Елена Усачева - Большая книга ужасов — 76 [сборник]

Я почесал затылок. Пока все сходится. Он очень удачно нам подвернулся.

— И чего?

— И все. Навигатор заводит в гиблое место, и люди не возвращаются. И что там с ними происходит — неизвестно. Потому что ни одного человека — ни одного! — кто мог бы рассказать об этом, нет. Все умирают. Вообще насмерть умирают.

Я покивал. С людьми это случается — умирают. Порой насмерть. Но все равно странно: кто же пишет эти истории в Интернете, если никого не осталось? Или каждый раз есть кто-то один, кто навигатор видел, кто провожал компанию в поход. Как это было с перевалом Дятлова. Вышли в поход десять человек, а погибли девять. Потому что один перед самым выходом заболел. И кто же, интересно, расскажет про нас?

От этой мысли стало жутко. Я поежился и огляделся. Местность не казалась заброшенной. Лес и лес. Дорога. Карта показывала, что дорога выведет к трассе. Тут даже навигатор можно не включать, без него разберемся. Без него лучше будет.

Во все эти байки я не верил. Абсолютно. Вранье полное!

— Выкинуть его надо, — настаивал Чернов. — Из-за него мы здесь.

— А книга? — напомнил я.

— Что «книга»? — Чернов недовольно захлопнул планшет. — Я говорю про навигатор! Разбей его к чертям, и пошли отсюда.

— Пешком?

— Лучше пешком. — Чернов поджал губы. — Если идти по солнцу, к вечеру выберемся.

— А как же книга? Почему она все время возвращается? И почему у нас все по сказке?

— Больше не вернется.

— Ага! — на всякий случай согласился я. Чего спорить с ненормальными? Повернулся к родственнице: — Дай-ка свой рюкзак.

Понятно, что Мара просто так рюкзак не отдала. Я чуть молнию у него не оторвал, пока боролся.

Книги в нем не было.

Мне резко стало холодно. Лучше бы она была, тогда все было бы понятно.

Почему ее нет? Надоело возвращаться? Или по пятницам колдовство не работает?

А Чернов гнул свое:

— Навигатор ведет к ведьме. Не включим навигатор — ведьма нас не увидит. Вот как сейчас.

Двоюродный задрал голову. Я представил ведьму, летящую на «Нимбусе‑2000». В руке у нее должен быть бинокль. Иначе как она нас увидит?

Бред какой, мама дорогая!

Второй раз перекопав рюкзак, я так ничего и не нашел. В пакете пара книг, но не про медиков. Кружка — родственница все так и тащила ее с собой. Мыло в мыльнице, салфетки. Кошелек. В него заглянуть Мара не дала. Растрепанная тетрадка с заложенной ручкой.

Я сидел, понимая, что надо идти, но вставать не хотелось.

— А как там дальше в книжке было? — спросил я. — Девчонка нашла ботинки, надела их и пошла по дороге…

— Она переночевала у Жевунов, а потом встретила Страшилу, — отчеканила Мара как на уроке.

Мне эта информация ничего не давала. В голове мелькала мысль, но я ее не мог поймать.

— По дороге она ела что-нибудь? — спросил я Мару.

— У Жевунов перекусила. А потом Дороти ела хлеб и пила воду.

Вчерашние булки… у Жевунов… Желудок перестал требовать еды и нехорошо сжался. Могли и отравить. Прав был Чернов.

— Потом они переночевали в домике Железного Дровосека, — поражала глубиной своей памяти Мара, — и спасли его самого. Потом они встретили Льва. У них кончилась еда. И на пути у них оказалось ущелье. Очень глубокое.

— Хватит. Пошли отсюда.

— Только надо обязательно его выкинуть, — напомнил Чернов.

Мы так и сделали. Вернулись к машине и выкинули.

Сумерник спорить не стал. Швырнул навигатор в окно. Я ожидал, что навигатор нам напоследок что-нибудь скажет. Например, пообещает, что непременно сейчас построит правильный маршрут. Что больше не будет хулиганить и дружить с ведьмами. Еще он мог задымиться. Или хотя бы пару раз стрельнуть петардами.

Но он молчал. Молча лежал в траве. Может, он в этот момент улыбался?

— Все, поехали. — Сумерник решительно всадил ремень безопасности в замок. — Скоро будем на трассе.

Можно было попросить Чернова еще раз загрузить карту на планшет, но связь почему-то опять пропала. Не было ее и в моем смартфоне. Я решил плюнуть на все подозрения и остановиться на том, что мы просто в лесу. И связи здесь действительно может не быть.

Ухабистая дорога неспешно тянулась вперед. Местами выпирали корни. Местами появлялись камни. В накатанных ложбинках стояла вода. Эти лужи мы штурмовали довольно бойко. Машину трясло. Еще и стучать стало под капотом. От постоянных подпрыгиваний что-то сместилось в голове. Опять потянуло в сон.

Все это длилось бесконечно долго. Мы словно провалились во время и пространство, когда начинает казаться, что ты стоишь на месте, а растущие по обочине кусты бегут сами по себе. Дорога из невинного проселка превратилась в две разбитые колеи, словно за последнее время тут только тяжеловозы ездили. Те, что спиленные деревья таскают. Или тяжелые камни из карьера. Камни дробят взрывами. Все трясется. Как мы в нашей волшебной машине.

А потом я увидел ее. Тетка. С распущенными волосами. В длинной юбке, светлой, в полоску. И в кофте. Улыбается. Или мне показалось?

— Ой! — подала голос Мара. Она ее тоже увидела?

— Чего у вас? — не отрываясь от дороги, спросил Сумерник.

Машина въехала в очередную лужу. Кирилл взял правее. Мне захотелось крикнуть, чтобы он остановился, потому что ведьмы так просто не являются. Но язык словно прилип к гортани.

Машина проехала по чему-то ровному, а потом соскочила. Капот завалился направо, и мы остановились.

Чтобы посмотреть назад, пришлось сильно вывернуться.

Я был уверен, что тетка стоит на дороге, смотрит. И непременно улыбается.

Но ее не было.

— Встали! — Сумерник дергал ручку передач, заставляя машину натужно рычать и вздрагивать. С места она не двигалась.

— Это она, она! — заорала Мара и рванула на выход. То есть попыталась проскочить через меня к двери. Подголовник чувствительно врезал мне по затылку. Кресло от толчка сложилось вместе со мной. Я чуть головой в стекло не ушел.

Вот это меня уже разозлило.

— Заткнись! — заорал я от всей души и прямо почувствовал, как мое вернувшееся кресло во что-то врезалось. Мара ахнула. — Заткнись и сядь! Достала уже со своими воплями. Вы сейчас вообще со Славиком пешком пойдете! Потому что я больше не поеду с вами никуда!

В машине повисла тишина. Сумерник смотрел на меня с удивлением.

— Никто сейчас никуда не поедет, — спокойно сообщил он, распахнул дверь и выпрыгнул в лужу. Вода с плеском колыхнулась.

Как-то сильно я разозлился. И на себя, что стал орать, и на Мару, что начала сеять панику. Я полез за Сумерником. Мгновение смотрел на масляную металлического цвета воду, а потом прыгнул в нее обеими ногами.

— Ну и зря, — Сумерник стоял на песочке и задумчиво смотрел на машину. — Можно было и разуться.

Только сейчас я заметил, что у него на ногах берцы. С высокой шнуровкой. Я в своих кроссовках похлюпал на берег. Что я чувствовал? Многое, но решил, что все это не важно. Потом себя поругаю.