Тим Каррэн - Биоугроза

Я знал это, чувствовал, что смерь и чума собираются у нас за спиной. Поэтому сказал:

- Ты работал в лаборатории на востоке, верно? Расскажи мне, как все было. Расскажи, что случилось в самом конце.

15

- Как я уже говорил, - сказал Прайс, я был специалистом по биоугрозе. Моей областью исследований были возбудители 4-ого уровня, крайне заразные организмы, способные вызвать пандемию. В научно-исследовательских центрах, таких, как Форт Детрик существовало четыре уровня биологической опасности. 4-ый - самый высокий. Там мы изучали инфекционные заболевания, от которых нет вакцины: хантавирусы, лихорадку денге, геморрагические лихорадки, вирусы Марбурга и Эболы, другие возбудители, которые были превращены в биологическое оружие или генетически изменены для усиления их вирулентности.

Прайс сказал, что получить доступ в комплекс биологической опасности 4-ого уровня, это все равно, что попасть в открытый космос. Вы проходили через многочисленные воздушные шлюзы в автономном костюме химзашиты, очень похожем на костюм космонавта. Все его так и называли. Вас обеззараживали на входе и выходе, подвергая химическому душу и ультрафиолетовому излучению, радиации низкого уровня, сканировали на предмет наличия смертоносных биоорганизмов. Видимо, это был довольно сложный процесс. Зоны безопасности 4-ого уровня постоянно находились под отрицательным воздушным давлением, так чтобы в случае утечки, воздух не проникал во внешний мир, а всасывался обратно в саму зону заражения.

После того, как упали бомбы, последовала одна пандемия за другой, и все исследователи пытались следить за ними. Команда Прайса, входившая в спецподразделение патогенов, интересовалась Эболой Экс, вспышка которой случилась в Балтиморе. Им необходимо было изучить ее, пока не стало слишком поздно. А это было нелегко, при том, что инфраструктура в стране разрушалась.

- Но мы имели приоритет и находились под юрисдикцией министерства обороны, - сказал он. - У нас был приказ начать широкомасштабную операцию по обеспечению биобезопасности. И вот, что мы сделали. Для начала, нам потребовались образцы для работы. Поэтому спецподразделение по биобезопасности в полном защитном обмундировании высадилось в Балтиморе и доставило нам тридцать человек из одного жилого комплекса. Их отвезли в "Кутузку". Это защищенный объект, полубольница-полулаборатория.

- Во время операции я находился там. Несколько захваченных - а мы захватили их, Нэш, можешь не сомневаться, к черту гражданские права - уже впали в терминальную кому. Многие истекали кровью. Большинство из них казались инфицированными, но на самом деле были просто напуганы.

И это было лишь начало их кошмара.

Их доставили в "Кутузку", и каждого поместили в изолированную палату. Через несколько часов даже у более здоровых пациентов началась ломка. Прайс и остальные вскоре выяснили, что эта новая, усиленная Эбола распространялась очень быстро. Невыносимо было смотреть, как человек разрушается под воздействием этого вируса. Их остекленевшие, ярко-красные глаза смотрели в пустоту, из носа шла кровь, лица напоминали резиновую маску из-за обширного разрушения соединительной ткани, а мозги превращались в серую кашу.

Нельзя было терять ни минуты.

Хотя образцы крови и тканей были собраны, необходимо было взять образцы печени в момент смерти. Этот процесс назывался агональная биопсия. Биопсийный шприц вводился в печень, которая, как и другие органы, начинала разжижаться. В момент смерти труп подвергается спонтанному разжижению, когда омертвевшие органы и ткани буквально расплавляются, в большом количестве выходят жидкости, в том числе черная, как смола кровь, и все насыщенное вирусом.

В течение сорока восьми часов все пациенты погибли.

Интересно отметить, что Эбола Экс имитирует Эболу или Марбург в том, что, словно некий свирепый вирусный волк, пожирает кожу, мягкие ткани, внутренние органы и т.д., но также имитирует лучевую болезнь. В Детрике мы сталкивались с таким в большом количестве. Пациенты, лица у которых буквально лопались от нарывов, и выпадали волосы и зубы. Как при воздействии радиации повышенного уровня. Но это был всего лишь вирус. Все пациенты начинали бредить, поскольку мозги у них разъедались, многие начинали буйствовать. Все это - от нарывов до облысения и приступов ярости - напоминало мне о Скабах. Хотя, возможно, не было никакой связи.

Прайс продолжил рассказ:

- Мы произвели серию вскрытий и нашли то, что ожидали найти, - сказал он, лицо у него было словно вылеплено из теней. - Печень пожелтела и разжижилась, почки разорвались, внутренности наполнились кровью и сгнили. То же самое со всеми органами и соединительной тканью. Они омертвели и растворились. Все трупы были одинаковы... превратились в биологические отходы в результате экстремального вирусного заражения.

- Следующим этапом было культивирование организма, - продолжал Прайс. - Мы поместили органические ткани, взятые у умерших в колбы с живыми клетками, взятыми в результате биопсии печени. Затем провели серию испытаний с кровью, желчью, различными выделениями и размягченными органами. Потом поместили их в инкубатор, имитирующий температуру человеческого тела. Через два дня получили процветающую культуру вируса. Тогда мы впервые увидели нашего монстра.

Прайс ненадолго замолчал. У меня возникло чувство, что он рассказывал мне вещи, которые надеялся унести с собой в могилу. Хотя временами он мог быть бесстрастным до жестокости, его рассказ был наполнен болью.

- Вирус? - наконец, спросил я.

- Да. Мы поместили его под луч... то есть, под глаз электронного микроскопа. И увидели филовирус, очень похожий на Эболу или Марбург.

Филовирусы, или "нитевидные вирусы", не похожи ни на что из мира вирологии. В то время, как многие вирусы выглядят как шары или пробки, филовирусы внешне совершенно другие и походят на витую веревку или извивающихся червей. Многие думают, что они напоминают спагетти. Прайс сказал, что даже для микробиолога в них было что-то подозрительное и зловещее, и все, кто изучал их, чувствовал это.

- Не было никакого сомнения в том, что у нас Эбола, только мутировавшая. Новый штамм, невероятно смертельный.

Под микроскопом находилось удлиненное вирусное тело с десятками тонких нитей, вьющихся из него. Похожих на белых червей или щупальца. Эбола Экс безудержно нападала на здоровые клетки непобедимой армией микробов-убийц. Они протягивали свои нитевидные усики, хватали клетку, поражали ее, и так далее. Как только они инфицировали клетку, они забирали из нее все питательные вещества и генетический материал, формируя тельца включения - кристаллические блоки чистого вируса - которые являлись воспроизведенным вирусным выводком, готовым к рождению и новым атакам. Сама клетка к тому моменту причудливо раздувалась, буквально "забеременев" вирусом. Каждое тельце вложения двигалось наружу, к стенке клетки, касалось ее и взрывалось сотнями новых вирусов. Затем эти вирусы проникали в стенки клетки, заставляя саму клетку деформироваться, раздуваться и, наконец, взрываться... Новорожденные вирусы высвобождались и отправлялись на поиски новых клеток-носителей, которых осушали, затем размножались и взрывались. Этот процесс повторялся снова и снова. В абсолютно пугающей геометрической прогрессии.