Кристофер Кроу - Байки старой Луизианы

Он нанес Кетлеру быстрый и сильный удар в кадык. Выронив пистолет, Кетлер упал на колени глотая воздух. Подхватив с пола пистолет, Джеймс направил его на Советника.

Прогремел выстрел, послуживший началом грандиозной перестрелки. Пули летали со всех сторон, попадая в тех бедняг, которым не посчастливилось укрыться от перекрестного огня. Углядев Сорренса, который с ошалевшим видом наблюдал за перестрелкой из своего укрытия под столом, Джеймс подмигнул ему и выстрелил в еще одного члена Совета, прятавшегося рядом с ним.

Снова развернувшись к трибуне Совета, он замер как вкопанный. Почувствовав резкую боль в груди, он посмотрел вниз и увидел кровь, пятном расползавшуюся по его рубашке.

Его ноги подкосились, и он рухнул на пол. Перевернувшись на спину, он глотал ртом воздух. Сердце неумолимо замедляло свой ритм, он слышал и чувствовал каждый его удар, пока, наконец, оно совсем не перестало биться, и его поглотило небытие.

Глава 26

1

Он резко открыл глаза.

–Черт, что ж так больно-то?!

Самеди пожал плечами и усмехнулся.

–Умирать всегда больно.

Джеймс развалился на траве, прижав руку к тому месту, куда попала пуля.

–Ты не предупреждал, что астральная проекция это так дерьмово. Надеюсь, ты не лапал тут мое тело, пока я в отключке разбирался с делами.

–Нет, что ты…Разве только слегка…

Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

–Я знал, что ты ко мне неравнодушен.

–А ты думал, почему это я тебя все время мучаю. От большой любви, дорогуша, от большой любви.

Престав смеяться, Джеймс привстал на одном локте. Его лицо стало серьезным.

–И все же…Почему ты мне помог?

Самеди посмотрел на дым, шедший из его сигары, и пожал плечами.

–Честно говоря, похоже, я к тебе привязался.

Джеймс усмехнулся.

–Ты размяк.

–Скажешь это еще раз, и я тебе все кости переломаю. И даже пальцем шевелить не придется. Ты знаешь, что я серьезно.

Ухмыльнувшись, Джеймс снова завалился на спину.

–Знаю.

Самеди все смотрел на дым, сворачивающийся кольцами прямо у него перед носом.

–Я бы хотел знать только одну вещь.

–Мм?

–Я предлагал тебе силу и помощь, с которой бы ты с легкостью вычистил все их сборище. Почему вместо этого ты решил сфальсифицировать собственную смерть?

–Пожалуй, на это есть несколько причин. Кто-то же должен доставлять тебе души.

Джеймс засмеялся. Но Самеди смотрел на него все также выжидательно.

–И?

–И, к тому же, эта личность уже изжила себя. О Джеймсе Моррисе скоро будет знать каждый уличный музыкант. С этим пора заканчивать, так дела не ведутся. От этих придурков есть польза. С их подачи разойдется слух о моей гибели. А это, в свою очередь, откроет для меня новые возможности. Так что пусть живут. Если что, я всегда успею вернуться.

Он сел, облокотившись рукой об одно колено. Самеди внимательно следил за всеми его движениями.

–Что теперь будешь делать?

Джеймс передернул плечами и начал вставать.

–Попрощаюсь и сяду на ближайший самолет.

Самеди кивнул.

–Что ж, тогда дам тебе немного времени.

Он растворился в утреннем тумане. Джеймс вздохнул и, бросив взгляд на то место, где только что сидел Лоа, направился в сторону города.

2

–Борони.

Она обернулась.

–Джеймс, мать тебя!

Жрица кинулась к нему и по-матерински заключила в объятия.

–От тебя не было никаких вестей, и я уж было решила, что тебе не удалось выкарабкаться.

Выбравшись, наконец, из объятий Борони, Джеймс потер мышцу, которая все еще ныла после фантомной пули.

–Да ладно тебе, неужели ты думаешь, что от меня так просто избавиться?

–Что ж, я как раз-таки надеялась на обратное.

Джеймс усмехнулся.

–Кстати об исчезновениях. Где Мартин? Я заходил к нему, чтобы попрощаться, но никого не нашел. Лавка была закрыта. А раз уж Мартин закрыл лавку в такое время суток, значит, все совсем плохо.

Борони махнула рукой.

–Да все с ним в порядке. Просто, после нашей небольшой выходки, он уж больно опасался реакции Барона, вот и решил залечь на дно.

–Неужто он считает, что сможет укрыться от Самеди, если тот вдруг решит найти его?

Борони улыбнулась.

Скорее всего, ему просто нравится так думать. Вряд ли он настолько глуп, чтобы всецело положиться на свои силы. Хотя…черт его знает.

Она засмеялась. Джеймс укоризненно покачал головой, но не смог сдержать улыбки.

–И не жалко тебе гнобить несчастного парня?

Она на секунду притворно задумалась.

–Нет. К тому же, он жрец Вуду, а не уличный мальчишка-попрошайка. Ему по статусу не положено прятаться.

–Он, видимо, так не считает.

Борони нахмурилась.

–А зря. Будь я Лоа, меня бы больше всего разозлило именно это. Зачем лезть в такое дело, если не можешь отвечать за последствия?

–А разве не ты впутала его во все это?

Борони фыркнула.

–Он мог отказаться.

–Хочешь сказать, тогда бы ты его по головке погладила?

–Это уже другое.

–Как бы то ни было, попрощайся с ним за меня. Я так полагаю, раз уж он залег на дно, теперь уж мы вряд ли увидимся.

Жрица с грустью посмотрела на Джеймса.

–Это наша последняя встреча?

Джеймс кивнул.

–Вряд ли я еще когда-нибудь вернусь в Новый Орлеан. Хотя…

Он пожал плечами.

–Никто не может точно знать, что ожидает нас впереди. Может, я и вернусь.

–Но это маловероятно?

Он снова кивнул.

–Спасибо тебе за все, Борони, без тебя я бы оттуда не выбрался.

Борони засмеялась, но глаза ее были мокрыми.

–Неужто признал? Я думала, ты никогда не скажешь ничего подобного вслух. Сколько лет тебя знаю, но такое признание слышу впервые.

Джеймс улыбнулся.

–Ты все испортила.

Жрица пожала плечами.

–Как и всегда.

Они посмотрели друг на друга, и Джеймс, подойдя, обнял ее. Борони прижалась к его груди, мгновенно промочив слезами рубашку. За столько лет Джеймс стал ей почти как сын, и их расставание далось ей намного тяжелее, чем она думала и готова была признать.

Отстранившись, Джеймс посмотрел ей в глаза и, вытерев ее слезы, кивнул на прощание и вышел из лавки.

3

Джеймс сидел за столиком в кафе, коротая время перед вылетом. Ждать в аэропорту ему совсем не хотелось, и он собирался приехать туда прямо перед отправлением рейса.

Слух ласкал джаз, и с каждой секундой в его сознание все больше закрадывалось предчувствие, что больше он такого джаза не услышит. Джаз Нового Орлеана имел какую-то особенную неповторимую изюминку, которую невозможно было услышать ни в одном другом исполнении.

Самеди зашел в кафе и сел за его столик. Джеймс усмехнулся, не каждый день Лоа жертвовал своим эффектным появлением, чтобы зайти в кафе, как обычный смертный.