Кристин Каст - Меченая [litres с оптимизированной обложкой]

– Ну, нельзя ни в каком виде носить школьную форму… – внезапно она замолчала. – Блин! Нам надо поторопиться. Ужин через несколько минут, а тебе нужно переодеться. – Она подпрыгнула и начала рыться в шкафу на моей стороне комнаты, обращаясь ко мне через плечо все это время. – По распоряжению Неферет сюда доставили одежду прошлой ночью. Не волнуйся, что размер не подойдет. Каким-то образом они всегда знают размер до того, как увидят нас. Немного пугает, что взрослые вампиры знают больше, чем полагается. В любом случае не бойся. Форма здесь и правда гораздо лучше, чем можно было ожидать, к тому же ты можешь добавить в нее что-то свое!

Я посмотрела на нее. То есть впервые рассмотрела ее внимательно. На ней были джинсы-скинни – знаете, такие штаны в облипку и без задних карманов. Не представляю, как кому-то могут нравиться такие штаны. Стиви Рэй была худощавой, но в этих джинсах даже ее зад казался довольно объемным. Я догадалась, что за обувь на ней, до того, как посмотрела на ее ноги – ковбойские сапоги. Я опустила взгляд и вздохнула. Ну конечно. Коричневая кожа, высокие каблуки и острые носы ковбойских сапог. В ее деревенские джинсы была заправлена черная хлопковая блузка с длинным рукавом, которая казалась дорогой, в отличие от более дешевых прозрачных рубашек, которые, как пытаются нас уверить бренды масс-маркет, не похожи на одежду шлюх. Когда она глянула на меня, я заметила, что в ушах у нее по две сережки в виде маленьких серебряных колец. Она повернулась и протянула черную блузку, такую же, как и на ней, а в другой руке держала пуловер, и я решила, что хотя стиль кантри не в моем вкусе, Стиви Рэй эта смесь деревенской простоты и дорогого шика очень идет.

– Вот! Просто надень это поверх джинсов, и мы будем готовы.

Мерцающий свет от лампы в виде сапога ковбоя попал на серебряную вышивку на груди протянутого ею свитера. Я встала и взяла две кофты так, чтобы лучше рассмотреть переднюю часть свитера. Серебряная вышивка была в форме спирали и блестела нежным кругом, который должен располагаться прямо напротив сердца.

– Это наша эмблема, – сказала Стиви Рэй.

– Наша эмблема?

– Ага, у каждого класса – здесь они зовут их третьекурсниками, четверокурсниками, пятикурсниками и шестикурсниками – есть эмблемы. Мы – третий курс, так что наша – серебряный лабиринт богини Никс.

– Что это означает? – спросила я скорее себя, чем ее, водя пальцем по серебряным кругам.

– Он означает начало нашего познания дороги Ночи, путей богини и возможностей нашей новой жизни.

Я подняла на нее взгляд, удивившись, что внезапно ее голос показался таким серьезным. Она улыбнулась немного застенчиво и пожала плечами:

– Это первое, чему ты учишься на вампирской социологии 101. Этот урок ведет Неферет, и он уж точно не сравнится со скучными занятиями, на которые я ходила в «Генриетта Хай», на родине петушиных боев. Ух. Петушиные бои, подумать только! Что это за символ такой? – Она покачала головой и закатила глаза, а я рассмеялась. – В любом случае я слышала, что Неферет – твоя наставница, а это настоящая удача. Она редко берет новичков, а также она Верховная жрица и типа самая крутая учительница в школе.

Чего она не сказала, так что мне не просто повезло, а что я «особенная» из-за своей странной закрашенной Метки. Что напомнило мне…

– Стиви Рэй, почему ты не спросила меня о Метке? То есть я ценю то, что ты не завалила меня сотней вопросов, но пока я поднималась сюда, все таращились на нее. Афродита упомянула ее, как только мы оказались вдвоем. Ты даже не взглянула. Почему?

Тогда она наконец посмотрела на мой лоб, прежде чем пожать плечами и снова встретиться со мной глазами.

– Ты моя соседка. Я решила, что ты расскажешь мне, что с ней, когда будешь готова. Одному меня научило детство в таком маленьком городе, как Генриетта: лучше заниматься своими делами, если хочешь сохранить друга. Ну, мы будем жить вместе четыре года… – Она замолчала, и в промежутке между словами сидела большая, уродливая правда, что мы будет соседками, лишь если обе переживем Изменение. Стиви Рэй тяжело сглотнула и быстро закончила: – Думаю, я пытаюсь сказать, что хочу стать твоей подругой.

Я ей улыбнулась. Она казалась молодой и полной надежды, милой и нормальной и совсем не такой, какой я представляла девушку-вампира. Я почувствовала, как во мне затеплилась надежда. Может, я могла бы найти здесь свое место.

– Я тоже хочу стать друзьями.

– Ура! – Клянусь, она снова была похожа на суетливого щенка. – Но давай поспешим: мы же не хотим опоздать.

Она толкнула меня к двери между двумя шкафами, а сама бросилась к туалетному зеркальцу на ее столе с компьютером и принялась расчесывать короткие волосы. Я зашла в крошечную ванную и быстро сняла свою футболку и надела хлопковую блузку, а сверху свитер глубокого красивого оттенка фиолетового в мелкую черную клетку. Я уже готовилась вернуться в комнату, чтобы взять рюкзак и привести в порядок лицо и волосы, когда взглянула в зеркало над раковиной. Мое лицо все еще оставалось бледным, но оно потеряло свою пугающую нездоровую белизну, что была раньше. Волосы выглядели безумно, растрепанные и непричесанные, и я видела тонкую линию темных швов прямо над левым виском. Но именно сапфировая Метка привлекла мой взгляд. Пока я смотрела на нее, завороженная таинственной красотой, свет в ванной попал на серебряный лабиринт, украшающий свитер над моим сердцем. Я решила, что оба символа каким-то образом сочетались, хотя у них были разные формы… разные цвета…

Но сочеталась ли я с ними? И сочеталась ли я со странностями нового мира?

Я крепко зажмурилась и отчаянно надеялась, что еда, которой нас будут кормить (пожалуйста, пусть только не предлагают кровь), пойдет на пользу моему растревоженному желудку.

– Пожалуйста, – прошептала я сама себе, – пусть обойдется без приступа диареи!

Ладно, столовая была классной. Упс, то есть «обеденный зал», как гласила серебряная табличка у входа. Она совершенно не походила на ужасную промозглую столовку моей старой школы, где акустика была такой плохой, что, хоть я и сидела рядом с Кайлой, большую часть времени не слышала, что она говорит. Эта комната оказалась теплой и уютной. Стены были сложены из той же странной смеси выступающих кирпичей и черного камня, а дворик на улице и сам зал были заставлены тяжелыми деревянными столами для пикника и соответствующими скамейками с мягкими сиденьями и спинками. Столы были рассчитаны на пять-шесть человек и стояли вокруг огромного, незанятого стола в центре комнаты, ломившегося от фруктов, сыра и мяса, и хрустального кубка, наполненного чем-то подозрительно похожим на красное вино. (Э-э, вино в школе? Что?) Потолок был низким, а всю заднюю стену занимали окна со стеклянной дверью посередине. Тяжелые винного цвета занавеси были раздвинуты, и я видела милый маленький дворик с каменными скамейками, извивающимися тропинками и красивыми кустами и цветами. В его середине стоял мраморный фонтан. Из верхушки, похожей на ананас, бил поток воды. Это смотрелось очень красиво, особенно в свете луны и газовых фонарей.