Наталья Александрова - Портрет неизвестной

Они прошли мимо оранжерей, мимо альпийских горок и розария и подошли к границе парка. Именно здесь прежде находилось то самое ветхое здание. Сейчас этот участок был огорожен временным забором, на котором висели таблички:

«Не входить. Опасно для жизни».

Сам старый корпус был уже снесен, на его месте возвышались груды мусора, которые сгребал небольшой яркий экскаватор. Неподалеку стоял вагончик-бытовка.

— Выходит, мы опоздали? — проговорил Михаил с сожалением, к которому примешивалось облегчение. Он уже утомился от Надеждиного авантюризма.

— Может быть, и не совсем опоздали… — отозвалась Надежда и проскользнула за забор. Экскаватор как раз остановился, водитель вышел и ушел в вагончик. Несомненно, судьба предоставила им шанс, который больше не повторится.

— Туда же нельзя… — попытался остановить Надежду Михаил.

Надежда не удостоила его ответом.

Она уверенно шла по усыпанной мусором площадке, оглядываясь по сторонам.

— И что ты ищешь? Здесь же уже все разрушено, и даже если тайник когда-то был, от него ничего не осталось!

— Шампиньоны выращивают в подвалах. Само здание действительно разрушено, но до подвалов пока еще не добрались… ага, вот и то, что я искала!

За небольшой грудой мусора в земле зиял темный провал. В глубину этого провала вели каменные ступени.

— Неужели ты собираешься туда спускаться? — проговорил Михаил и тут же поправился: — Неужели мы собираемся туда спускаться? А если свод обвалится и нас засыплет камнями?

— В восемнадцатом веке строили очень надежно. Особенно подвалы. Не бойся, оно двести лет простояло, так с чего вдруг сейчас обрушится? Только вот тут осторожнее, не задень за эту проволоку!

В нескольких шагах от входа в подвал над самой землей была натянута проволока.

— Это еще что такое? — Михаил удивленно уставился на эту проволоку.

— Растяжка, как у мины! — усмехнулась Надежда. — Смотри, куда она ведет!

Проволока тянулась к железной бочке, на которой стояли ржавая канистра и несколько пустых бутылок.

— Это у них такая самодельная сигнализация, — пояснила Надежда. — Если кто-нибудь полезет в подвал и при этом заденет за проволоку, канистра свалится, поднимется шум, и рабочие прибегут, чтобы выпроводить нарушителя. Но мы с тобой в эту ловушку не попались…

И Надежда начала спускаться по ступеням.

Михаилу ничего не оставалось — он тяжело вздохнул и поплелся вслед за своей бесстрашной подругой.

Чем ниже они спускались, тем темнее становилось вокруг.

Скоро можно было с трудом различить ступени.

Надежда остановилась, открыла свою неизменную сумку и принялась рыться в ней, недовольно бормоча:

— Да где же он… куда же он запропастился… ну вот всегда так — как что-то нужно, так именно это и не найти…

— Что ты ищешь? — осведомился Михаил.

— Да… да вот же он! — и Надежда с победоносным видом достала из сумки брелок для ключей в виде маленького голубого дельфинчика, который уже не раз ее выручал. — Я всегда говорила — подальше положишь, поближе возьмешь!

— Зачем тебе понадобился этот брелок?

— А вот зачем! — Надежда нажала на спинной плавник дельфина. Брелок издал резкий писк, и глаза дельфина засветились ярким голубым светом.

Надежда направила луч голубого света вперед, и они увидели, что каменная лестница кончается и начинается большое помещение с крутыми каменными сводами.

— Чего только нет в твоей сумке! — удивленно проговорил Михаил.

— Да, давно пора навести в ней порядок…

Они спустились в подвал и пошли по нему.

От центрального помещения отходили в стороны небольшие закутки, как отходят в соборе капеллы от центрального нефа. Перед каждым таким боковым помещением висели на стене старинные таблички. Надежда направляла на них луч своего маленького фонарика и читала латинские названия:

— Agaricus comtulus… Agaricus arvensis… Agaricus campester… Agaricus augustus… ага, здесь выращивали разные грибы рода шампиньонов… а вот и то, что нам нужно — Agaricus bisporus! Вот это название было на корешке второй книги! Значит, нам нужно именно это помещение!

Надежда свернула в боковой отсек подвала и пробежала голубым лучом по его каменным стенам.

Стены отсека были выложены квадратными каменными блоками, на некоторых из этих блоков были нацарапаны едва различимые надписи.

Надежда направила голубой луч так, чтобы он падал на камни сбоку. Теперь, при боковом освещении, нацарапанные на стенах надписи стали гораздо заметнее, их можно было прочитать.

«Михайло Зубилин был здесь в 1802 году от Рождества Христова», — прочитала она на одном из каменных блоков. — Надо же, и двести лет назад люди стремились увековечить свое имя везде, где только можно! Ничего не меняется!

— Разве что тогда не все были грамотными, — подал реплику Михаил. — Но вообще-то, что мы ищем?

— Твою фамильную реликвию — алмаз «Око Ягуара»!

— И ты уверена, что он здесь? — с сомнением протянул Михаил.

— Уверена! — отрезала Надежда.

Она не стала говорить Лёлику, на чем основана эта уверенность. А основана она была на едва ощутимом покалывании в корнях волос. Это покалывание Надежда чувствовала, когда была близка к разгадке очередного криминального ребуса. Но разве можно объяснить такое мужчине? Да он ее на смех поднимет!

Поэтому, ограничившись односложным ответом, Надежда продолжила обследовать стены каменной ниши.

И вот среди бессмысленных закорючек и имен давно умерших людей Надежда нашла на одном из блоков аккуратно вырезанную надпись. Четыре цифры — 1718.

Тысяча семьсот восемнадцать. Тот самый год, который она нашла на каменном бордюре вокруг священного фикуса. Те самые четыре цифры, которые помогли ей открыть тайник, в котором был спрятан ключ. Неужели здесь и сейчас она найдет ту дверцу, которую этот ключ открывает?

— Далеко, далеко за морем стоит золотая стена… — промурлыкала Надежда песенку Буратино.

— Какая еще стена? — проворчал Михаил.

— Золотая! — отмахнулась от него Надежда. — Классику знать надо! Буратино — крутой триллер!

— Ты меня разыгрываешь! — догадался Михаил.

— Ничего подобного!

Надежда с разных сторон осветила каменный блок с четырьмя цифрами — и наконец разглядела сбоку от него круглое углубление, подходящее по размеру к заветному ключику.

Надежда принялась рыться в своей сумке.

— Что ты там опять ищешь? — недовольно осведомился ее приятель.

— Не говори под руку… лучше посвети мне!

Михаил взял у нее брелок и направил голубой луч в сумку.

— Господи, чего там только у тебя нет! — проговорил он, разглядев содержимое ее сумки.

— Не говори… давно пора навести в ней порядок… да вот же он! — и Надежда вытащила из сумки старинный ключ.