Дмитрий Каполь - Необычные вещи

— Это ты ему рассказал, да?

— Ты о чем? — не понял тот.

Незнакомец хрипло рассмеялся и жестом попросил детей успокоиться.

— Не надо, не ссорьтесь, еще не время, — при этих словах он опять хохотнул. — Я могу много что рассказать о вас такого, о чем вы бы предпочли молчать, правда, Паша?

Он подмигнул рыжему пацану и сделал недвусмысленный жест. Паша покраснел и отвел взгляд в сторону.

— В общем, если хотите, мы можем остановить наше соглашение. Но в таком случае, так или иначе, вы кое-что узнаете друг о друге такого, что не хотели бы говорить вслух. А если мы продолжим, то обещаю вам, что маленький негодяй, по имени Даня, получит по своим заслугам. Ну, так что? Согласны?

Друзья переглянулись и нехотя протянули руки.

— Вот и замечательно, — незнакомец хихикнул, и его руки с иголкой и шаром, зажатыми в пальцах, запорхали над раскрытыми ладонями детей.

***

Придя домой, Даня поел, полистал научно-популярный журнал, отобранный у одного из ботанов, ему там понравилась фотография галактики, и лишь к вечеру вспомнил об аудиокассете. Он достал из кармана коробочку и вставил кассету в магнитофон. Раздалось шипение и вскоре он услышал шум стадиона и первые аккорды рок-музыки.

— Ниче, пойдет, — одобрительно кивнул парень и лег в кровать.

Внезапно звук изменился, треск и скрип больно резанули по ушам. Даня подскочил к магнитофону и стукнул его по пластиковому боку. Скрип прекратился, и гитарные рифы смачно зазвучали из колонок. Парень вернулся к кровати и готов был завалиться на нее, как вдруг замер от неожиданности. Ему показалось, или он на самом деле это услышал? Даня оглянулся, подошел к магнитофону и перемотал пленку немного назад. Скрипа и треска не было, просто играла музыка. И ничего странного он не заметил. Вновь, улегшись в кровать, Даня закинул руки за голову и прикрыл глаза. Звук повторился. Парень метнулся к магнитофону и перемотал пленку назад. Ничего не произошло. Но он явно слышал чей-то голос. Голос, который говорил: «ты скоро все узнаешь сам».

***

— Ты слышал? — Макса нагнал Влад и, не дожидаясь ответа, затараторил. — Маму Дани вчера увезли в психушку. Самую натуральную. Мне Вовка, его сосед рассказывал. Даня всю ночь крутил твою кассету. Вовка говорит, что сойдет с ума от двадцатого прослушивания одного и того же концерта. Но, судя по всему, макушка сдвинулась у его мамани.

— Ты думаешь? — спросил Макс.

— Ну да, — не поняв вопроса, ответил Влад и тут же замер. — Погоди. Ты хочешь сказать…?

— Ага, — кивнул Максим. — Может это из-за того дедка?

— Да ну, бред, — неуверенно ответил Влад. — Я вообще не склонен верить этому старику и его россказням…

— Однако поверил! — перебил его друг. — И я, и все мы! А что если это из-за нас?

— Значит, туда им всем и дорога! — к друзьям подошел Сашка и гнусно рассмеялся. — Плевать я на них всех хотел. Пле-вать!

Максим достал из кармана некогда прозрачный шар, измазанный кровью приятелей, и посмотрел на него. Шар приобрел темный дымчатый оттенок и перестал казаться прозрачным.

***

Через три дня они впятером, сидя на лавочке после школы, увидели, как бригада скорой помощи увозила бабушку Дани. Его сосед, десятилетний Вовка, рассказывал, что она обварилась кипятком, когда кипятила белье.

Вечером их разыскал Даня.

***

— Я не знаю, что происходит, но мне кажется, что виной всему этому вы.

За несколько дней этот самоуверенный наглец превратился в затравленную зверушку. Он вздрагивал от каждого шороха, и в его глазах застыла печаль утраты.

Он вытащил из кармана кассету и протянул ее Максу.

— На, подавись, — он швырнул ее в лицо парню. — Надеюсь, ты рад?

Даня развернулся и побрел в сторону своего дома. Друзья переглянулись, Максим вскочил со скамейки и быстро догнал недавнего обидчика.

— Даня, откуда ты, — тут его голос дрогнул, — с чего ты это взял?

Даня обернулся и посмотрел на него.

— У меня чутье, как у зверя, — он осклабился и цокнул языком.

Он хотел добавить еще что-то, но махнул рукой и пошел в сторону своего подъезда.

Подавленный, Максим вернулся к своим друзьям. Он достал из кармана шар, положил его на ладонь и протянул вперед руку.

— Вот, смотрите! Это был прозрачный шар, а теперь он черный! — в его голосе застыли слезы. — А что, если это мы и только мы виноваты в том, что произошло с Даниной мамой и бабушкой?

— Прекрати, — махнул рукой Митя. — Это просто сказки, дедок нас разыграл, вот и все.

— Сказки? — переспросил Максим. — И про Катю он знал — тоже сказки?

Митя отвел взгляд в сторону.

— Надо с этим что-то делать, — Влад взял в руки шар и посмотрел на него. Некогда прозрачный, теперь он казался высеченным из черного, как уголь, камня. — Лично мне кажется, что это какой-то сглаз.

— Да ну? — рассмеялся Сашка.- Все это чепуха. И вообще, я бы плюнул на это и забыл. Или вы уже не помните, как этот козел над нами издевался?

— Издевался, — прогнусавил Паша. — Но это не повод нам издеваться над ним.

— Да кто над ним издевается? — Сашка начал психовать. — Это он над нами издевался. А то, что его мамаша с катушек съехала, это не наши проблемы. Я так считаю.

— А я считаю, что наша, — тихо сказал Макс. — Мы все согласились отомстить Дане. И неизвестно, что этот старик сотворил с ним и с его семьей. Кассета может тут вообще не причем.

— А что тогда причем? — поправил очки Митя и посмотрел на друга.

— Не знаю, — вздохнул Макс. — Но чувствую, что этот шар неспроста стал черным.

— Может, нам разыскать старика и попросить его разрушить заклятие? — неуверенно предложил Паша.

— И где ты его искать будешь? — усмехнулся Саня. — Мож он уже в Америку укатил и сидит, смеется над нами!

— Нет, старик нам не поможет, — авторитетно заявил Митя. — Мы сами должны разрушить заклятие. Мы во всем виноваты, нам и решать.

— Да, но как? — спросил его Макс.

— Знаете, есть идея, — хитро улыбнулся Митя.

***

Он проснулся от чудовищной головной боли. Крик сорвался с его запекшихся губ, и он заметался по грязной постели. Пальцы, на которых вот-вот начинал жить артрит, судорожно вцепились в края простыни. Он нашел в себе силы и встал с кровати. Что-то пошло не так. Но что?!

Он пошарил по груди дрожащей рукой и нащупал холодный камень, висящий на цепочке в серебряной оправе. На полусогнутых ногах он проковылял к столу и зажег настольную лампу. Яркий свет брызнул из под зеленого абажура, и он повернул камень на свету. На его глазах камень начал менять свой цвет. Лазурный блеск начал мутнеть и наливаться черной непроглядной тьмой.

— Что вы наделали, гавнюки? — из его груди вырвался хрип. — Зачем вы его уничтожили?

***

Гидравлический пресс с размаху опустился на металлическую плиту и из-под него брызнули черные осколки. И еще что-то. Максим был уверен, что это был черный дым. Упав на пол, чернота, словно симпатические чернила, исчезла с осколков, и они приняли прежний прозрачный вид.