Наталья Александрова - Портрет неизвестной

— Ну, здравствуй, подруга, — сказал он, растягивая слова и глядя на нее с насмешкой.

Алина промолчала, ее не обманул его легкий тон. Он подошел ближе. Был он крупный, но жилистый, загорелый, чуть седоватый ежик волос прилегал прямо к голове. Несмотря на то что не было в нем ни грамма лишнего веса, выглядел он лет на пятьдесят, хотя Алина знала, что ему тридцать восемь, как и ей.

Они были знакомы с детства, лет с двенадцати. Алина тогда прибилась к дворовой компании, ей всегда нравились рисковые мальчишки. Дюбель с более старшими приятелями воровал по мелочи, обирал пьяных, не брезговал и отбирать деньги у маленьких.

Однажды решили ограбить маленький магазинчик на углу, Алина услышала об этом случайно. В тот вечер Дюбель не смог пойти со всеми, его увезли в больницу с аппендицитом, а всю компанию забрали, потому что в магазине задержался хозяин и поднял тревогу, за это главный в банде тупой Жорик со страху пырнул хозяина ножом. Жорку посадили, ему было уже шестнадцать, кое-кого выпустили, и понемногу власть забрал Дюбель. Потом родители Алины развелись и разменяли квартиру, однако связи с Дюбелем она не теряла. Он был ее первым парнем, они сходились и расходились, потом он ушел на зону, и она решила, что с нее хватит и нужно искать кого-то поприличнее. Однако вернулся он не бедным человеком, какое-то тут оставалось у него имущество. Они встретились как хорошие знакомые, но не слишком афишировали свою связь, у каждого была своя жизнь. И вот теперь, кажется, дружбе пришел конец.

Под его взглядом она отступила к стене, но не отвела глаз — чего уж теперь.

— Так-так… — протянул он, — вот, значит, как…

— А ты как думал? — буркнула она.

— Я, знаешь, так примерно и думал. Я за столько лет тебя хорошо изучил. И, честно сказать, удивился, узнав, какая ты дура.

Алина дернулась, но закусила губу.

— Кого ты хотела обмануть? Меня? — Дюбель рассмеялся.

Смех у него был очень противный, это она помнила с юности.

— На что ты рассчитывала? — снова спросил он, и Алина снова промолчала.

— Ты думала, что я забыл ту историю про алмаз, которой ты пичкала меня всю юность? Все уши прожужжала! Поначалу-то я не верил, думал — нарочно все выдумываешь. Потом прислушался — уж больно складно получается.

«Какая же я была дура, — подумала Алина, — выболтала ему все — все имена, фамилии и подробности… Ведь знала же, что он ничего не забывает, оттого и такого положения достиг. Остальные-то давно либо на зоне, либо на кладбище лежат…»

— Значит, ты решила все же попробовать найти камень, это самое «Око Ягуара». И вместо того, чтобы прийти ко мне и все рассказать, обманула, придумала, что замуж выходишь и тебе срочно деньги нужны.

— Если бы я тебе все рассказала, то того камня бы не увидела… — процедила Алина. — Я ведь тебя тоже отлично знаю.

— Ну, выделил бы я тебе часть… — Дюбель снова противно рассмеялся, — все лучше было бы, чем теперь. А так ты наняла этих двоих братцев-дегенератцев, что они смогли?

— Так это ты их обоих?..

— А кто же еще-то, — он пожал плечами, — чтобы под ногами не путались. А если бы ты от меня не бегала, то, может, и они живы были бы… Тогда обошла моего человека, из квартиры слиняла в чем есть, потом в ресторане какая-то баба тебе помогла… Что за баба?

— Понятия не имею, — Алина очень натурально пожала плечами.

Она прекрасно знала, что для нее все кончено, но и он камень не получит. Во всяком случае, она ему помогать не станет.

— Что же теперь будет? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Что будет? — он сделал вид, что задумался. — Деньги отрабатывать надо. Опять же, обмана я не прощаю. Так что… есть у меня в Новоржеве гостиница небольшая, для своих. Сядешь там за стойку. Не боись, вязаться никто не станет, у них для этого дела девки помоложе есть. Ну, поработаешь с полгодика, а там, может, и повысим тебя в должности. — Дюбель снова противно засмеялся, и Алина поняла, что для нее все кончено, больше он ее не выпустит. Стало чуть легче, когда она поняла, что камень он тоже не получит.

В одной руке у Надежды был тяжеленный пакет с продуктами, в другой — зонтик, потому что с утра шел сильный дождь, так что нажимать кнопку домофона пришлось едва ли не носом. Однако открывать ей никто не спешил. Было еще только девять часов утра, так что вряд ли Михаил уже уехал на работу, к тому же она видела его машину на стоянке.

Открылась дверь подъезда, и выскочили две кудрявые девчонки-близняшки и такая же кудрявая мама. А следом выкатился папа — этот был наголо бритый. Видимо, таким образом он поддерживал баланс. Родители подхватили каждый свою девчонку и побежали по лужам к машине, а Надежда просочилась в дверь.

Она так долго звонила в квартиру, что из-за двери напротив послышалась какая-то подозрительная возня, очевидно, Надежду изучали в глазок.

— Михаил, я знаю, что ты дома! — заорала она, потеряв терпение. — Открывай немедленно, а то я МЧС вызову!

— Ну что ты так кричишь! — Михаил стоял на пороге в длинных трусах с разводами и футболке с черепом, под которым, естественно, было написано: «Бедный Йорик».

— Ты спал, что ли? — поинтересовалась Надежда, отодвинув его от двери, хотя сделать это было затруднительно, Михаил явно не горел желанием ее впускать. — Ничего, сейчас кофе крепкого выпьешь и взбодришься.

— А ты чего пришла? — бухтел он, идя за ней на кухню. — Мы же не договаривались…

Надежда хотела сказать, что с таким тюфяком и мямлей вообще ни о чем договариваться нельзя, но решила пока не ссориться. Она быстро опустошила пакет. Были тут ветчина и сыр, свежая булка и круассаны, а также две булочки с маком.

При виде продуктов Лёлик оживился и присел к столу, так что Надежде пришлось самой ставить чашки и заваривать кофе. Нет, ну все-таки не зря его две жены бросили!

— Мне вообще-то на работу надо… — неуверенно проговорил Лёлик, когда больше половины того великолепия, что стояло на столе, было им съедено.

— Ни на какую работу ты не пойдешь! — заявила Надежда. — Потому что мне это все надоело! Вот мы сейчас в спокойной обстановке посидим и подумаем, как нам отыскать алмаз.

— Какой еще алмаз? — Лёлик едва не поперхнулся кофе. — И ты туда же? Да вы что, сговорились с этой ненормальной, что ли?

— Я-то нормальная, а вот ты — форменный тормоз! — холодно сказала Надежда.

И от ее спокойного тона он пришел в себя и посмотрел осмысленно.

— Надежда, неужели в том, что говорила Алина, есть хотя бы доля правды?

— Думаю, что почти все в ее словах — правда, — ответила Надежда. — В них даже больше правды, чем она сама думает!

— Как это? — Михаил удивленно взглянул на Надежду.

— Ну вот, к примеру, Алина сказала, что ее прабабка называла мужа «мой ботаник». Наверное, эти слова попались ей в каком-то письме, и она приняла их за пренебрежительную оценку мужа, за презрительное обращение. Но в то время слово «ботаник» не имело современного презрительного смысла. Муж Алининой прабабки был настоящим ботаником, выдающимся ученым и директором Петроградского ботанического сада.