Сергей Байбаков - Лесные Боги

— Погоди, погоди… Как ты сказал? Ганеш? А кто это? Дай глянуть.

Леший протянул Русаве тонко вырезанную из мягкой белой кости фигурку незнакомого и удивительного зверя.

Вертя фигурку в тонких пальцах, русалка шептала: — Какой чудный! Вела, глянь! Глянь, какая диковина!

— Да, замечательный зверь, — улыбнулся Дубыня. — Я их не видел, но Хранибор про них рассказывал. Это большие звери. В избу Хранибора всего полдюжины влезет. И то, если друг к другу плотно станут. Вместо носа у них большая круглая рука. С толстым хвостом схожая. Вот этой рукой ганешы все и делают! И ветки с дерева срывают — в рот кладут, и воду ее набирают — пьют. Еще они ею защищаются. Обычно бьются вот этими длинными клыками, Хранибор сказал, что их называют бивни. Но когда бивней для боя недостаточно, то этой рукой, хоботом именуемой, воюют. Им ничего не стоит бера хоботом обхватить и зашвырнуть куда подальше! Хранибор рассказывал, что ганешы покладисты. Там где они живут, люди на них как на лошадях ездят. Говорят, они и в наших лесах раньше жили. Только мохнатые. Потом куда-то исчезли. Вот кто тогда самым сильным зверем в лесу был! Что супротив него бер или тур? Так, ничего! Они по сравнению с ганешом, как малый теленок против матерущщего лося!

Русалки не переставали удивляться. Нет, не зря они зазвали лешего. Вон сколько всего интересного рассказывает.

— Вот, этого зверя все знают. Это конь. — Дубыня поставил на доску маленькую лошадку с сидящим на ней воином. Воин выглядел сурово: он держал наизготове лук, и казалось, вот-вот пустит стрелу. — А это пешие воины, они слабые. Но порой один, а то и два из них могут стать великими воеводами.

Леший расставил фигурки по местам и стал подробно разъяснять, как играют в чатуранг.

— Видите? Сражаются два войска. Белое и черное. Каждый из воинов ходит по этим клеткам как ему положено, а никак иначе…

Вскоре над доской склонились три головы. Русалки быстро поняли в чем дело, и как надо сражаться. Восторгу их не было предела, настолько занимательной оказалась игра.

— Ну спасибо, Дубыня! Порадовал! — Смеялась Русава. — Будем биться нещадно, коль такое желание возникнет!

— Не мне спасибо! Хранибора благодарите! Это игра в наших краях неведома, и вряд ли появится. Хранибор ее из далекой Арьеварты принес. А чатуранг гораздо интересней, чем карты или, — тут Дубыня скосоротился, — кости! Ни в какое сравнение не идут. Взрослые мужи от карт да костей глупеют, потому что игры глупые. В картах всего несколько игр есть, где думать надо. А тут не так! Тут так порой размышляешь, что аж голова трещит! Просто так не выиграешь!

— Здорово! — сказал Велла. — Но однако: что-то наши девушки задерживаются? Им бы быстрей показать да научить. А то знаешь, Дубыня, иногда дел нет, скучно бывает — особенно зимой — так тогда эта игра в самый раз. Не соскучишься!

— Это точно! — поддержала Русава. — Действительно, быстрей бы Ярина вернулась. Беланка-то наверняка там останется. Как же! Новая подружка! Теперь она Снежану поучать будет — как мы ее учили. Присматривать на первых порах. А вот Ярине пора б и возвратиться. Вести у меня нехорошие есть. Даже не то что нехорошие — а жуткие! Что сейчас в Ледаве твориться! Ой-ей-ей! Такого у нас точно не бывало!

— Что там? — насторожилась Велла. — говори!

— Нет, Ярина приплывет, тогда все и расскажу. Сразу. Чего одно и тоже два раз повторять? А так вы втроем быстрей сообразите — что случилось, и что делать надо.

Ну что ж. Всему свой черед. Как бы ни хотелось Велле и Дубыне узнать, что случилось в Ледаве, и где Русава обнаружила Снежану, придется погодить. Да вроде бы и спешить некуда. Вся ночь впереди. А леший, помимо всего прочего, был рад, что наконец-то поладил с Русавой. «Надо же, как ее чатуранг увлек, — мысленно ухмыльнулся Дубыня. — Эх, какой я молодец: во время вспомнил об игре премудрой! Интересно, а что она скажет, когда узнает, что я к Белане свататься надумал? Поймет что шутка? Не поймет? Будет ругаться? Не будет? Ладно, это потом… Не все сразу… Надо погодить, да сначала хорошенько подружиться. Да и узнать друг друга поближе тоже б не помешало».

— Русава, — мягко спросил Дубыня, — а можно узнать, где русалки живут? То, что в воде — понятно. Реки там, озера. В морях тоже… И в океане вы есть. А вот скажи, неужели вы и спите под водой? Это ж подумать страшно! Сыро, темно… Бр-р, — содрогнулся леший, не переносившей сырости. — Опять же: неизвестно кто во тьме подкрасться может. Я о тех местах говорю, где всякая жуть водится: рыбы опасные, чудища всякие. Слышал я, что моря кишмя кишат всякой нечистью. Мореходы об акулах все говорят. Рассказывают, что прожорливей этой рыбы во всем белом свете вряд ли что сыщешь! Жрет эта акула — что ни попадя! Неважно — живое схватить, иль чурбан бездушный, что по морю плывет, слопать. А вдруг такая рыбина в Ледаву заплывет? А вы перед ее мордой маячите. Или того пуще — спите! Ведь тогда сразу конец! Куда вы от нее денетесь? А саратаны? О них я вообще молчу! Хорошо, что старшие боги не привечают их. Знают, что чудища эти — остаток древнего зла. Да и дальше Виннеты вряд ли они пройдут Смышленые, твари… Знают, что на берегах Ледавы побьют их. Но ведь не все так было? Помните? Раньше, что ни год, так нашествие саратанов… Так где вы живете? Неужто на дне?

Русалки переглянулись. Вопрос неожиданный. Велла поначалу пожала плечами. Потом, подумав, кивнула. Тихонечко звякнули и пропели височные кольца, которыми была украшена ее голова.

— Хорошо. Почему бы и не рассказать. Как, Русава? Скажем? Думаю, худа не будет. Дубыня тайны хранить умеет. И свои, и тем паче чужие. Я это твердо знаю. Если в гости его приглашать начнем, так все равно все равно придется все показать. Я бы рассказала. Что-то мне вещует, что Дубыня верным другом станет. Говорим?

Последовал молчаливый кивок. Русава согласилась. Велла перевела дух, и твердо, значимо сказала следующие слова:

— Хорошо, Дубыня! Я скажу тебе, где обитают русалки этого озера. Только помни! Никто не должен это знать! Не в том дело, что у нас великие сокровища, со дна моря собранные, есть. Припрятаны они надежно, и не враз их отыщешь. А в том беда, что не сможем мы в свое жилье вернуться, если кто-то чужой в нем побывает! Опасно. Ведь если какой человек узнает, где русалки живут, так будет в их доме клад русалочий искать. А дадутся ему эти сокровища, иль нет — то неведомо. Заклятье на них наложены. Если отыщет он их — то с ума сойдет. А не отыщет… Не отыщет, так растрезвонит, и другие люди потянутся дармовщинкой поживится. Осквернят они наше жилье. Тогда придется другое искать. А вода — она хоть и велика, но мест подходящих — в ней не так уж много…

Дубыня с жаром закивал, заерзал не пеньке, всем своим видом показывая: «Мол, что ты, что ты! Никто, никогда не узнает!» Радости его не было предела. Еще бы, ему оказывали доверие. И кто? Русалка, с которой он до этого только переругивался! Для себя он решил, что такое доверие — дорогого стоит, и, стало быть, — надо одариваться.