Дэн Симмонс - Лето ночи

Сейчас Дейл зашвырнул скомканную грязную одежду на стиральную машину, на ходу выключил свет и стремглав промчался через мастерскую, потом мимо топки, а оттуда – в коридор. На этот раз он даже не взглянул на бункер и буквально взлетел вверх по ступенькам. В подвале было холодно и влажно, и он с наслаждением ощутил тепло воздуха, льющегося в полуоткрытую дверь, и увидел свет заката, разливающегося на западном склоне неба, прямо над домом Грумбахера.

Дейл быстро проскочил в кухню, несколько смущенный тем, что приходится расхаживать по дому в трусах. Лоренс уже плескался в ванне и вовсю трубил, изображая атакующую противника субмарину. К счастью, мама в этот момент вышла на террасу, и Дейл скоренько перебежал босиком холл, взлетел по ступенькам, крутанулся на лестничной площадке и нырнул в свою комнату, чтобы успеть накинуть халат до маминого возвращения. Вскоре он уже валялся в постели со старым номером «Эстаундинг сайнс фикшн» в руках, ожидая своей очереди принимать ванну.

Дуэйн Макбрайд уединился в своем тихом и светлом уголке подвала. На расшифровку кода ему потребовалось не больше пяти минут.

Дядя Арт делал записи вовсе не на хинди, а на самом обыкновенном английском языке и даже не переставлял слоги. Конечно, небольшой подсказкой Дуэйну послужило восхищение, с которым и он, и его дядя относились к великому Леонардо.

Гений эпохи Ренессанса для своего собственного дневника использовал весьма простой шифр: записывал слова задом наперед так, чтобы прочесть их можно было только при помощи зеркала. Дуэйн вооружился зеркальцем, и перед ним предстали обыкновенные английские слова, только без интервалов между ними. Кроме того, ради большей сложности дядя Арт соединял верхние части букв, что придавало его письменам странное сходство с арабским или ведическими рунами. Вместо точек он ставил символ, похожий на перевернутую букву «F» с двумя точечками перед ней, а «F» с одной точечкой обозначала запятую.

Дуэйн открыл последнюю страницу, чтобы прочесть текст, который мог быть связан с интересующей его проблемой, и увидел, что вначале речь там шла о каком-то профсоюзном лидере, подозреваемом в расхищении общественных средств, а следующая запись представляла собой пересказ политического спора между Стариком и дядей Артом. Он помнил, что послужило предметом спора: Старик был по обыкновению пьян и призывал к насильственному свержению правительства. Пробежав этот абзац, Дуэйн поспешил перейти к последнему отрывку.

11.6.60.

Я разыскал материал, за которым охотится Дуэйн! Это было в книге «Апокрифы. Дополнения к „Книге закона“» Алистера Кроули. Мне следовало раньше догадаться, что подобную информацию можно найти именно у Кроули, этого самозваного мага нашего столетия, который кое-что знал о подобных делах.

Провел пару часов, сидя на веранде и размышляя. Сначала я собирался придержать информацию, но маленький Дьюни так упорно старается раскрыть эту местную тайну, что, на мой взгляд, имеет право знать все. Завтра я отвезу ему книжку и познакомлю парня со всем отрывком о «талисманах». Раздел, посвященный Борджа, мне показался довольно странным.

Приведу здесь несколько абзацев, имеющих, по-моему, прямое отношение к делу.

В то время как Медичи предпочитали связываться с миром магии, используя традиционные талисманы в виде различных животных, известно, что семья Борджа на протяжении большинства плодотворных столетий эпохи Возрождения (плодотворных, разумеется, с точки зрения высокого Искусства) предпочитала прибегать к помощи совершенно иного талисмана, не имеющего отношения к живому миру.

Легенда гласит, что ими была выбрана так называемая Стела Откровения – одна из святынь Древнего Египта, украденная в пятом или шестом веке христианской эры из храма Осириса. Стела Откровения надолго стала источником могущества для семьи Борджа, выходцев из испанской Валенсии.

В 1455 году, когда один из членов этого древнего рода чародеев стал папой, великая ирония его возвышения состояла в том, что этим достижением он был обязан темной силе ужасного символа дохристианской эпохи. И первым актом этого папы был указ о сооружении колокола. Почти нет сомнений в том, что этот колокол, привезенный в Рим незадолго до кончины папы Борджа, был отлит из металла расплавленной Стелы Откровения, которая таким образом приобрела новую форму, более приятную глазам христиан и более доступную пониманию людей, с нетерпением ожидавших прибытия святыни.

Этот колокол, как говорили, значительно превосходил своими размерами любой из подобных магических объектов, имевшихся в те дни почти в каждом из мавританских или испанских королевских дворов. Видимо, Борджа смотрели на такие вещи по принципу: «Все поглотим и все породим». В Египте Стела Откровения была известна как «корона смерти», и ее необыкновенная трансформация была предсказана в «Книге бездны».

В отличие от талисманов живой природы, которые по своей сути были не более чем медиумами, Стела, даже став колоколом, требовала жертвоприношений. Согласно другой легенде, дон Алонсо Борха, перед тем как отправиться в Рим на конклав 1455 года, принес в жертву колоколу свою новорожденную внучку, и, как известно, на этом конклаве именно его, вопреки всем ожиданиям, избрали папой. Впоследствии, однако, дон Алонсо, а точнее, папа Каликст III, видимо, утратил интерес к подобным занятиям либо счел мощь Стелы исчерпанной его собственным приходом к власти. Как бы то ни было, жертвоприношения были отменены. Папа Каликст III умер, а колокол был перевезен во дворец племянника дона Алонсо, Родриго Борджа, римского кардинала, преемника архиепископа Валенсийского и ближайшего прямого наследника династии Борджа.

Но, как гласит легенда, Стела – или колокол, в облике которого она теперь пребывала, – по-прежнему требовала жертв.

Приняв ванну, Дейл Стюарт отправился в спальню. Лоренс уже лежал в постели – вернее, не лежал в постели, а сидел на ней, поджав ноги и отодвинувшись как можно дальше от края. Выражение его лица было довольно странным.

– Что случилось? – спросил Дейл.

Лицо Лоренса было таким бледным, что на коже явственно проступили веснушки.

– Я… я не знаю… Я вошел, включил свет и… ну и… В общем, я что-то услышал.

Дейл недоверчиво покачал головой. Ему припомнилось, как пару лет назад зимним субботним вечером, когда мама ушла в магазин, они вдвоем смотрели фильм ужасов «Месть мумии». Как только он закончился, Лоренс услышал что-то на кухне – странные шаги, такие же медленные, скользящие, как шаги мумии в фильме. Страх брата передался и Дейлу, обоим показалось, что «шаги» приближаются, и мальчишки, распахнув окно и выставив вторую раму, выпрыгнули во двор. Вернувшаяся из магазина мать застала сыновей стоящими в одних носках и футболках на улице и дрожащими от холода.