Дин Кунц - Видение

— Начинай полегче, — сказал Макс.

Она была напряжена, это немного мешало. Подставка не сдвинется ни на дюйм, если давление будет слишком сильным. Несколько раз глубоко вздохнув, она попыталась расслабить руки. Ей хотелось, чтобы ее пальцы были независимы от нее — безвольные и мягкие, как тряпки.

Макс был гораздо спокойнее — ему не нужно было настраиваться на сеанс.

В конце концов, когда она более или менее расслабилась, глядя на лежавшую перед ней доску, она спросила:

— Ты готова отвечать на вопросы?

Указатель не сдвинулся с места.

— Ты готова отвечать на вопросы? — повторила она.

Ничего.

— Ты готова отвечать на вопросы?

Под ее пальцами, будто они внезапно наполнили ее своей жизненной энергией, указатель показал то направление доски, где было написано: «Да».

— Хорошо, — заметила она. — Мы преследуем человека, который за последние несколько дней убил по меньшей мере восемь человек. Он все еще в Кингз Пойнте?

Указатель сделал круг и вновь показал: «Да».

— Кингз Пойнт — это его родной город?

«НЕТ».

— А откуда он приехал?

«ИЗ НАШЕГО ПРОШЛОГО».

— Это что-нибудь вам говорит? — спросил Лоу.

Уточняя вопрос, стараясь быть более конкретной, Мэри спросила:

— Где живет убийца?

Ответ был по буквам:

«К-р-а-с-и-в-ы-й».

— Красивый? — переспросил Лоу. — Мэри — это в ответ на твой вопрос?

— Название города «Красивый»?

Подставка не сдвинулась с места.

— Где живет убийца? — повторила свой вопрос она.

Указатель последовательно отметил четырнадцать букв:

«Красивый воздух».

— Что это могло бы значить?

Мэри показалось, что за ее спиной воздух сгустился и стало холоднее, будто чье-то ледяное дыхание обожгло ее шею. Ответы спиритической доски были гораздо более туманными, чем обычно. Очевидно, что послания спиритической доски исходили из нее самой, из глубин ее подсознания. Обычно она так и считала. Но не сейчас. Сегодня вечером она ощутила еще чье-то присутствие, незримое присутствие кого-то.

— Так мы можем пойти по ложному пути, — сказал Макс, взглянув на указатель. — Где живет убийца в Кингз Пойнт?

Указатель покачнулся и указал последовательно несколько букв.

Лоу записал их. Слово было настолько простым, что Мэри не понадобилось даже заглядывать в его записи:

«Гостиница».

— В какой гостинице? — спросил Макс.

Указатель не пошевелился.

— В какой гостинице?

Указатель ответил по буквам:

«Г-о-с-т-и-н-и-ц-а».

— Попробуй как-нибудь еще, — сказал Лоу.

— Человек, которого мы преследуем, ножом убил женщину. Откуда у него этот нож?

— Это не так важно, — заметил Макс.

Указатель качнулся:

«Лингард».

— Это ты заставила его написать так, — заметил Макс.

— Я так не думаю.

— Тогда зачем ты задаешь ему этот вопрос? Мы ведь не знаем на самом деле, откуда взялся этот нож.

— Я хотела посмотреть, что он ответит.

Макс внимательно посмотрел на нее холодными стальными глазами.

Отвернувшись от него, она глянула в свои пометки в записной книжке и снова обратилась к доске.

— Была ли я когда-нибудь знакома с девушкой по имени Беверли Пулчаски?

«Она умерла».

— Я была с ней когда-нибудь знакома?

«Она умерла».

— Была ли я знакома с девушкой по имени Сюзан Хэвен?

«Она умерла».

На спине и на шее она снова почувствовала чье-то холодное дыхание.

Она вздрогнула.

— Была ли я знакома с Линдой Проктор?

«Она умерла».

— А с Мэри Санзини?

«Она умерла».

Макс вздохнул. На шее и на спине у Мэри конвульсивно сократились мускулы. Это была борьба, чтобы остаться относительно расслабленной, чтобы указатель спиритической доски мог показывать дальше. Она уже устала.

— Кто были эти женщины? — спросил Лоу.

— Медицинские сестры, которых убили в Анахейме. Когда я впервые предсказала их смерть, у меня было ощущение, что я была знакома или по крайней мере встречалась с одной из них. Но, даже если это и так, я не могу вспомнить, где или когда это было.

— Может быть, потому, что ты не хочешь вспоминать, — сказал Макс.

— Почему не хочу?

— Потому что, если ты вспомнишь, мы сможем узнать, кто — убийца. Потому что, может быть, ты не хочешь это узнать.

— Это абсурд. Макс. Я очень хочу это узнать.

— Даже, если убийца как-то связан с Бертоном Митчеллом и с крыльями? Даже если, отыскав убийцу, ты будешь вынуждена вспомнить то, что заставляла себя забывать всю жизнь?

Проведя языком по губам, она посмотрела на него.

— У меня сейчас возникло такое чувство, какое, я думала, не возникнет у меня никогда.

— Какое?

— Я боюсь тебя, Макс.

В доме воцарилась мертвая тишина. Казалось, они, все трое, застыли во времени.

Макс говорил мягко, но голос его наполнял всю комнату.

— Ты боишься меня, потому что думаешь, я могу заставить тебя посмотреть в лицо тому, что случилось двадцать четыре года назад.

— И только поэтому?

— А почему еще?

— Не знаю, — призналась она.

Макс, не глядя на доску своими серыми глазами, задал ей еще один вопрос.

— Мэри была знакома с Рейчел Дрейк?

«Она умерла».

— Я знаю, что она умерла, — раздраженно бросил Макс, наблюдая за Мэри, буравя ее взглядом. — Но была ли она знакома с Мэри?

«Она умерла».

Мэри воспользовалась возможностью и отвела взгляд. Во рту у нее пересохло. Сердце колотилось изо всех сил.

«Умерла».

— Кто такая Рейчел Дрейк? — спросил Лоу.

— Это девушка, которую убили в салоне красоты в Санта-Ане несколько дней назад. Клянусь, я слышал ее имя раньше. А ты — нет?

— По моему, нет, — ответил Лоу.

— А я уверен, что слышал его до того, как Перси Остерман произнес его в морге. Не думаю, что я знаком с ней, но имя это я слышал. И не могу вспомнить, где.

— А я не помню ее, — сказала Мэри. — Я бы узнала ее в морге, если бы я хоть раз видела ее раньше.

Внезапно под ее руками указатель начал совершать широкие бессмысленные движения.

— Какого черта? — удивленно, спросил Макс.

— Никто не задал вопроса, — сказал Лоу.

Мэри свободно провела руками над указателем — его движения стали менее бессмысленными и более направленными. У нее в голове был такой беспорядок, она была так напугана, что не смогла уследить за той цепочкой букв, на которую указывал указатель. Наконец указатель остановился. Она отвела руки, которые с необычайной легкостью упали к ней на колени.

— Вот имя, — сказал Лоу.

Он протянул им доску, чтобы им легче было читать.

П-а-т-р-и-с-и-я — С-п-у-н-е-р.

«Патрисия Спунер», — подумала Мэри. Не веря своим глазам, она уставилась на запись, сделанную Лоу.

Она почувствовала себя так, будто в центр ее положили ледяную глыбу, с ее кристаллического язычка одна за другой стекали капельки, ее прозрачное тело излучало холод, как в морозильнике.