Дин Кунц - Незнакомцы

— Звучит, по-моему, убедительно, — почесал затылок Эрни. — Кажется, общая картина начинает вырисовываться.

— Но это не объясняет, что именно произошло вечером в ту роковую пятницу, что мы видели и слышали и почему они так этого испугались, — возразил Доминик. — Неясно, почему трясся весь дом и повылетали стекла, как тогда, так и вчера вечером.

— И вот еще что остается непонятным, — сказала Фэй. — Как можно объяснить летающие луны в доме Ломака? Или чудеса, сотворенные помощником отца Вайцежика?

Все недоуменно уставились друг на друга, ожидая, что кто-то из них найдет объяснение и этим загадочным феноменам и увяжет их с бактериологическим заражением. Но такового не нашлось.

А в это время в другом мотеле, в Рино, то есть менее чем в трехстах милях от «Спокойствия», отец Брендан Кронин уже лег в постель и выключил свет. Хотя было только начало десятого, он все еще жил по чикагскому времени, так что для него был уже двенадцатый час ночи.

Однако ему не спалось. Зарегистрировавшись в офисе мотеля и поужинав в ближайшей закусочной, он позвонил отцу Вайцежику и от него узнал, что его ищет Доминик Корвейсис. Это известие так разволновало Брендана, что он едва тотчас же не позвонил в мотель «Спокойствие», но, подумав, решил отложить разговор с писателем до утра. Мысли о предстоящей встрече и не давали ему уснуть.

Он пролежал в постели без сна около часа, когда вдруг заметил, что вновь повторяется тот же феномен, который имел место две ночи тому назад в его спальне в доме для священников при церкви Святой Бернадетты. Только на этот раз не было никакого видимого источника света, даже столь неправдоподобного, как маленькая замерзшая луна на оконном стекле, излучавшая волшебный свет в минувшую пятницу. На сей раз свечение появилось из темноты прямо вокруг самого Брендана, буквально из воздуха. Оно было сперва совсем бледным, молочного оттенка, но постепенно становилось все ярче и ярче, пока Брендану не начало казаться, что он лежит где-то в открытом поле, залитом ярким светом полной Луны.

Этот свет был не таким, как тот спокойный золотистый, который он видел во сне, и, как две ночи тому назад, он вселил в него противоречивые чувства — ужас и восторг, страх и дикий экстаз.

И, как и в первый раз, свет из молочного стал алым. У Брендана возникло ощущение, что он завис в светящемся кровяном пузыре.

«Это внутри меня», — подумалось вдруг ему ни с того ни с сего, и он похолодел от страха. Казалось, сердце вот-вот лопнет в груди. На ладонях выступили и стали набухать пульсирующие красные кольца.

Понедельник, 13 января

Когда на следующее утро все собрались на завтрак на кухне у Блоков, Доминик был потрясен рассказами товарищей по несчастью об их сновидениях минувшей ночью: для большинства из них она была далеко не легкой.

— Собравшись здесь и восстановив ту же группу, которая была в мотеле в тот вечер, мы обязательно узнаем всю правду, — возбужденно говорил он, вдохновленный новыми свидетельствами правильности выбранного пути. — Действуя сообща, мы активизируем нашу память и усиливаем давление на ее блокаду. Как я и предполагал, с каждым днем в ней появляются все новые и новые трещины.

Ночью Доминик, Джинджер, Эрни и Нед видели совершенно схожие кошмары, что не оставляло никаких сомнений: это были фрагменты подавленных воспоминаний. Во всех случаях в них фигурировали люди в защитных костюмах, склонившиеся над привязанными к кроватям жертвами. Сэнди приснился приятный сон, но какой-то смазанный, лишенный четких, как у других, деталей. И только Фэй вообще не видела ничего во сне.

Нед настолько серьезно был обеспокоен всем этим, что заявил о своем твердом намерении перебраться жить в мотель.

— Проснувшись ночью от ужаса, я больше не смог уснуть, — жаловался он. — И мне в голову стали лезть тревожные мысли. Я подумал, что этот полковник Фалькирк вполне может решить убить нас в нашем трейлере и некому будет помочь нам в этой пустыне.

Доминик сочувствовал Неду, для которого эти страшные видения были пока внове. Сам он, как и Джинджер, и Эрни, уже выработал определенные навыки поведения во время таких кошмаров, Нед же был беззащитен против них и страшно этим потрясен.

И, несомненно, Нед высказал верную мысль: полковника Фалькирка следовало опасаться. Чем ближе они приближались к разгадке тайны, тем больше была вероятность стать мишенью для тех, кто скрывал ее. Доминик считал, что Фалькирк не станет предпринимать никаких решительных мер до тех пор, пока в мотеле не соберутся все его жертвы, включая Брендана Кронина, Жоржу Монтанеллу и остальных, пока еще неизвестных писателю. Но, как только все прибудут на место, следует ожидать беды.

Рассказывая о своем сне, Нед вяло ковырял вилкой в тарелке, жуя без всякого аппетита, весь еще во власти ночных кошмаров. Сперва ему привиделось, что он схвачен людьми в защитных костюмах, потом они сняли костюмы, и он понял, что угроза бактериологического заражения миновала. Один из этих людей в военных мундирах был полковник Фалькирк. Нед подробно описал его: седеющий 50-летний брюнет с тонкими губами, хищным клювообразным носом и стальными глазами.

Эрни, которому тоже приснился полковник, подтвердил описание Неда. Удивительное совпадение приснившихся обоим образов не оставляло сомнений в точности портрета.

— Я видел во сне и другого армейского офицера, и он обращался к полковнику по имени. Он называл его Леландом.

— Полковник Леланд Фалькирк, — задумчиво повторила Джинджер. — Вероятно, он постоянно находится в Шенкфилде.

— Мы постараемся это выяснить, — произнес Доминик.

Блокада памяти определенно разваливалась, и это воодушевляло Доминика. Он давно не был в таком приподнятом настроении.

Джинджер рассказала, что во сне она видела в своей комнате еще одного человека, привязанного ремнями к кровати и с капельницей и электрокардиографом, подключенным к полу. Это была женщина лет сорока, с пустым взглядом на незнакомом Джинджер лице и рыжими волосами.

Доминику же приснилось, что в его номере находился еще один пленник, и тоже на кровати на колесиках и с той же медицинской аппаратурой, — молодой человек лет двадцати, с бледным лицом, пушистыми усами и глазами зомби.

— Как это понимать? — спросил Эрни Блок. — Неужели У них было столько объектов для промывания мозгов, что для них не хватило двадцати комнат?

— Но в регистрационной книге записано, что в тот день были сняты только одиннадцать номеров, — уточнила Сэнди.

— Вероятно, свидетелями того же происшествия стали многие случайные люди, проезжавшие в тот момент по шоссе. Военные задержали их и доставили в мотель. Естественно, они их не регистрировали, — заметила Джинджер.