Уильям Тенн - Непристойные предложения

Пятого ребенка, горько подумал Стюарт Рейли. Пятого!

– … так что решать тебе. Что мне сказать Шейле, если она придет завтра и снова начнет этот разговор?

– Шейле? – тупо спросил он. – Шейле?

Мариан нетерпеливо тряхнула головой над панелью управления. – Шейле Грин. Это жена Эда, помнишь? Стюарт, ты слышал, о чем я говорила?

– Конечно, дорогая. О, э-э, больнице и Конни. И Майке. Я слышал каждое слово. Но при чем тут Шейла?

Мариан обернулась и уставилась на него. Огромные зеленые кошачьи глаза, однажды приманившие Стюарта к незнакомой девушке через весь танцпол, были очень сосредоточенными. Она щелкнула переключателем, позволяя автопилоту вести шаттл заданным курсом.

– Что-то случилось, Стюарт. И это не просто тяжелый день в офисе. Что-то серьезное. В чем дело?

– Позже, – ответил он. – Я скажу тебе позже.

– Нет, сейчас. Скажи сейчас. Я ни секунды не вынесу, пока ты такой.

Он выдохнул, не отрывая взгляда от проносившихся внизу домов.

– «Юпитерианские химикаты» сегодня купили шахту «Кеохула».

– И какое отношение это имеет к тебе?

– Шахта «Кеохула», – мучительно объяснил он, – единственная полностью работающая шахта на Ганимеде.

– Я все равно… боюсь, я все равно не понимаю. Стюарт, пожалуйста, объясни мне односложными словами, и быстро. В чем дело ?

Он поднял глаза и увидел, как она напугана. Она понятия не имела, о чем он говорит, но у нее всегда были отличные инстинкты. Почти телепатические.

– После продажи шахты «Кеохула» – за хорошие деньги – «Солнечные минералы» сочли нецелесообразным содержать базу на Ганимеде. Они закрывают ее, немедленно.

Мариан в ужасе закрыла рот руками.

– И это означает… означает…

– Это означает, что им больше не нужен отдел Ганимеда. И его глава.

– Но они не могут вернуть тебя на прежнюю должность! – воскликнула она. – Это слишком жестоко! Они не могут понизить тебя, Стюарт, ведь после повышения ты завел очередного ребенка! Должен найтись другой отдел, другая…

– Их нет, – произнес он, еле шевеля картонным языком. – Они сворачивают деятельность на всех спутниках Юпитера. Пострадал не только я. Картрайт из отдела Европы, Маккензи из отдела Ио – оба старше меня по званию. С настоящего момента «Солнечные минералы» планируют уделять основное внимание разработкам на Уране, Нептуне и Плутоне – и свернуть все остальные.

– А как насчет этих планет? «Солнечным минералам» понадобятся главы их отделов, ведь так?

Рейли беспомощно вздохнул.

– Они у них есть. И помощники глав. Хорошие специалисты, которые знают свое дело и занимаются им долгие годы. Предвосхищая твой следующий вопрос, дорогая, скажу, что я беседовал с «Юпитерианскими химикатами» насчет перевода. Ничего не выйдет. У них уже есть отдел Ганимеда и человек, который очень неплохо им руководит. Весь день я пробовал зайти с разных сторон. Но завтра вернусь в «Поставки руды».

– К своей старой зарплате? – прошептала Мариан. – Семь тысяч территов в год?

– Да. На две тысячи меньше, чем получаю сейчас. На две тысячи меньше минимума для четырех детей.

Руки Мариан поднялись к глазам, которые внезапно наполнились слезами.

– Я этого не сделаю! – всхлипнула она. – Нет! Нет!

– Дорогая, – сказал он. – Милая, это закон. Что мы можем поделать?

– Я ни в коем, ни в коем случае не стану выбирать, какого… какого ребенка отдать!

– Я снова получу повышение. Глазом не моргнешь, как буду зарабатывать девять тысяч территов. Даже больше. Вот увидишь.

Она перестала плакать и тоскливо посмотрела на него.

– Но если ребенка отдали на усыновление, родители не могут забрать его обратно. Даже если их доход вырастет. Тебе это прекрасно известно, Стюарт, как и мне. Они могут завести других детей – но никогда не смогут вернуть лишнего ребенка.

Конечно, он это знал. Это правило сформулировало БСП, чтобы защитить приемных родителей и стимулировать усыновление в семьи высших категорий.

– Нужно было выждать, – сказал он. – Проклятье, нужно было выждать!

– Мы выждали, – напомнила он. – Выждали шесть месяцев, чтобы убедиться в надежности твоего положения. Помнишь тот вечер, когда мы пригласили на ужин мистера Хэлси, и он сказал, что ты отлично справляешься и определенно продвигаешься вверх? «У вас еще будет десять детей, Рейли, – сказал он, – и вот мой совет: начните как можно скорее». Это его собственные слова.

– Бедняга Хэлси. На протяжении всего совещания управляющих он избегал встречаться со мной взглядом. Только когда я собирался уходить, он подошел и сказал, что ему очень жаль, что он поставит меня в следующий список на повышение. Но он заметил, что почти все сокращаются; это был плохой год для внеземной продукции. И, вернувшись на мое старое место в «Поставках руды», я потесню человека, который его занял. Он откатится вниз и потеснит всех остальных. Настоящий ад.

Мариан высушила глаза направленными волнами из обдувателя на приборной панели.

– Мне достаточно нашей проблемы, Стюарт. Чужие меня сейчас не интересуют. Что нам делать?

Он откинулся назад и поморщился.

– Лучшее, что мне пришло в голову, это позвонить моему адвокату. Клив обещал, что заглянет сегодня после ужина, чтобы обсудить с нами все дело. Если выход существует, Клив его найдет. Он работал со многими апелляциями к БСП.

Мариан склонила голову, благодаря мужа за усилия.

– Это начало. Сколько времени у нас есть?

– Завтра утром я должен заполнить форму по избыточности. У нас есть две недели, чтобы выбрать… ребенка.

Мариан снова кивнула. Они сидели, позволяя автопилоту вести шаттл к точке назначения. Некоторое время спустя Стюарт Рейли протянул руку и взял ладонь жены. Ее пальцы конвульсивно сомкнулись на его пальцах.

– Я знаю, кого отдать, – произнес голос за их спинами.

Оба резко обернулись.

– Лиза! – выдохнула Мариан. – Я про тебя забыла! Ты слушала!

Пухлые щечки Лизы блестели от слез.

– Слушала, – призналась она. – И знаю, какого ребенка отдать. Меня. Я старшая. Именно меня нужно отдать на усыновление. Не Пенни, не Сьюзи и не Майка, а меня.

– Замолчи, Лиза Рейли. Мы с твоим отцом решим, как поступить. Скорее всего, ничего не случится. Вообще ничего.

– Я старшая, а значит, отдать на усыновление нужно меня. Так говорит мой учитель. Он говорит, что маленькие дети с-страдают сильнее больших. И еще говорит, что это хорошо, потому что тебя наверняка усыновит очень богатая семья, и у тебя будет больше игрушек, и лучшие школы, и… и все прочее. Учитель говорит, что поначалу будет немного г-грустно, но с тобой произойдет столько всего хорошего, что… что ты будешь очень счастлив. А еще учитель говорит, что так должно быть, потому что это закон.