Наталья Тимошенко - Сотканная из тумана

Его размышления прервал голос непонятно откуда взявшегося Дементьева:

– А вы там что делаете?

Они обернулись, внезапно обнаружив в соседнем дворе бывшего следователя. Он стоял возле небольшого сарая, где толпились еще несколько местных жителей. По всей видимости, они только что вышли изнутри.

– Давайте сюда, у нас тут происшествие, – велел Дементьев.

Еще минуту назад не веривший в чупакабру Михаил первым направился к забору, отодвинул в сторону несколько деревянных штакетин, прибитых, как оказалось, лишь на один гвоздь к верхней горизонтальной балке и никак не крепящихся к нижней, и жестом предложил Саше и Ване сократить дорогу. Те отказываться на стали. Хрупкая невысокая Саша вьюном скользнула в образовавшуюся брешь, а вот Ване пришлось тяжелее. Широкие плечи едва пролезли через дыру в заборе, и он пребольно ударился головой о какую-то деревяшку.

Местные выглядели встревоженными, а у Дементьева на лбу пролегла глубокая складка.

– Я такого никогда не видел, – шепнул он, когда Саша и Ваня приблизились. – Идите сами гляньте.

Они подошли к двери и заглянули внутрь. Помещение, которое за ней скрывалось, оказалось неожиданно большим и светлым, поскольку с противоположной стороны имело окно. Вдоль стен стояли высокие клетки в несколько этажей, застеленные чистым сеном. Даже пахло здесь сушеной травой и свежей зеленью, совсем не так, как в свинарнике Михаила. Правда, и жили здесь не свиньи, а кролики. Их большие пушистые тушки сейчас лежали в клетках, напоминая мягкие игрушки. Лишь подойдя чуть ближе к одной из клеток Саша поняла, что кролики мертвы. Под каждым из них сено было перепачкано кровью, кровь виднелась и на пушистой шерстке в районе шеи. Саша протянула руку в открытую дверцу, вытащила одного кролика и, аккуратно перебирая слипшуюся от крови шерсть, осмотрела шею. С правой стороны она без труда нашла две ранки, расположенные на расстоянии трех-четырех сантиметров друг от друга.

Липкий страх, который до этого момента словно ходил где-то рядом, теперь коснулся прохладной рукой ее затылка, скользнул ладонью по спине, заставив нервно сжаться внутренности. Саша как будто только сейчас осознала, что ночью едва успела избежать той же участи.

Ваня трогать кроликов не стал, но его обуревали те же чувства. Он вышел на улицу, оставив Сашу разбираться с мертвыми тушками, и подошел к Дементьеву, который курил чуть в сторонке.

– Следы нашли?

– А то как же? Я успел сфотографировать прежде, чем их окончательно затоптали. – Дементьев зажал сигарету зубами, вытащил из кармана смартфон, отыскал нужный снимок и протянул Ване. – Вот, у окна нашел.

Следы были в точности такими, какие показывал Дворжак на совещании. Похожи на волчьи, только минимум раза в два крупнее.

– Я ему покажу, как трогать моих кролей! – прервал их разговор голос хозяина погибших кроликов.

Тот убеждал соседей, что им нужно сегодня же ночью устроить облаву на чертова зверя. И, судя по голосам соседей, те не возражали против такого варианта.

Библиотека в Дубках находилась в здании средней школы: деревянном строении коричневого цвета с выкрашенными в белый цвет окнами. Наверное, когда-то детей здесь было много, потому что школа выглядела большой, хоть и одноэтажной. Сзади за ней длинной пристройкой тянулся, видимо, спортзал, а во дворе Нина приметила несколько турников.

Любовь Дмитриевна, библиотекарь, которую пришлось просить открыть школу воскресным утром, не переставала щебетать:

– Когда-то у нас детей много было. В две смены, конечно, не учились, как у моей сестры в городе, но все равно в классах человек по шесть-семь насчитывалось. Учителей много, у каждого свой предмет. А сейчас что? Например, седьмого класса у нас и вовсе нет, иначе там один Данилка Анюты-продавщицы учился бы, а в восьмом только Толик. Вот их и отправили вместе в один класс, ничего, что разница почти два года. Ну, зато Данилка раньше школу окончит, больше времени в институт поступить будет. Толик-то вряд ли куда…

Нина кивала, иногда поддакивала, но на самом деле почти не слушала разговорчивую женщину. Большие деревянные двери впустили их внутрь школы, и Нину с ног до головы окатило холодом и сыростью.

– Ух, холодрыга! – выдохнула Любовь Дмитриевна и поплотнее закуталась в теплый платок. – По будням у нас кто-то из учителей, у кого первый урок, приходит пораньше и протапливает классы, чтобы ученикам тепло было, а на выходных не топим. Ну ничего, сейчас я в библиотеке печку растоплю, мигом согреемся.

Нина кивнула, обхватывая руками плечи и стараясь сильно не стучать зубами. Надо было ей захватить что-нибудь потеплее, но теперь уже поздно. Деревня небольшая, много времени поход домой не занял бы, но Нина не хотела давать новых поводов для насмешек своим коллегам. И так они ее всерьез не воспринимают. Вчера вечером, выйдя зачем-то на улицу и оставив их одних, она слышала, как они смеялись над ней. Владимир Петрович называл ее дитем горьким и говорил, что пусть уж сидит в библиотеке, раз Дворжак им ее навязал, вреда меньше. Так что потерпит как-нибудь. Может, действительно от печки согреется.

Желание доказать всем, что она чего-то стоит, щекотливым клубком сидело внутри и нашептывало, что пусть только ей представится шанс, уж она его не упустит! Возможно, именно поэтому Нина и не рассказала на общем совещании, что ей поведала эта странная девушка, Айя. Никакой полезной информации в ее словах Нина пока не видела, приберегла на всякий случай.

Любовь Дмитриевна провела ее по длинному коридору, в который выходило около десятка дверей, и остановилась возле последней, выкрашенной в белый цвет. На двери висела табличка «Библиотека». Помещение библиотеки произвело на Нину приятное впечатление. Комната была небольшой, но за ширмой угадывались стеллажи с книгами, и их могло быть достаточно много. Огромное окно во всю стену даже в пасмурный день давало достаточно света, чтобы не включать электрические лампочки. У стены, противоположной ширме, располагалась большая печка, а возле нее на полу лежали дрова. Пять столов, возле каждого из которых стояли два стула, занимали центр комнаты. В самом дальнем углу, рядом с конторкой библиотекаря, на отдельном столе стоял даже древний компьютер с большим монитором-коробкой. У старшего брата Нины когда-то был такой.

– Сейчас я затоплю печку и найду вам газеты, – улыбнулась Любовь Дмитриевна. – А вы пока располагайтесь.

Нина подошла ко второму столу (они все были одинаковы, но она всегда при возможности почему-то занимала именно второй стол), вытащила из небольшого рюкзачка толстый блокнот, шариковую ручку и мобильный телефон. В комнате терпко запахло дымом и горящими дровами, дохнул в лицо подогревающийся воздух, но куртку она снимать не торопилась.