Сергей Байбаков - Лесные Боги

— Что грустишь, княжич? — заметив вздох мальчика, и истолковав его по-своему, спросил Прозор. — Скоро уж у волхва будем, а там и к Велиславу на выручку пойдем. Он нам рад будет.

— Да я не о том, Прозор, — тихо ответил мальчик. — Я знаю, что с Велиславом ничего не случится… И ты это знаешь. Я о другом…

— О чем же, княжич?

— Вон смотри. — Добромил тихонько указал на беров. Малыши все также сидели на стволе, тараща на людей любопытные глазенки.

Прозор даже мысленно охнул: «Вот княжич, молодец какой! А я что? Зрением стал слаб? Беров прям перед нюхом не увидел!»

— Не обращай внимания княжич, едем спокойно, — тихо прошептал предводитель, и, подняв руку, призвал к осторожности и тишине.

Но спутники уже и без него увидели беров. Милован, как и давеча, когда увидел филина, потянулся рукой к оружию. Только не к луку, а к длинному боевому ножу на поясе. Малыши-беры не опасны, и обижать их парень не собирался. А вот если где-то поблизости их мать… Вот тогда да! Тогда может произойти нешуточная схватка! Мать до последнего будет биться, защищая детей. Бой. Он совсем ни к чему. Несомненно, вендские охотники вышли бы из схватки победителями. Но нельзя оставлять малышей без матери. Это страшное злодеяние… Оставшись без присмотра — они погибнут в лесу. А брать их с собой, чтобы отдать на воспитание в какую-нибудь лесную вендскую деревеньку, не было ни времени, ни возможности.

Впрочем, лошади, не обращая на малышей никакого внимания, шли неторопливым размеренным шагом. Угрожай им какая-либо опасность — сразу бы забеспокоились! Они чуют взрослых беров издалека, и, по возможности, избегают хозяев леса. Ведь бегущий бер, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, с легкостью догонит почти любого коня. Малышей миновали без помех — видимо мать была далеко.

Вскоре снова выехали к реке. Прозор старался вести маленький отряд так, чтобы далеко от нее не отдаляться.

— Смотрите, снова этот филин! — воскликнул Милован. — Обратно летит. Видимо у него жилье на восходе.

Высоко над вендами пролетел давешний, большой филин. На этот раз он не кружился над всадниками. Птица, часто взмахивая крыльями, несла в лапах что-то большое, и, по всей видимости, тяжелое. Что именно — разглядеть не удалось. Но что не добыча, не зверь — это точно. Какой-то темный комок.

Венды, попридержав лошадей, смотрели вслед диковинной птице. Разглядели, что филин плавно, делая большой круг, снижался.

Прозор, неопределенно хмыкнув, повертел головой.

— К озеру пролетел, там садится. Нам тоже в ту сторону. Хотелось бы на его гнездовье глянуть. Наверно — ему под стать. Такая сказочная птица должна в неохватном дубе жить. Впрочем, вроде порешили, — сначала на Древнюю Дорогу посмотрим? Что скажешь, княжич? Что ответите, други-венды? Если к ней поедем, то тогда надо немного в сторону забрать — так короче будет.

— Поехали, Прозор, — быстро отозвался Добромил. — Надо то место осмотреть. Разведать — что там кроется? Если что-то непонятное, и если получится, выяснить — что именно… А потом, не мешкая, к волхву! Да обратно в башню, даже если Хранибор с нами к Велиславу не пойдет. Верно, друзья?

«Что ж, княжич рассуждает умно, не по годам, — подумал Прозор. — Это у него от отца, князя Молнезара. Тот тоже все взвесит, оценит: что за, что против. И принятое решение всегда оканчивается удачным. Что ж, пусть будет так, как решил княжич».

Борко, Милован и старик Любомысл молча кивнули, подтверждая принятое Добромилом решение. Маленький княжич решительно тронул поводья.

— Едем! Веди, Прозор!

Предводитель огляделся. Махнул рукой: «Туда!»

Отряд круто забрал влево. Скоро меж сосен блеснула гладь озера. Где-то вдали, за деревьями, слышался слабый гул водопада.

— Так, водопад есть. Все слышат? Верная примета — летом ни с чем не спутаешь. Скоро должен быть первый ручей, что в озеро впадает, — сказал Прозор. — Про него Витольд говорил. Нам по нему вверх. Недолго осталось.

Впрочем, до ручья добрались не так быстро, как рассчитывал Прозор. Сначала путь вендам преградил вековой ельник. Венды изумленно рассматривали небывалый диковинный лес. Седые лесные красавицы в нем росли невиданной высоты и стати. Казалось, их вершины упираются в небо! Они так плотно переплетались своими могучими приземистыми ветвями, что под ними было даже невозможно пройти, а не то, что на лошади проехать! Пришлось искать более легкий и светлый путь, и далеко объезжать неприветливую чащобу.

Неприветливую потому, что около ветвей вились стаи злющих здоровых комаров и мелкой, но от этого не менее злобной мошкары. А ведь вся эта лесная гнусь должна была появиться не раньше чем через пару месяцев. Все это было странно и необычно. Серые облачка, звеня, устремились к вендам.

— Ну и лешачье место! — пробурчал Прозор, с удивлением глядя на седые ели, и шлепая впившегося в щеку одного комара, за тем другого… — Сколько в лесу живу, но на такие заросли ни разу не натыкался! Точно — лешачьи!..

Послышались звучные шлепки. Злое комарье одолевало румяные наливные щеки молодцев. Под красные рубахи набилась мошка — хоть горстями выгребай! Тела сразу же невыносимо зазудели, зачесались и засвербели.

— Ну их, эти ели! — Борко, лишенный возможности отбиваться обеими руками, чуть не взвыл. — Едем отсюда, Прозор! В жизни такого гнилого места не видел!

— Погоди, может, проход узрим. Ничего, потерпишь немного. И не такое бывает.

— А может там и вправду леший живет? — прошептал Добромил, — Как думаешь, Любомысл? Может там его дом?

Старик молчал, отмахиваясь от одолевающей лесной напасти. Что тут скажешь? В лесу он не так силен, как Прозор. Да и с другими вендами, что всю жизнь прожили в родном лесу, ему не тягаться. То, что с лешим как-то в карты довелось сыграть — так ведь это случайно вышло. Леший же потом не приглашал его к себе в гости! «Мол, мил человек, проигрался ты знатно! Так давай я тебя, сирого да неразумного, хоть отблагодарю, чем могу! Хоть жилье свое покажу, обиходю и спать уложу…» Хотя да — эта заросль, этот ельник странен. Очень странен… Казалось, им кто-то нарочно преграждает дорогу; посылает иным путем; не хочет, чтобы они увидели нечто скрытое. Ну да ничего, объедут! Чужие тайны их не интересуют — своих хлопот полон рот. Вон, кажется, вон там — впереди — светлеет. И снова озеро сверкнуло. Да и гнус, наконец перестал одолевать. Потихоньку тучи мошкары возвращались в свое логово — к елям. Старик перевел дух и отмахиваясь от остатков комарья серьезно ответил:

— Может и живет, княжич… Вот только проверять мы это не будем. Сейчас другое важнее. А если полезем в этот ельник, чтобы путь сократить, — так еще и неизвестно, когда из него выберемся.

Впрочем, лезть в ельник — и так и так — не пришлось. На путников обрушилась новая напасть. Неожиданно, сзади, высоко, у вершин деревьев послышался непонятный шелест. Он нарастал, приближался. Венды обернулись на звук, и!.. Над ними, шурша кожистыми крыльями, невыразимо тонко пища пролетела стая больших черных летучих мышей. Да что там стая! Летучих тварей было сотни, тысячи! Они летели со всех сторон! Они жадно ловили кружащую вокруг людей мошкару, резко взмывали, падали — чуть не касаясь дружинников. Дело могло обернуться худо. Это Прозор сообразил сразу.