Наталья Александрова - Портрет неизвестной

— Да что вы, братцы! — забормотал матрос. — Да вы все не так поняли…

— Все мы поняли, как надо! Мы видели, как ты обшаривал карманы этого солдатика.

— Никакой это не солдатик! Это буржуй переодетый, контра недобитая! Я его и шлепнул по законам военного времени… без лишних разговоров…

— Это мы тебя сейчас шлепнем по законам военного времени, поскольку есть приказ о непримиримой борьбе с бандитизмом и мародерством!

— Братишка, — матрос обратился к своему собрату среди патрульных, — неужто ты позволишь этим сухопутным крысам пристрелить своего брата матроса? Ты сам с какого корабля будешь? Я вот, к примеру, с героического миноносца «Стремительный»!

— Ты мне не брат! — поморщился патрульный, сплюнув под ноги мародеру табачную жижу. — Ты только позоришь славное имя революционного матроса!

— Хватит с ним лясы точить! — оборвал его командир патруля. — К стенке мародера — и дело с концом!

— Братцы, да что же это такое! — взмолился мародер. — Мы же свои… отпустите меня, братишки!

— Керенский тебе братишка! — и красногвардеец вскинул винтовку.

Машина свернула с набережной на Литейный проспект.

— Нам нужен вот тот ресторан, — Надежда показала на заведение с яркой вывеской «Три сыскаря».

— Странное название для ресторана… — протянул Вергилис.

— Нам то и дело приходится вспоминать историю Буратино, — отозвалась Надежда. — Там была таверна «Три пескаря»…

Михаил нашел неподалеку свободное место и припарковал машину.

Троица подошла к двери и вошла в ресторан.

Ресторан был полон. Большую часть посетителей составляли небольшие компании мрачных и озабоченных мужчин среднего возраста. Попадались и женщины, но и они были мрачными и озабоченными.

Навстречу вошедшим шагнул метрдотель.

— Извините, — проговорил он не слишком любезным тоном, — мест нет. Если вы не заказывали…

— Да вон же — свободный столик! — возразил Вергилис.

— Он зарезервирован.

Тут Надежда помахала женщине за дальним столом. Это была особа средних лет с властным, решительным лицом.

— Здравствуйте, Галина Ивановна! — крикнула Надежда.

И тут произошло нечто невероятное: на суровом лице властной особы расцвела улыбка, и она отозвалась приветливым голосом:

— Здравствуйте, Надежда Николаевна! Давно не видались!

Тут с метрдотелем тоже случилась удивительная перемена. Он с уважением взглянул на Надежду и проговорил:

— Вы знакомые Галины Ивановны? Что же вы сразу не сказали! Пойдемте, я найду для вас столик…

— Кто такая эта Галина Ивановна? — осведомился Вергилис, когда их усадили за стол возле окна. — И откуда вы ее знаете?

— Вы не представляете, какая это влиятельная женщина, — вполголоса ответила ему Надежда. — Она в таких больших чинах… звезды на ее погонах исключительно первой величины! А познакомилась я с ней случайно. В поезде вместе ехали.

— Звезды? Погоны? Кто же она такая? И вообще — что это за ресторан?

— А вы сложите два и два, — усмехнулась Надежда. — Ресторан находится на Литейном проспекте, называется он «Три сыскаря»… здесь обедают сотрудники Управления МВД. Так что, если у вас были какие-то недобрые намерения, советую оставить их за порогом ресторана. Здесь вам лучше вести себя как законопослушный гражданин.

— Еще раз снимаю перед вами шляпу, — усмехнулся Вергилис. — Кажется, вы все предусмотрели.

— Надеюсь. Так что мы можем приступить к переговорам. Для начала — на кого вы работаете? На того самого мексиканского миллиардера, который хочет вернуть алмаз в храм своих предков?

— Что ж, вы сами это сказали. Не буду отрицать. Но хочу сразу вас предупредить, что мой наниматель обещал мне заплатить только десять процентов рыночной цены алмаза.

— Вот как?

— Он вообще человек прижимистый. Именно благодаря этому качеству ему удалось стать богатейшим человеком в мире.

— Что ж, взаимоотношения с нанимателем — это ваши личные проблемы. Десять процентов цены этого алмаза — это тоже огромная сумма, и мы с Михаилом рассчитываем, что вы честно поделите ее.

— Что вы понимаете под словом «честно»?

— Пятьдесят на пятьдесят.

— Нет! Об этом не может быть и речи! Десять процентов премии — это вполне справедливая цена за вашу работу.

— Справедливая? Десять процентов? — ахнула Надежда. — Да мы вообще все сделали за вас! Если бы не мы, вы бы до сих пор рыскали по городу в поисках алмаза! Сорок процентов — это самое меньшее, на что мы можем согласиться!

— Нет, нет и нет! Не забывайте, что мне еще предстоит очень сложная задача — вывезти алмаз в Мексику и доставить его заказчику. Это мне обойдется очень дорого. Так что самое большее, что я могу вам предложить, — это двадцать процентов моей премии.

— Двадцать процентов? Это смешно! — Надежда даже улыбнулась одними губами. — Примите во внимание то, что, вообще говоря, Михаил — законный наследник графов Нелидовых, значит, алмаз принадлежит ему целиком и полностью. Так что мы можем сейчас расстаться, если вы не пересмотрите свое предложение.

— Я готов заплатить вам двадцать пять процентов, и ни копейкой больше! Это и так грабеж в чистом виде! — Вергилис пошел от злости красными пятнами.

— Грабеж — это то, что вы нам предлагаете! Мы сделали за вас всю работу и имеем право на справедливую оплату. Мы работали честно, вы же элементарно выкрали у меня портрет!

— Но никто же не пострадал!

— Да? — закричала Надежда. — А кот?

— А что — кот? — удивился Вергилис.

— У кота стресс, а это, я вам скажу, очень серьезно! Так что тридцать пять процентов — или мы сейчас же уходим! Официант, счет!

— Вы еще даже ничего не заказали, — справедливо заметил подошедший официант.

— Тридцать процентов… — процедил Вергилис, — черт с вами, пейте мою кровь!

— Я согласен! — выпалил Михаил, прежде чем Надежда успела возразить.

— Ну и когда же вы передадите мне камень?

— Как только — так сразу, — невозмутимо ответила Надежда, — вы откроете счет на имя Михаила где-нибудь в Европе и перечислите туда деньги. И тогда… можете получить камень. И поторопитесь.

— Тогда уж я пойду… — в голосе великого и ужасного Вергилиса появились заискивающие нотки.

— А мы покушаем, раз уж пришли, — оживилась Надежда, разглядывая меню. — Ой, крем-суп из шампиньонов, как раз кстати! Лёлик, ты будешь?

— Видеть их не могу! — прорычал Михаил.

Потом он затих и не оживился, даже когда принесли заказанные блюда.

— Надя, — сказал он, — отчего ты велела Вергилису открыть только один счет?

— Как — отчего? Это же твои деньги.

— Но мы должны поделить их пополам!

— Да ты с ума сошел! — Надежда замахала руками. — Что я мужу скажу, откуда у меня такие деньги? Да если он узнает, что я опять в какой-то криминал влезла, он со мной в два счета разведется! Нет-нет, и не проси, и не уговаривай, я своей семейной жизнью рисковать не могу!