Сергей Милушкин - Заражение. Том 1 [СИ]

Обладатель багра подошел со спины к женщине, которая при виде внезапно открывшейся ей картины завизжала, словно ее резали по живому. Он занес багор и со всей силы всадил его острый конец в череп — женщина перестала кричать и завалилась рядом с мужчиной.

— Господи… — прошептал Трошин. — Да что, черт возьми, происходит, кто-нибудь мне может объяснять? Как это называется?

Бледный Лукин стоял сбоку. Он силился что-то вспомнить, но картина убийства потрясла его, он лишь шевелил губами. Подбородок мелко дрожал.

— Эти… эти двое… — наконец он смог перебороть себя. — Эти двое… убитых, они были в группе Б.

— То есть? — повернул голову Трошин. Его глаза блестели.

— То есть… они были здоровы. Им кололи вакцину, но… разумеется, не для выздоровления, а для проверки аллергических реакций.

— Вроде у нас слепое тестирование? — осторожно спросил Золотов. — То есть… мы не знаем, кто заражен, а кто здоров. Ведь так?

— Да, — ответил Лукин. — Вы не знаете. Комиссия не знает. Никто не знает. А я знаю. Я взломал систему тестирования. Не для того, чтобы там что-то подделать. Просто было интересно.

— Сукин ты сын, — сказал Трошин. — Разумеется, наш сукин сын.

Лукин опустил глаза. Он, конечно, знал, что совершает как минимум должностное преступление, а как максимум, уголовное, но ничего с собой поделать не мог. Все, что касается компьютеров, было его слабой стороной.

— Я просто знал, кто из них кто… чтобы в случае чего быстрее прийти на помощь, — сказал он после минутного молчания. — Мне кажется, это очень страшно, когда тебя заражают каким-то вирусом, а потом безо всяких гарантий испытывают на тебе свои новые лекарства. Которые могут и не подействовать. Я знал, кому помогать в первую очередь, а кто кривляется.

Золотов, хоть и выглядел напуганным, тем не менее был явно раздражен.

— Из-за тебя все тестирование могло накрыться медным тазом. Или вообще весь институт. Ты это понимаешь?

— Похоже, что он и без меня накрылся, — парировал Лукин.

— А что ты еще знаешь? — спросил Золотов. — Расскажи подробнее, чем их заражали и как?

Тем временем толпа, не обращая никакого внимания на убитых, начала расходиться — через дверь позади они медленно просачивалась наружу.

Трошин подскочил к окну.

— Они садятся в автобусы. Или сейчас или никогда, — воскликнул он. — Боюсь, сейчас придут за нами.

— Выпускай дрон! — крикнул Золотов, кидаясь к столу.

— Поздно, заметят! Дайте мне шокер, заправляйте шприцы!

— Они заправлены, — Трошин распахнул дверцу шкафа, выудил оттуда аптечку. — Держи, — протянул он Золотову наполненный шприц. — Коли в мягкие ткани. Шея, руки, задница, ну худой конец.

— Давайте шокер, — Лукин протянул руку к Золотову и тот после секундного колебания протянул ему аппарат.

— Все, идем!

Они выстроились возле входной двери, первый Лукин, за ним Золотов и сбоку — Трошин. Сосредоточенные лица, взмокшие от напряжения спины.

— На счет раз-два-три. Раз, два, три, — сосчитал Лукин и открыл дверь.

Сначала он ничего не понял. Только что они сидели и пили чай в ветхой картонной лачуге, а теперь…

…кто-то тормошил его за плечо. Немилосердно, жестко, больно. И снова холодно. Он вспомнил двух собак со странными, очень странными, даже жуткими именами. Как их звали? Химера? Нет. Ти… Тифон и Ехидна. Точно. Имена соответствовали виду. Бешеные псы — такие могли встретиться только на свалке, куда свозят химические отходы. А что еще могло быть в бочках, которые разгружают по ночам под усиленной вооруженной охраной? Какая-то мерзость, которую отказались брать даже специализированные полигоны.

В ваших силах это прекратить, в ваших силах это прекратить, в ваших силах это прекратить.

— Да заткнись ты уже! — крикнул он… и проснулся.

Макс, редакционный водитель, крепко сжав руль, прокладывал путь по раздолбанной извилистой дороге — фары то и дело выхватывали валуны и поваленные деревья на обочине.

— Андрюха, с тобой все нормально? — спросил он испуганно. — Гена тоже дрыхнет, вы как спустились, сразу оба и завалились. Ты всю дорогу мямлишь ахинею беспрестанно. Что-то там прекратить… Это про свалку, наверное.

Андрей понял, что никто его не будил и не тряс, он просто бился плечом о холодное стекло.

— Прилично выпили, раз водку назад не принесли? Хотя… — водитель втянул носом воздух, — запаха нет. Странно.

Андрей глянул в лобовое стекло — но определить, где они проезжают, не смог.

— И давно мы спустились?

— А ты не помнишь? Во дает. Минут двадцать назад. То-то я смотрю, вы какие-то странные оба. Как прибитые. Я посмотрел, с виду целые, у Гены камера на шее болтается — значит все в порядке. Сели и захрапели. Ни слова не сказали. Но вы же брали водку с собой на взятки аборигенам, я и подумал, что выпили. Тем более, такой холод.

Андрей силился вспомнить, как они ушли, как спускались по склонам, усеянным стеклом, арматурой, ломаными досками — один раз оступиться хватит, чтобы наверняка угодить в больницу, если не в морг — но, тем не менее, на них нет и царапины. Только этот запах… Андрей поднес рукав куртки к лицу и сморщился.

— Удачно хоть? — водитель посмотрел в зеркало заднего вида. — Узнали, что за вонь? Когда начало смеркаться, я даже испугался, вокруг тени ходят, бомжи или кто это — залез в машину, закрылся — но так еще страшнее, как будто кто-то наблюдает за мной, ждет пока закемарю. Тьфу ты, мать его за ногу! Чтоб я еще раз сюда поехал, даже не проси! — он сильнее вдавил педаль газа. Было видно, что ему не терпелось убраться отсюда подальше и побыстрее.

— А сколько мы там пробыли? Уже, наверное, часов десять вечера?

Водитель покосился на Андрея.

— Вы и правду там чего-то нюхнули, раз не пили. Тогда где водка? Сейчас пять часов, а пробыли вы там всего час. Еще не хватало.

— Час? — Андрей не мог поверить его словам.

— Ну, может минут сорок. Не больше. Мы кружили вокруг, Гена фотографировал, потом нашли дорогу с северо-восточной стороны, остановились. Вы начали взбираться на гору мусора, хотя я сразу сказал, что дело гиблое. Резко стемнело, как это сейчас бывает и почти сразу вы вернулись. И то хорошо, что не пришлось лезть за вами. Хотя я бы и не полез.

— И что, вот так просто спустились, и все? Ничего не говорили?

— Кажется… я впотьмах не разглядел, вроде бы кто-то вас провожал. С собаками. Жуткие псы. И худые. Я залез в машину от греха подальше. Боюсь бродячих собак.

— Мы все узнали, — сказал Андрей сдавленным голосом. — Похоже, это химические отходы. Их привозят по ночам под усиленной охраной. Так нам сказала одна… местная.

— А-а-а, — протянул Макс, доставая сигарету и щелкая прикуриватель. — Тогда все понятно, почему вы такие… — он сдавленно кашлянул, — ну и вонь же тут, наверное, ветер опять на город идет.