Наталья Тимошенко - Сотканная из тумана

– Роса на траве еще не высохла, а ты уже будишь честных людей, – вторил ему Ваня.

Оба выглядели не просто невыспавшимися, а откровенно помятыми, и ночью ничего не слышали и не видели, хотя собирались по очереди следить за камерами. Причину этого Саша выяснила уже тогда, когда Нина ушла в библиотеку, Дементьев отправился выяснять, не случилось ли чего ночью в деревне, староста тоже ушел по каким-то своим делам, а они с Ваней вдвоем остались дома, чтобы посмотреть ночные записи.

– Да это все Пантелеич, – признался Ваня, хмуро склонившись над ноутбуком. Саша, задавшая возмущенный вопрос, стояла прямо за его спиной. – Пришли домой, а он еще своей настойки вытащил. По рюмашке хлопнули – и все, только ты утром и разбудила.

– Офигеть исследователи, – пробормотала Саша. – Тебе плохо не станет?

– Если б могло, уже бы стало, – хохотнул Ваня, активно щелкая клавишами. – Сходи лучше на кухню, принеси молока. На столе банка стоит.

Саша помнила, как в самый первый раз, когда они, тогда еще почти незнакомые между собой любители аномальных явлений, отправились на поиски целителя в сибирской тайге, и Ваня, желая выудить информацию у местных мужиков, выпил лишнего. Тогда наутро ей пришлось делать ему укол, однако сегодня он выглядел вполне бодро, потому она решила не переживать. Молча принесла из кухни банку, на две трети заполненную молоком с упругой пенкой сверху, и кружку и протянула Ване. Тот проигнорировал кружку, отхлебнул прямо из банки. Саша как завороженная следила за движением кадыка при каждом глотке, отстраненно понимая, что молоко только из-под коровы, даже не кипяченое. Ваня заметил ее взгляд, перестал пить и протянул ей банку, в которой еще оставалось немного молока.

– Будешь?

– Оно ведь даже не кипяченое.

– Тьфу на тебя, дитя цивилизации, – беззлобно фыркнул Ваня, залпом допил остатки и поставил банку на край стола. – А я вот однажды продам квартиру и перееду в деревню. Буду вот так молоко по утрам пить, петухов слушать.

– Да ты пока квартиру не продал, хотя в Питер переехал. В деревню он переедет, как же, – фыркнула Саша.

– Вот возьму и перееду!

– Аня за тобой не поедет.

– В Питер же поехала.

– Так не за тобой же. Она тебя даже главным на это дело не назначила.

Ваня недобро посмотрел на Сашу.

– Мстишь?

– Глупо было бы не воспользоваться, – честно призналась та.

Предыдущие три года Ваня часто бесил ее придирками к Войтеху и неуместными шутками, порой крайне обидными, поэтому она действительно не могла не воспользоваться его слабостью: какими-то чувствами к директору Института. Саша пока не решалась назвать это влюбленностью, уж слишком давно и хорошо знала Ваню Сидорова.

– Иди сюда, будем видюшки смотреть, язва, – вздохнул Ваня.

– Кто бы говорил!

На первой камере, закрепленной в соседском дворе, где жил пчеловод Степан с женой, ничего интересного не оказалось. Ваня промотал ее на быстрой скорости, замедлив лишь незадолго до того времени, когда, по словам Саши, что-то появилось в их дворе. Но даже если там действительно что-то было, то на эту камеру оно не попало. Дом доктора находился у реки, на другом конце деревни.

– Давай поделим записи, – предложил Ваня, потягиваясь в неудобном кресле. – А то мы так до вечера будем их смотреть и все равно пропустим что-нибудь важное. Мало ли когда и где эта хрень вышла из леса.

Саша открыла второй ноутбук и устроилась рядом. Меланхоличный просмотр записей, на которых ничего не происходило, навевал сон, и оба уже почти клевали носом. Возле дома доктора камеры не устанавливали, поскольку в том конце деревни раньше ничего не происходило, и только теперь Ваня раздосадованно подумал, что следовало поставить там хоть пару камер. Пусть они не будут передавать трансляцию онлайн на его компьютер, поскольку он настроил вайфай ближе к лесу, откуда и появлялось неизвестное существо, но лучше бы иметь возможность просмотреть записи.

Саша уже почти задремала, когда на экране мелькнула какая-то тень. Мелькнула и мгновенно пропала.

– Что это было? – Саша тут же выпрямилась в кресле, бестолково глядя на клавиатуру и не зная, как промотать запись обратно.

– Покажи.

Ваня подтянул стул к ней поближе и защелкал клавишами. Тень снова мелькнула на экране, но ни один из них не успел ее разглядеть. Пришлось покадрово пересматривать момент, чтобы вычленить тот, где перед камерой мелькнула рука с длинными тонкими пальцами.

– Интересно, – пробормотал Ваня, переключаясь на другие окна. – Что это у нас за камера? Хм, так я и думал…

– Что за камера? – с любопытством спросила Саша.

– Последняя по улице. В том конце один обитаемый дом, там живет девушка, которая не захотела с Ниной разговаривать, помнишь? Парни, которые помогали мне ставить камеры, сказали, что у нее из живности вообще ничего нет, даже кота, поэтому наша чупакабра туда и не захаживает.

– Рука явно женская. Интересно, что она делала на улице в… – Саша посмотрела на таймер внизу экрана, – без четверти три ночи.

– Давай дальше посмотрим, возможно, будет видно.

И действительно, несколько секунд спустя девушка появилась на экране полностью, как будто до этого она шла не по дороге, а вдоль забора, потому и мелькнула перед камерой только ее рука. В черно-серой ночной съемке нельзя было разглядеть нелепость ее наряда, о которой Ване рассказывали Сергей и Ярослав, поэтому девушка казалась весьма обычной, даже довольно симпатичной.

Ваня вытащил карту деревни, которую еще вчера нарисовал вместе с Ильей Пантелеевичем. Синими точками здесь были отмечены установленные камеры.

– Что ты ищешь? – тут же поинтересовалась Саша.

– Пытаюсь понять, откуда она шла, раз попала всего на одну камеру, – пояснил Ваня, что-то рисуя на карте простым карандашом. Как чуть позже поняла Саша, обозначал площадь съемки. – Смотри, – наконец позвал он. – Если бы она шла от центра деревни, то попала бы на эти камеры. Если бы шла из леса, то на эти. Выходит, она появилась примерно в этом районе, – Ваня обвел карандашом два двора на противоположной от ее дома улице. – И скорее всего вышла из этого двора, как раз задела камеру, а потом поднялась на дорогу и уже направилась к себе.

– Но что ей делать в этом дворе? – не поняла Саша. – Там же никто не живет.

Ваня почесал кончиком карандаша макушку и нахмурился.

– Может быть, она через этот двор просто проходила? Это ближайший путь от того места на берегу реки, где мы сажали вертолет.

Саша закусила губу, молча глядя на карту.

– Знаешь, что самое интересное? – медленно произнесла она. – Я почти уверена, что этой ночью Матвей Гаврилович тоже куда-то ходил.

Ваня удивленно посмотрел на нее, и она продолжила: