Елена Усачева - Большая книга ужасов — 76 [сборник]

Смерник молчал. Завел нас сюда, а теперь молчал.

Мара вышла. Я выдохнул — могла и не выйти. В окно опять ничего не было видно.

Я подумал, что окно показывает то, что хочешь увидеть. Чернов захотел еды, увидел ее, поел. А я захотел увидеть Чернова — и тоже увидел. Может, тоже еду захотеть?

— Мы останемся здесь! — затопала ногами Мара. — Мы его дождемся.

— Если он исчез, то может появиться где угодно, — рассуждал Сумерник. — Надо идти.

— Нет! Он сюда вернется.

Я попытался вспомнить, с какой стороны мы подошли к дому. Везде глухая стена деревьев. Мне даже показалось, что их стало больше.

— А откуда мы пришли? — прервал я бесконечный спор на тему «уйти — остаться».

Сумерник лениво махнул вдаль.

— Он ничего не помнит! А туда же! — скривилась Мара. — Оттуда мы пришли! — И показала в другую сторону, но опять неправильно.

Я сглотнул, вспомнил ведро, подумал про воду. Если есть ведро, должна быть вода — пить очень хотелось.

— Так, хватит! Ты чего путаешь-то всех?! — разозлился Кирилл. — Здесь два шага всего. Я сейчас.

Он бросил палочку — вертел ею весь спор — и пошел, по-моему, совсем не в ту сторону. Пошел — и быстро исчез.

Я посмотрел на дверь. А вдруг? Толкнул ее, не переступая порога.

Сегодня чудеса были запланированы только плохие. Чернова не было. Зато была книга.

— Не бери!

Я чуть не закричал с перепугу — Мара, оказывается, стояла за спиной. Советы давала.

— Да отвали ты уже со своими советами! — рявкнул я. Руки тряслись нешуточно. Что за черт нас водит?!

Книга.

«Удивительный волшебник из страны Оз». С жуткой картинкой. За такие художникам надо руки отрывать и кисточки отбирать.

Книга лежала на пороге. Дверь, скрипнув, откинулась до стены, приглашая зайти, присесть, почитать. Прям само гостеприимство.

Отметина на лбу запульсировала.

В открытую дверь была видна совсем другая комната, не та, что через окно. Она была сильно пожившая, скукоженная, с покосившимся потолком, в дальнем углу стояла кровать — на ней навалены одеяла. Под одеялами кто-то хрипел.

Я не понял, что это означало — можно брать книгу или нет, — но взял.

Ничего не произошло.

Чернов увидел еду, пошел есть — и исчез. Я увидел книгу, взял — и не исчез.

— Ах! — громко позвали из одеял.

Я закрыл дверь. С реальностью стоило разобраться.

— Иди, — толкнул я Мару к окну.

— Чего? — До недавнего времени такая активная, сейчас девчонка застыла.

— К окну иди. Посмотри — что видишь?

— Ничего не вижу. — Мара глядела на меня как на сумасшедшего.

— Иди!

Мара поискала Сумерника, словно он мог ее защитить. Но ему еще не пришло время возвращаться. Мара обреченно пошла, спотыкаясь на каждом шагу, пытаясь завязать шнурки на кроссовках. Долго шла. Дошла наконец.

В окно я увидел пустой стол. Интересно, что же мне показали в открытую дверь? Другую реальность?

— Славка! — прыгнула к стеклу Мара. — Славка! — забарабанила она кулачками по окну.

Вот о чем она думала! Так ведь можно и разбить.

Когда Мара рванула к крыльцу, я не стал ее удерживать. Если искать проход, то только опытным путем. Опять шарахнула дверь, крякнула стена. Нет, долго домик не продержится.

— Слаааава, — взвыла Мара.

На душе похолодело.

Представился труп, кровь и что-то еще очень страшное, о чем не успел додумать, потому что тоже рванул к крыльцу, придержал дверь рукой.

Мара сидела на коленях посреди пустой комнаты. Метод не сработал. Я потряс головой. Пустая комната. И светлая. Не та мрачнятина, что виделась мне до этого.

— Славка! — рыдала Мара, утирая кулаком слезы. — Где ты? Мне без тебя нельзя! Меня без тебя домой не пустят! Славка!

Дальше было много бессвязных бормотаний, из которых я понял, что любимец в семье Чернов, а Мара на вторых ролях. Что без двоюродного семья вообще развалится и судьба Мары без брата незавидна. Что она бы его здесь бросила, потому что он ей надоел. Но опять-таки — без Чернова никуда. В целом она его искренне и от всей души ненавидит и желает провалиться куда-нибудь поглубже, чтобы падал и падал до скончания века.

Я кашлянул. Слишком уж мощные были откровения. Даже мне стало жутко от очередного описания адских мук Славика.

— Пойдем, — позвал я Мару. — Еще поищем.

— Да! — вскочила девчонка. Глаза ее нехорошо блеснули. С таким взглядом Фредди Крюгер натягивает перчатку с лезвиями. — Надо искать! Он здесь!

Я вообще не был уверен, что кого-то надо искать. Может, Чернов уже дома, а мы тут колобродим. Может, противная ведьма разводила не только меня, залезая своим голосом в башку и выдавая картинки с темными комнатами. То же самое она могла говорить и Чернову. И он, в отличие от меня, мог послушаться. Он же избранный.

Отметина на лбу заболела.

Избранный-то избранный, вот только жить мне с блямбой на лбу. Надо ее чем-нибудь завязать.

Мара опять побежала к окну. Картинка ее не порадовала, поэтому она шарахнула по стене и рванула кругом.

Между тем по-прежнему что-то скрипело. Звук становился все назойливее.

— Кирилл! — позвал я.

Деревья глухо приняли в себя мой голос, пережевали и проглотили.

Мара обежала дом и опять приникла к окну.

— Славик, — жалобно протянула она.

Так и с ума сойти недолго.

Я пошел на звук. Слышать завывания сил уже не было.

— Не уходи, а как же Чернов?

Сумерник пропал, а она все о Чернове беспокоится.

А вообще дела наши не так уж и плохи. Ведьмы не дуры. Если хотят кого-то убить — сразу убивают. А мы тут второй день шарашимся — значит, убивать никто нас не собирается. Сами заблудились. А книга… Что книга? Сколько там тысяч экземпляров напечатали? Небось миллион, вот она везде и валяется. Вдруг в этот район как раз сразу полтиража и привезли. Привезли, по каждому дому разнесли, теперь ею печки топят и всем встречным показывают. Встречными второй день оказывались мы, нам на эту книгу и фартило.

Я ухитрился себя успокоить, подумал, что сегодня наше путешествие точно закончится. Сколько можно плутать? Лимит исчерпан. Тем более все гаджеты сели, пора заряжать. Это навигатору было хорошо — заряжается от машины, а у нас нужных переходников не было. А то бы тоже от машины зарядились…

— Это все из-за тебя!

От ужаса я замер. Никогда не представлял, что испугаюсь этой чокнутой, но страх пробрал меня до копчика. Глаза Мары были распахнуты и черны, круглое лицо побледнело, щеки как будто впали. Она вывалилась на меня из-за угла с вытянутыми руками. Скукоженные пальцы вцепились в куртку.

— Из-за тебя это произошло!

Она оказалась потрясающе сильная. Я успел упереться ногами в землю, но она легко сдернула меня с места, толкнула на стену дома. Деревянная конструкция дрогнула.

— Ты избранный!

Она ткнула меня в лоб. Между глазами проскочила искра от вспыхнувшей боли. Боль жестко сковала голову. Мне даже на мгновение показалось, что она сейчас отвалится.