Роман Попов - Тень охотника

– Да, это я.

– Входите.

Дверь закрылась за провидицей. На мгновение она почувствовала себя гостьей в собственном доме, но потом опомнилась:

– А вы, наверное, присматриваете за моей матушкой по просьбе отца Клауса?

– Вы правы, меня зовут сестра Аби. Присаживайтесь, милая. Уж простите, но выглядите вы неважно – так и хочется накормить, – пожилая женщина засуетилась, накрывая на стол. Не смотря на серебро в аккуратно уложенных волосах, двигалась она легко, даже грациозно. Очень быстро появились свежие булочки, варёные яйца и фрукты. На печи натужно загудел чайник.

– Спасибо вам, – живот громко заурчал, и гадалка смущённо улыбнулась, – я только проведаю матушку, и тут же к вам вернусь.

– Проведайте, она очень скучает. Говорит о вас почти всё время,– святая сестра кивнула, словно дозволяя посетить святая святых дома.

Вскоре они сидели за круглым столом и пили ароматный травяной чай. Жутко хотелось закурить, но от этой идеи пришлось отказаться. Монахиня расспрашивала о событиях у Северных ворот и последних днях Клауса. Сибия пыталась смягчать новости, но пожилая женщина вцепилась в неё как настоящий храмовый дознаватель. Не принимала отговорок или полуправды. Она не успокоилась, пока не узнала всё про гибель священника.

– Простите, сестра, больше мне ничего не известно, – провидица с болью смотрела в потемневшие глаза старушки, на её фигуру, что была прямой как мачта, а теперь согнулась под тяжестью горя. – Эти газеты… там одно враньё! Я знаю, святой отец был прекрасным человеком.

– Это так, милая, – монахиня несколько раз быстро втянула воздух, зажмурилась, давя слёзы. Затем снова расправила плечи. В её голосе зазвучала прежняя спокойная уверенность. – Я знала его очень давно. Газеты… что с них взять? Газеты – это политика, средство повлиять на умы, не более. А политика, девочка моя, очень грязная штука. Уж поверь старой аристократке.

– Мне сразу показалось что вы родом из благородных. Как вас зовут на самом деле?

– Что же, раз тебе любопытно: Абисса. Абисса фон Ройх.

– Вы родственница Кристана? – брови Сибии поднялись от удивления.

– Дальняя. Но я бы не отказалась с ним повидаться при случае. Передашь ему приглашение заглянуть на огонёк?

– Обязательно. Знаете, сестра, – гадалка вдруг поняла, что слова подбираются с трудом. Ведь эта пожилая леди ей ничего не должна, но её помощь сейчас была необходима, – я хочу вас попросить присмотреть за матушкой ещё какое-то время. Всего несколько дней, пожалуйста.

– Само собой, милая, – тонкие губы растянулись в доброй улыбке, – отец Клаус оставил мне маленькое состояние для ухода за вашей матерью.

– Что?! Невероятно…

– Я буду тут столько, сколько потребуется. И, когда всё закончится, вы сможете отвезти мать в хорошую лечебницу, где ей помогут по-настоящему.

Гадалка почувствовала, как теперь и ей на глаза наворачиваются слёзы.

– Отец Клаус… спасибо. И вам огромное спасибо, сестра Абисса!

– Лучше просто Аби. Старое имя в прошлом, – седовласая женщина чуть помедлила. – Вы ведь пытаетесь остановить монстра, который всему виной, так? – Сибия кивнула. – Тогда я прошу лишь об одном: сделайте это любой ценой. Я не хочу, чтобы смерть Клауса оказалась напрасной!

Сейчас монахиня как никогда походила на благородную леди: осанка прямая, взгляд жёсткий, тонкие ладони лежат на столе и совершенно не дрожат. От её фигуры веяло достоинством и силой. Провидица почувствовала, что просто не может позволить себе разрыдаться. Не имеет права отступить.

– Хорошо, – с какой-то мрачной торжественностью кивнула она, – я уничтожу тварь. Любой ценой.

Она поднялась из-за стола, отставив кружку с недопитым чаем:

– Я совсем забыла, как мало у меня времени. Я должна спешить.

– Ещё кое-что, милая, – сестра Аби тоже встала, – тут был один из выживших храмовников. Его имя Стефан, и он искал тебя. Не удивляйся, если встретишь его, этот человек может помочь.

– Имя кажется знакомым, – гадалка задумалась на мгновение. – Погодите, он ведь тоже был у ворот той ночью. Так вы уже знали обо всём, что произошло на самом деле?

– Далеко не обо всём. Стефан, бедная душа. Он сильно не в себе, и рассказывал мало, урывками. Я помогла ему, как смогла, и он ушёл искать вас.

– Раз так, спасибо за предупреждение. Союзники сейчас очень нужны.

Женщины обнялись на прощание. Монахиня осенила Сибию знаком Хранящего, и та спешно покинула жилище. Времени до рассвета оставалось всё меньше и меньше, приходилось торопиться.

Гадалка снова шла по ночным улицам. Почти бежала. Один раз чудом разминулась с шумным сборищем мужчин: они увлечённо и зло кричали о вере и власти. Такие споры опаснее курильщика на пороховом складе, и она свернула в переулок, делая крюк. Но гремучие компании попадались всё чаще – путь вёл в самые неблагополучные закоулки Аренгальда. Там было неспокойно даже в старые деньки, не то, что сейчас. Столица сама походила на пороховой склад. Люди оказались предсказуемой угрозой, на деле же опасность подкралась с другой стороны.

Проулок казался тихим. Провидица специально помедлила: ни голосов, ни сопения, ни единого движения во мраке. Но, когда она вошла в кирпичное ущелье из двух стен, раздалось рычание. Спереди появилась собака: обычная бродячая дворняга, коих немало в любом городе. Вот только животное яростно скалилось, а не пыталось убраться с пути человека. Уши прижаты, голова чуть опущена, шерсть стоит дыбом. Никакого лая – только жажда крови в глазах, тёмных, как провалы в бездну.

Сибия грозно крикнула, стараясь подрожать стальному басу отца Клауса. Бесполезно. Она метнулась назад, но наткнулась на двух точно таких же бездомных псин. Звери медленно окружали добычу, готовясь рвать на куски. Женщина вжалась в стену, оглядываясь и часто дыша. Снова закричала, зовя на помощь. Собаки приближались. Тогда она лихорадочно закрутилась в поисках хоть какого-то оружия. Успела схватить обломок деревянной оси от тележного колеса, когда первая из дворняг прыгнула.

Гадалка завизжала, и встретила тварь ударом. Попала прямо в оскаленную морду, но животное не издало ни звука – просто кувыркнулось и поднялось на лапы, мотая башкой. Остальные набросились в тот же миг. Женщина не успела размахнуться, клыки впились в убогое оружие. Последний пёс рванул платье, выдирая большой лоскутный кусок. Звери трепали жертву, дико рыча и дёргая в разные стороны.

Вот Сибия оказалась на земле, деревяшка вывернулась из пальцев. Она отчаянно лягалась, катаясь в пыли. Пасть мелькнула перед самым носом. Руку, что сама собой закрыла лицо, пронзила жуткая боль. Другая тварь вцепилась в ногу. Провидица истошно завопила, срывая голос.