Татьяна Корсакова - Лабиринт Медузы

Ей нечего было делать на берегу. Ей нечего было делать в компании этого… Ивана Серебряного, гостя. Благоразумие требовало в самом деле запросить у Ариадны информацию на него. Она и запросит, но позже, перед сном. А пока Иван единственный из всех, кто отнесся к ней по-человечески. И даже если это самая обычная вежливость, не в ее положении отказываться от помощи. И от прогулки. Самой обыкновенной прогулки.

Впрочем, зачем себе врать? Нет ничего обычного в том, чтобы гулять в кромешной тьме в незнакомом месте с незнакомым человеком. Уйти бы. Вот прямо сейчас попросить Ариадну, чтобы связала ее с Артемом Игнатьевичем, и уйти. Да только этот… Иван, держит крепко и уже тянет за собой к воде.

– Я не буду заходить в море. – Она должна предупредить. Ей не нужно повторение вчерашнего.

– Я тоже не буду заходить в море. В костюме и туфлях это, знаешь ли, не слишком удобно. Здесь есть специальный деревянный настил вдоль берега. Можем прогуляться по нему. А впереди, метрах в двухстах, – лодки. Мы плавали утром на одной из них на остров.

«Мы». Ну, конечно, «мы». С чего бы ему оставаться одному, когда вокруг столько людей! Нормальных, зрячих людей. Он не поладил с тем, кого Ариадна представила Олегом. Он равнодушен к тому, кого зовут Вадимом. Но остальные, внуки Агаты… С ними он в приятельских отношениях. Или даже более чем в приятельских. Интересно, они красивые? Та, которую зовут Ксю, а на самом деле Ксенией. И та, которую зовут Юной, а на самом деле Юноной. Какие они? Какой он – Иван Серебряный, гость? И какая она – Доминика Артемьева, не пойми кто? Как она выглядит в этом невесомом шелковом платье, с непослушными, но усмиренными стилистом волосами, с невидящими глазами? Она ведь уже почти забыла, как выглядела раньше, до слепоты. То есть помнит, что так себе, но насколько хуже всех этих высокомерных девчонок, помеченных в памяти Ариадны, как «внучки Агаты»? Нет, не насколько хуже, а во сколько раз хуже. Вот так будет правильно.

А Иван уже шагал по гулкому деревянному настилу и тащил Нику за собой, как на буксире. И плевать! Может быть, это первая и последняя ее прогулка под луной. Ведь должна быть луна?! На юге рано темнеет, она читала.

– На небе есть луна?

– Есть. – В его голосе почудилось удивление.

– Какая?

– Какая? – Он задумался. – Большая, почти полная. Нормальная такая луна. – Нормальная. Скоро, очень скоро Ника забудет, как должна выглядеть нормальная луна. – Уже стемнело, но из-за луны довольно светло. – Лишняя информация. Плевать ей на освещенность.

Он, наверное, тоже это понял, но извиняться не стал. Очень хорошо. Ей так проще.

– Пришли. Вот лодки. Давай я…

– Подожди. – Она не дала ему сказать. – Я хочу сама.

Ариадна распознала лодку как препятствие высотой сорок сантиметров и длиной пять метров, предложила взять левее, чтобы препятствие это обойти. Но Ника смело шагнула вперед, нашарила сначала шершавый и немного влажный борт лодки, а потом и скамейку.

Иван поддержал ее в самый последний момент, помог присесть на скамейку, сам уселся напротив, сказал:

– Если хочешь, завтра сплаваем на остров. Он тут недалеко.

– Нет.

Получилось резко, но что поделать? Ника боялась. Не острова, нет. Она боялась вот этих странных отношений, которые и не отношения вовсе, и не станут ими никогда. Она боялась стать обузой и боялась показаться жалкой. Она ведь жалкая. Несчастная калека с навороченным девайсом. И раздеться боялась. Вот перед этим невидимым Иваном и перед остальными тоже. Она не помнила не только своего лица, она забыла, как выглядит ее тело. Но уж точно не так роскошно, как тела Ксю и Юны.

– …Зачем же откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня!

Нике не понадобилась даже подсказка Ариадны, она узнала голос.

– А ты, Серебряный, время даром не теряешь! – И этот узнала…

Встать бы и уйти. Но только как уйти, когда здесь, на берегу, нет инфракрасных маячков, когда Иван крепко, до боли сжал руку?

– Прокатимся! – Лодка слегка вздрогнула, и к запаху моря прибавился аромат духов Ксю. – Олег, давай-ка подтолкни! Сплаваем на остров! Покажем нашей гостье местную достопримечательность!

– Нет! – Ника попыталась высвободить свою руку. Взмокшую, скользкую от паники руку. А лодка уже утратила надежную опору и качнулась, оказавшись на воде.

– Поедем, красотка, кататься! – Лодка качнулась еще сильнее, принимая на себя вес того, кого Ариадна обозначила, как Олег Троекуров, гость.

– Все нормально. Не бойся. – От паники ее удерживал только этот тихий голос. И горячая ладонь. – Мы возвращаемся. Слышишь, Троекуров?! Быстро греби к берегу!

– Тебе нужно, ты и греби, а мы с Ксю хотим на остров. Ксю обещала показать мне лабиринт Минотавра.

– Медузы, балда! – В голосе Ксю слышалось веселье. А лодка все раскачивалась и раскачивалась… – Ив, ты разве не хочешь услышать семейную легенду из моих уст? Из моих уст все хотят.

– Не сейчас. – Он разжал руку. Обещал, что все будет хорошо, а сам оставил ее в темноте… Что-то загремело на дне лодки. Весла. Наверное, весла. Сейчас они вернутся на берег.

Отпустило. И дышать теперь получалось хотя бы через раз. А потом лодка качнулась, и Ника качнулась тоже. Если бы он не отпустил ее руку, она бы удержалась. Но он отпустил…

Вода была холодной. Еще холоднее, чем вчера. Дышать снова стало нечем. Ника закричала. И паника, которая сорвалась с поводка, завизжала, захохотала тысячей знакомых и незнакомых голосов. Сквозь эти вопли к Нике пытались пробиться двое: Ариадна и Иван.

– Не бойся, здесь мелко… – Сначала громкий плеск, потом прикосновения. Горячие ладони на ее ледяных плечах. – Ника, успокойся!

– Объекты. Много движущихся объектов, – журчал в наушниках голос Ариадны.

– Какие объекты, Ариадна?! – Ладони не успокаивали, и крепкие, злые объятия тоже не успокаивали. И даже дно под ногами… – Какие объекты?!

– Длина от пяти до пятнадцати метров. Скорость движения пять километров в час. Расстояние до ближайшего – сто пятьдесят метров, сто сорок пять метров…

– Ариадна! Это лодки? – Плевать на руки и на объятия! И на то, что подумают остальные, даже он. Ей страшно! Так страшно, что от страха этого можно умереть. Лечь окаменевшей статуей на морское дно и остаться там на веки вечные.

– Объекты движутся по синусоиде.

– Одушевленные? Ариадна, это одушевленные объекты?

– Не могу сказать… Недостаточно информации… До ближайшего объекта сто метров.

– Сколько их всего, Ариадна?

– Не могу сказать… Недостаточно информации… До ближайшего объекта девяносто три метра…

– Ника? Что происходит?! Про какие объекты ты говоришь? – Он кричал ей в лицо и прижимал к себе ее окаменевшее, непослушное тело. Он не понимал, в какой они опасности!