Клайв Баркер - Алые песнопения [litres]

– Просто дай есть сказать, – сказал Гарри. – Мы ведь за этим пришли.

– Окей, – Лана кивнула и глубоко вздохнула. – Дай только собраться. Дружелюбных духов во мне ещё не бывало.

– В тебе ещё ничего дружелюбного не бывало, – сказал Кез.

– Я тебе это припомню в следующий раз, как напьешься и не найдешь себе мужика.

Кез надул губы.

– О, уверен, ты всегда найдёшь себе охочего мужчину, – сказал Дейл, рассматривая Кеза с игривой улыбкой.

Кеза поймали врасплох, и он залился краской.

– Окей, – прервала их любезности Лана, – я готова. Давайте с этим покончим. Мне не терпится убраться из этой параши и вернуться в парашу, с которой я, по крайней мере, знакома.

Она закрыла глаза, набрала полную грудь воздуха и выдохнула.

– Мать честная.

– Норма! Это правда ты? – спросил Гарри.

– Боюсь, что да, Гарри. О, Господи, боюсь, что я умерла. Эта паскуда только что выбила из меня всё дерьмо.

– Иглоголовый? Самолично, руками?

– Кулаками. Ногами. Когда я видела его в последний раз, он растаптывал мою голову.

– Ему пиздец.

– Спасибо, Гарри, ты – золото. Однако просто так его не прихлопнуть. Он не обычный садомазохист из загробного мира [33] «Sadomasochists from beyond the grave» было рабочим названием фильма «Восставший из Ада». … Ой, Господи, кажется, мне пора.

– Лана! Дай ей договорить!

– Дело не в Лане… Кажется, я всё-таки не преставилась. Моё тело интересуется, куда подевался разум.

– Можешь сказать, где оно находится?

– Да. Какая-то здоровенная развалина в конце этой дороги. Кажется, когда-то это здание было настоящим дворцом. Но сейчас там одна разруха. Гарри, послушай. Вам нужно выбираться отсюда. Не хочу, чтобы кому-то пришлось лечь из-за меня костями.

– Никто и не ляжет. И без тебя мы никуда не уйдём.

– Да Бога ж ради, Гарри. Послушай. Он слишком силён. Даже если у тебя имеется несколько козырей, их не хватит.

– Норма, бросать тебя здесь я не собираюсь. Что бы ни случилось, я буду…

Глаза у Ланы широко распахнулись, и на её лице мелькнуло замешательство. Когда оно развеялось, Лана промолвила:

– И это всё?

Гарри вздохнул.

– Да, всё. Спасибо, Лана. Ты была молодцом.

– Без проблем, – сказала, часто моргая, она. – Главное, чтобы ей не вздумалось поселиться во мне с концами.

– Не поселится.

– Она мертва? Больше всего меня стрёмает, когда во мне мертвец.

– Она жива, – сказал Гарри. – Пока что.

– О, и Дейл тоже? – спросила Лана.

– М-м-м? – глянул на неё Дейл.

– Будешь что-то чудить – предупреждай. На этот раз всё в порядке, но порежешь меня без веской причины, и я тебе хер оторву.

Норма очнулась в месте, где царила боль – головой, животом, спиной и ногами она чувствовала каждый ушиб.

– Поставь её на ноги, Феликссон. И поторопись. Нас ждут дела в городе. Пришла пора положить конец этому смехотворному режиму. Лучше раньше, пока они всё ещё спорят друг с другом. Подыми её, а не будет идти – неси.

– Но Хозяин, разве не лучше её просто прикончить? – спросил слуга.

Жрец оторвался от сборов и пронзил Феликссона ледяным взором. Не издав и звука, Феликссон отвесил ему несколько извиняющихся поклонов, подошёл к окровавленной, покрытой синяками Норме, нагнулся к её лицу и произнёс короткий монолог. Норма почуяла душок его гнилого дыхания, и смрад лишь усугубил её нечеловеческие страдания.

– Я знаю, что ты меня слышишь, пизда чёрная. Мне не ведомо, что он от тебя хочет, но я не собираюсь тащить тебя до самого города, так что облегчу-ка я жизнь нам обоим. Исцелить я тебя не могу, это не в моих силах, но я дам тебе Эпоидический Опиат. Он устранит боль на некоторое время.

– А… разум… не помутит? – пробормотала Норма, еле ворочая языком в наполнившей рот крови.

– Какая тебе разница? Скажи спасибо за то, что дают.

Он оглянулся через плечо, дабы удостовериться, что за ним и его Эпоидией не наблюдают. Ему не стоило волноваться: Жрец вернулся к приготовлениям (он творил какие-то чары), и Феликссон прошептал заклинание. Следовало отдать ему должное – он был хорош. Норма почувствовала, как опиат распространяется её телом, как теплота убирает все болевые ощущения.

– Этого должно хватить, – сказал Феликссон.

– О, Боже мой, да.

– Но не забывай постанывать и хныкать. Тебе ведь адски больно, помнишь?

– Не волнуйся, я устрою ему хороший спектакль.

– Подъём! – крикнул он, схватил Норму за руку и поставил её на ноги.

Норма испустила несколько хриплых, перемежёванных проклятиями криков, но в действительности заклинание оказалось таким мощным, что устранило и те проблемы, к которым демон не имел никакого отношения: артрит, тяжесть в конечностях и остальную боль, сопряженную с бренностью бытия – всё, как рукой сняло. Норма ещё с молодости себя так не чувствовала. Ну и что, если Эпоидия лишь маскировала проблему? Норма с радостью бы всю жизнь так прожила. Она решила, что при первой же возможности попросит Феликссона научить её этому фокусу и вмажется, как только начнёт выветриваться эта доза.

А затем её мысли обратились к Гарри и его Разорителям [34] «The Harrowers: Raiders of the Abyss» («Разорители: Адские рейдеры», «Marvel Comics») – серия комиксов 1993 года. Персонажей и мир придумал Клайв Баркер, но его идеи развивали другие писатели и художники. Протагонисты в этих комиксах другие, однако и они воюют с Иглоголовым. . Норме претила сама мысль о том, что из-за неё кто-то полез в это безбожное место – тем более что этим кем-то оказались её друзья. Однако она знала, что Гарри не прислушается к её совету. И она не могла его винить, ведь если бы они поменялись местами, она бы проигнорировала его просьбы точно так же.

– О чём ты замыслилась, женщина?

Вопрос последовал от киновита.

– Просто терплю боль.

– Зачем терпеть боль, которую не чувствуешь?

– Яне…

– Я не терплю неубедительной лжи. Мне прекрасно известно, что ты сделал, – сказал Жрец, указав скрюченным пальцем на Феликссона. – Не думайте, что я не с вами, когда меня нет рядом, или глаза мои обращены в другую сторону.

– Владыка, нет… – прошептал Феликссон писклявым от страха голосом.

– Ты разочаровал меня, Феликссон. А ты, – повернулся киновит к Норме, – ты можешь перестать горбатиться, твоя паршивая клоунада ни к чему. Нас ждёт долгий путь. За четверть мили от черты города нас встретит моровой туман. Он расчистит нам путь – проклятые уберутся с улиц и попрячутся в своих берлогах.

Норма почувствовала, что киновит перестал буравить её взглядом – он отвернулся. Проходя мимо, её толкнул Феликссон.

– Будь ты проклята, – прошептал он. – Становись сзади и хватайся за моё плечо. Если разделимся, ждать я тебя не стану.