Генри Каттнер - Рассказы. Часть 3

— В чем дело? — спросил я. — В этом зверинце наступил тихий час?

— Нет, — Индус улыбнулся. — Но мои питомцы очень хорошо обучены. Позвольте заверить вас в этом, сэр. Это хорошо обученные животные. Храмовые звери разумны; у них в крови сообразительность, ведь они с рождения обитают рядом с людьми. И я лично проинструктировал каждого. Я знаю, вы будете довольны… Ах, Хануман. Покажись вот этой леди. Она может захотеть купить тебя, дружок.

Обезьяна появилась внезапно, прижавшись головой к решетке.

Пег наклонилась и заглянула обезьяне в глаза. Та сидела очень тихо, и ее маленькие блестящие глазки робко остановились на лице Пег в безмолвной мольбе. Животный магнетизм или что-то в этом роде — но как бы глупо это ни звучало, но у маленького существа был тот доверчивый, заискивающий взгляд, который вызывал у меня тошноту и ошеломил Пег.

— Вот так, — прошептал индус. — Покажи, что ты любишь леди, что доверяешь ей. Она хочет купить тебя. Она хочет тебя. Не так ли, леди?

Его голос в темноте звучал почти гипнотически, и Пег заглянула в маленькие глазки-бусинки. Сработало самовнушение.

— Я хочу его! — Пег встала. Это не было из серии «разве он не милый?» или «какой прелестный малыш!» Это было четкое «я хочу его!»

— Я подумал, что он подойдет вам, — сказал индус. — Да, подойдет идеально. Вы полностью соответствуете друг другу.

— Сколько? — рявкнул я.

— Для леди? Десять долларов. Небольшая сумма, но они так идеально подходят друг другу, так красиво смотрятся, что…

— Она не замуж за обезьяну пойдет, — перебил я. — Вот твоя десятка. Отдай нам мартышку и пойдем.

— Дело сделано.

Индус наклонился и открыл дверцу клетки. Обезьяна просто сидела на корточках. А потом Марду наклонился, поднял ее тонкими руками цвета миндаля и на мгновение прижал к лицу. Его длинные пальцы гипнотически успокаивающе гладили шерсть зверя. И индус что-то тихо, неразборчиво прошептал на незнакомом языке. Обезьяна кивнула, и это показалось мне таким смешным, что я расхохотался, а Пег пнула меня в голень.

— Ах. Вот, пожалуйста. Обращайтесь с Хануманом хорошо, я много рассказал ему о вас. И не забудь Марду.

Пег взяла обезьянку на плечо, и мы пошли по проходу, а улыбающийся индус следовал за нами.

— Не забывай…

Пег улыбнулась, и обезьяна сделала этот нелепый жест. Я стоял на тротуаре и смеялся.

— Хорошо, Пегги.

— Он замечательный. Я собираюсь взять его на вечеринку.

— К Леонарду Меррилу?

— А почему бы и нет?

— Ну, я признаю, что он лучше обычных гостей Леонарда, но не думаешь ли ты, что оно того не стоит?

Мы пошли по улице. Обезьяна молча вцепилась в Пег, не сводя глаз с ее лица.

— Разве этот магазин не странное место?

— Я тоже так думаю, — ответил я. — Очень странное.

— А этот Марду… у него такой вид.

— Как и это место. Фу!

— О, не говори так. Честное слово, держу пари, он замечательный человек. Как он обращался с этими животными. Как какой-нибудь старый жрец-брамин или что-то в этом роде. Разве индусы не верят, что у животных человеческие души? Реинкарнация, не так ли?

— Не знаю, я не люблю цветы. Поторопимся и возьмем на ужин твоего замечательного бабуина.

То, что сказала Пег, заставило меня задуматься. Это было странное место, и индус был необычным человеком. Я решил вернуться туда и задать несколько вопросов. Иногда за такими вещами стоит какая-то история; не помешало бы узнать ее. Если Марду был отступником, святотатцем, который собирал священных животных и продавал их тем, кто, как он думал, ментально совпадал с духом зверя… О, черт с ним. Но он отвел Пег от щенка и почти загипнотизировал ее, заставив купить обезьянку. Интересно, что бы он выбрал для меня? Я надеялся, что это будет жареная курица. Я был голоден.

— Вот мы и пришли. Пег, быстро наверх, или я засуну Ханумана между двумя ломтями ржаного хлеба и слопаю прямо на ступеньках.

— Гадость! — Пег повернулась ко мне. — Спасибо, что купил мне обезьяну, поросенок.

Она обняла меня и приблизила лицо так близко, что я замер на краю вечности, когда мы целовались. Иногда Пег бывала очень милой, такой милой и славной, что я забывал, как она красит ногти красным лаком. Прямо сейчас она превратила мое сердце в желе, а потом я отстранился и увидел обезьянку, которая смотрела на меня блестящими маленькими глазками, вцепившись в Пег, и поворачивая ее лицо к себе.

— Смотри-ка, кто ревнует, — хихикнула Пег. — У тебя появился новый соперник.

— Ему надо побриться, — проворчал я.

Но при этом заметил, что Пег больше не смотрит на меня, а рассматривает обезьяну, пока мы поднимаемся по лестнице и стучим в дверь Леонарда Меррила. Внутри все тоже уставились на обезьяну. За обедом они не сводили с меня глаз, Пег рассказывала свою историю, а я просто ел. Обезьянка спокойно сидела у Пег на коленях и поднимала на нее глаза всякий раз, когда та уделяла слишком много внимания кому-нибудь из гостей. Она потянула ее за плечо в характерном человеческом жесте маленького ребенка, и вскоре все заметили это и начали отпускать шуточки о ревности, и несколько бесцветных реплик, которые могли бы заставить меня сгореть от стыда, если бы не были так чертовски смешными и уместными.

— Как вы собираетесь назвать его? — спросил Леонард Меррил, когда мы вошли в гостиную.

— Не знаю, — задумчиво произнесла Пег.

— Просто господин Икс, — прорычал я.

— Это лучшее имя для третьего члена романтического треугольника.

— Значит, мистер Икс.

— Красавица и Чудовище, — сказала Меррил.

— Где, говоришь, ты его взяла, Пег?

— В заведении под названием «Марду» на Флинн-стрит. Я рассказывала тебе об одном забавном индусе, который управляет им…

— Марду? — встряла миссис Мэррил. — Так вот откуда Лилиан взяла Тоби.

— Какой еще Тоби?

— Это… это змея. — Миссис Меррил вздрогнула. — У меня младшая сестра. Я не могу этого понять; она всегда ненавидела рептилий, и все же всего неделю назад вернулась домой с мерзкой маленькой коброй, которую держит в проволочной клетке и кормит живыми мышами…

— Неужели?

— Это правда. И теперь, когда ты упомянул об этом, оказалось, она купила его у Марду. Она сказала мне, что проходила мимо и случайно заметила щенка в витрине, но парень, который управляет магазином, заговорил с ней, и она…

Я перестал слушать. Остальное я знал. Она зашла купить щенка, а вышла со змеей. Например, рассказ Лу Хольца о том, как Лапидус пошел на скачки, послушался дурного совета и поставил не на ту лошадь, снова послушал того же парня и снова поставил не на ту лошадь, пока не проиграл все свои деньги; решив потратить последние десять центов на пакетик арахиса только для того, чтобы купить попкорн по совету того же незнакомца. Так что щенок в витрине был приманкой, и Марду продавал своим клиентам то, что считал лучшим. Хорошо — но почему?