Сергей Милушкин - Заражение. Том 1 [СИ]

Диск перемотки крутился, калейдоскоп кадров на маленьком экране камеры стрекотал перед глазами и когда момент на зрительной коре совпал с воспоминаниями, тот самый момент, от которого он едва не лишился чувств, Андрей замер.

СТОП. Это было здесь.

Пока машина неслась, виляя в одичалом пространстве между свалкой и городом, Андрей докрутил до того самого места . И на следующем кадре — он не сомневался, там, за валуном, через мгновение — показались эти псы. И девочка.

Его большой палец, замерший на черном диске перемотки снимков, побелел от напряжения. Сердце стучало как бешеное — как будто те злобные существа, Тифон и Ехидна, со вздыбленными загривками и горящими бешеными глазами мчались за машиной.

Андрей нервно оглянулся.

Дорога сразу позади машины проваливалась, исчезала, растворялась, но ему казалось, что тьма гонится за ними и только благодаря чуду еще не поглотила маленький автомобиль.

Клик. Диск повернулся. Он щелкнул, сменив кадр.

Заставив себя опустить глаза на экран, Андрей нахмурился. Тот же самый кадр, что и предыдущий. Точь-в-точь. Камень, горы мусора, северо-восточный склон, внизу бурелом голого кустарника и черный излом ручья, опоясывающего границы свалки и исчезающего в диких зарослях.

Клик. Повтор. Клик. Снова тот же кадр.

Сбой?

Он крутанул колесо быстрее. Везде одно и тоже, ничего не менялось: один и тот же кадр, продублированный на сотнях других. Никакой хибары, собак, застенчивой девушки и ее матери — ничего и никого.

Андрей перемотал полностью весь день, но не нашел и намека на их существование.

Ферма, вспомнил он. Она работает на ферме «Солнечная», осеменителем коров и найти ее, судя по всему, будет не так трудно, учитывая, что огромное хозяйство московского бизнесмена Алика Мирного было единственным в этих краях.

Я найду ее, подумал он, поглядывая на спящего Гену. Не может быть, чтобы он не снял ни одного кадра. Этого просто не может быть. Может быть спрятал флэшку? Но в глубине души он понимал, что никто ничего не прятал.

Они въехали в городе. Андрей аккуратно положил фотоаппарат на заднее сиденье. Огни фонарей слегка разгоняли вечернюю мглу, и теперь он смотрел на знакомые улицы, не понимая, был ли телефонный звонок настоящим или же ему все приснилось…

— Почти приехали, — сказал Макс. Он вывернул с центральной улицы, пронесся по площади Мира мимо администрации города, над которой развевался триколор и свернул на Никитскую — Андрей вспомнил, что новая городская больница теперь за мостом, справа, там еще совсем недавно был заросший бурьяном пустырь, где он с мальчишками в детстве играл в войну.

Почти тотчас перед ними появилось само здание, подсвеченное тусклыми фонарями. Летящий снег таял на ходу, слякоть под колесами плескалась под днищем, автомобиль занесло на повороте и сторож в кабинке у шлагбаума покачал головой.

— В реанимацию, — крикнул Андрей, опустив стекло.

Дед подумал секунду, потом открыл шлагбаум. Может быть, он узнал Андрея, а может быть ему просто было все равно, кого пускать — водянистые глаза старика смотрели совершенно равнодушно.

В воздухе висел не слишком сильный, но явный, настойчивый запах сероводорода с примесью ядовитого сладкого концентрата.

Ярко освещенный центральный вход в больницу пустовал. Крупные красные буквы над козырьком «Городская клиническая больница № 1» были частично залеплены рыхлым снегом.

Андрей выскочил из машины, поскользнувшись, упал на одно колено в грязь. В груди бил колокол. Он поднялся и побежал ко входу. Теперь он сознавал, теперь поверил в случившееся — больница, реанимация находились в нескольких метрах и были пугающе реальны. И, хотя он бывал здесь и ранее по делам портала, никогда ощущения от этого места не были столь пугающе реальны.

Он ворвался в пустынное фойе. Всего несколько человек в этот час сидели на сдвинутых креслах и тихо разговаривали. Когда он вбежал, они замолчали.

У проходной стояла Оксана. Ее плечи вздрагивали, волосы разметались по спине, сумочка соскользнула с плеча и безвольно висела на руке, едва не касаясь пола.

Рядом стоял мужчина в белом халате. Он что-то говорил, но, она, казалось, его не слышала.

Она повернулась на звук ударившей двери и увидела его.

Губы ее, обычно полные и чувственные, превратились в тонкие крепко сжатые полоски. Лицо перекосила судорога боли, к которому теперь примешался гнев, отчаяние и безысходность.

Она вскрикнула, словно раненая тигрица.

— Как? Как ты мог? Ты, ты убил нашу девочку, ты убил мою девочку… как? Ведь мы же…

Доктор взял ее за рукав и посмотрел на Андрея.

— Это ваш муж?

Она ничего не ответила.

— Чего ты молчишь? — вдруг закричала она, отчего сидящие люди вздрогнули. Врач стиснул ее руку.

— Не надо тут кричать, не на…

— Ты убил ее! Ты! Со своими проклятыми статьями! Это ты виноват! Ненавижу! Ненавижу тебя!!! — ее лицо потеряло всякую форму, слезы душили ее. Смешиваясь с тушью, они стекали по щекам, образуя черные трещины. Как в том зеркале… — подумал Андрей, ужасаясь. Ее лицо стянула зловещая маска и Андрею стало невыносимо страшно. Он остановился посередине фойе, под электронными часами, показывающими «18–42». Сердце пронзила игла и он понял — все, все что было, умерло навсегда. Прямо сейчас.

— Успокойтесь. Ваша дочь жива, ей уже лучше.

Но Оксана не слышала его. Андрей приблизился, взял ее за руку, но она с шипением вырвалась.

— Не трогай меня! Убирайся к чертям проклятым! Не хочу тебя знать и видеть. Никогда!

Доктор покачал головой.

— Гражданка Лосева, ваш муж не виноват в том, что случилось. Такая реакция бывает, он не мог ее предусмотреть, в этом нет его вины. Успокойтесь. Давайте я вам дам успокоительные и вам станет легче.

— Не вздумайте меня успокаивать. Я все знаю, все! Этот яд убил мою дочь, я же говорила, я знала! — и она снова разрыдалась.

Андрей попытался ее обнять, но тщетно — она сбрасывала его руки, шипела, ругалась, царапалась.

— Как же ты мог? Как? Объясни мне! Только она одна… господи… за что мне это все?! — и она завыла, полностью утратив над собой контроль.

Доктор подошел к Андрею.

— Мы знаем, что вы разрешили провести ребенку вакцинацию. Противопоказаний у нее не было, так что в этом нет вашей вины. У девочки случился анафилактический шок. Остановка дыхания. К счастью, опытный врач безотлагательно провел реанимационные мероприятия. Сейчас она на аппарате искусственной вентиляции легких, ее состояние стабильное.

Ни одна газета, местный телеканал, радио — никто не упомянул о трагическом происшествии в детском саду «Аленушка», что находится в тупике Миклухо-Маклая за старой церковью. Это, однако, не помешало разлететься слухам со скоростью света — дряхлые старушки, кутаясь в серых платках, теперь крестились, глядя не на деревянный рассохшийся крест, а на угрюмый корпус детского сада.