Я даже почувствовал себя обманутым, как после бутылки безалькогольного пива. Сколько раз я бывал в метро и даже не подозревал, что за мраморными стенами, изысканной лепниной и цветными мозаиками скрываются вот такие бытовки, где кто-нибудь забивает «козла» или дремлет на продавленном диване. Что похожие на языческие храмы залы соседствуют с полутёмными, прокуренными каморками. Да, жизнь полна разочарований.

— Может чаю? — спросил Ратус и тут же смутился. — Извините, у себя дома я мог бы предложить что-нибудь получше, но здесь… Здесь я редко бываю.