Катрина Кейнс - Итан слушает [litres]

Найти можно лишь то, что ищешь: никто и не подумал об идиопатии.

А потом пришли защитнички – с краской, газом и оружием. Они, подобно ничего не соображающим древним варварам, разгромили лабораторию и навсегда окончили карьеру гениального доктора. Сломали почти все его гениальные пальцы.

После этого ни один психотерапевт не признал бы доктора вменяемым. Его надолго заперли в больнице, но теперь… теперь, когда он смог отыскать след этой гадины Сары Окделл, укравшей его творение, все снова придет в норму. Все.

Все картины, нарисованные доктором в больнице – для терапии, – он собственноручно сжег. Все керамические поделки – с огромным удовольствием разбил. Мания уничтожать то, что создавали ныне изуродованные руки, стала смыслом его жизни. И мальчишка – недоделанный, незавершенный, неидеальный… Не было ничего, что доктор хотел бы уничтожить так же сильно.

Из-за мерзкой девчонки в ярком тряпье ничего пока не вышло. Она выглядела как кукла, а может, и была ею. Доктор видел, как она вынимала из горла щепки, из затылка – металлический штырь, а из груди – пулю. Последняя предназначалась мальчишке, но эта чертовка его опередила. Впрочем…

Впрочем, доктор знал еще немало сумасшедших, готовых выбежать на улицу с ружьями. А его желание уничтожить серого мальчика было слишком сильно́.

И надо же, какой щедрой стала в последнее время судьба! Ведь встреча с тем, другим, парнем, случившаяся возле крохотной квартиры Сары Окделл, тоже явно была подарком.

Брайан Лавре хотел… черт, ну для начала извиниться.

Он плохо представлял, что будет дальше: это зависело не от него, а от Итана. Если бы Окделл сказал что-то вроде «Пошел к черту», Брайан бы не обиделся. В конце концов, это не Итан игнорировал его последние несколько недель, и не Итан уже пару десятков раз, листая контакты в телефоне, надолго зависал над номером, шедшим сразу за «Изольдой (фантастическая укладка!)». Едва Брайан убедился, что позвонить – не только непосильно, но еще и недостаточно, он пришел сюда, на крошечную улочку в западном Мэпллэйре, пропахшую рыбой, дымом и солью. По иронии судьбы, дом, на первом этаже которого ютилась квартира Итана, своей серостью очень походил на хозяина.

На ступенях откуда-то взялся песок: каждый шаг отдавался под ногами хрустом. Брайан постучался в дверь, заглянул в окно – без особой надежды застать хозяина дома – и ринулся обратно, на спасительную лужайку с кривоватым садовым гномом. Если бы Брайан не знал, он бы подумал, что Сара Окделл сама слепила эту дрянь. На самом деле была виновата распродажа в «Уолмарте».

Брайан приходил сюда уже в пятый или шестой раз – и каждый раз позорно сбегал. Кинув очередной взгляд на хитро прищурившегося гнома, Брайан решил, что на сегодня с него довольно беготни. В конце концов, когда-нибудь Итан вернется домой?

Когда рядом вдруг раздалось «Не Итана ли ждете?», Брайан еще не знал, что попал в новый виток красочных чужих приключений.

Кто-то загадывал желания.

Теперь Кэйлин чувствовала их: во рту появлялся привычный уже вкус крови, и она понимала, что скоро умрет. Но эти желания были какими-то неправильными; они словно пытались вывернуться наизнанку и прыгнуть выше головы. Ощущения от них вообще были такими, словно они уже сбылись и вместе с тем никак не могут прийти к завершению. Это были неисполнимые желания. Но мертвый джинн Мэпллэйра все равно за них платила.

Итан с Кэй сидели на скамейке в парке, и было в этом что-то от дежавю. Солнечный день, немного прохладный – напоминание о наступающей осени – и застывающая кровь на платье мисс Нод. Впрочем, водолазка Окделла тоже была безнадежно испорчена. По-хорошему, пойти бы переодеться, но оба словно вовсе об этом забыли.

Они оставили того, кто всадил в Кэйлин пулю, на дороге. Оставили больного человека, оставили того, кто мог быть связан с… Итан все еще не мог поверить, что кому-то всерьез выгодна его смерть. Да у него и друзей-то толком нет, не то что врагов!

– Он знает… – прошептала Кэй, положив голову на изогнутую спинку скамьи.

– Ты что-то сказала?

– Я…

Зазвонил телефон – розовый со стразами, тот, который можно было считать рабочим. Итан глянул на дисплей и застыл. Такого поворота он точно никак не ожидал.

– Ответь же, ну! – Кэйлинна, увидев его колебания, выхватила мобильник, раскрыла и поднесла к уху Окделла.

– Да? – произнес он.

– Итан Окделл?

Мобильный обманул его – никакой это был не Брайан. Голос по ту сторону трубки казался старше и тоньше, словно принадлежал привидению или библиотекарской тени. И еще этот голос звучал очень, очень знакомо… Словно Итан уже слышал его по телевизору. Или во сне.

– Откуда у вас этот телефон?

– Оттуда же, откуда твоя кожа, Итан. Я его украл.

Тонкая игла аккурат между глаз. Яркая вспышка на страницах комикса. Резкий выдох и медленный-медленный вдох.

– Если… – начал было Окделл, но его тут же перебили:

– Мальчик мой, давай-ка вместе помолимся за спасение твоей души. В женском племени – корень зла, не приноси змею в святое место. Мы тебя ждем.

Короткие гудки возвестили об окончании разговора. Помолчав несколько секунд, еще раз глубоко вздохнув, чтобы собраться, Итан наконец выдавил:

– Кэй, думаю, тебе стоит пойти домой.

– М-м-м? – Кэйлинна безмятежно болтала в воздухе ногами, будто и вовсе ничего не заметила. – Зачем это?

– Нужно забежать в магазинчик… Ну, помнишь, к макаронам, и… – начал вдохновенно врать Итан, но тут Кэйлинна вышла из оцепенения.

– Стоп-стоп! Никуда я не пойду! Тебя же пытаются… – Она красноречиво провела пальцем по шее.

«Все равно не смогут» – подумал Итан, вспомнив, как разлетелся на кусочки нож мистера Петерсона, и сказал вслух:

– Да меня ничем не возьмешь. Я ж как долбаный Супермен.

Вот оно. Мистер Итан, не раздулось ли ваше самомнение?

– Сходи домой, надо же как-то объяснить, что случилось с крыльцом.

Кэйлин задумчиво склонила голову набок. Секунду она просто смотрела в пространство, а потом согласно закивала:

– Заодно забегу к Элизабет, расскажу ей про дядю Мишу. Интересно, он уже мертвый или нет, раз ты его тоже видишь?

Кэйлинна Нод была совсем, совсем не в порядке, но прямо сейчас Итану пришлось закрыть на это глаза. Смутно знакомый голос упомянул его кожу. Сказал, что Итан ее украл. И Окделл должен был узнать, есть ли в этой чуши хоть доля правды.

…Мэпллэйр был странным настолько же, насколько не был устойчив разум любого из его жителей. Белыми лентами по пещере Орсо тянулись их судьбы. И каждый выбирал для себя. Можно было не замечать того, что творится прямо у тебя под носом, и жить спокойно, забывая любую противоестественную мелочь. Можно было с головой окунуться в око мистической бури, поплыть по бушующим волнам потерявшейся логики и причалить к самым странным берегам, – песок там неизменно серый. Но невозможно жить в подвешенном состоянии. Либо оставайся чистой белой лентой, либо опускайся на дно, пеплом к пеплу предыдущих смельчаков, и варись в общем котле.