Елена Асеева - Ловчие сети [СИ]

Какое-то время я еще стоял неподвижно, разглядывая книги, затем бревенчатые стены дома, деревянный гладкий пол, также как и стол, покрытый лаком, подбитый такими же ровными, струганными досками потолок.

Прошло немного времени, но тот, кто сидел в кресле, не подавал никаких признаков жизни и потому я боязливо и неторопливо двинулся к креслу, да обойдя его по кругу, заглянул в лицо того, кто здесь жил.

Как только я посмотрел в лицо этого человека, то первое о чем подумал, что передо мной не человек, а какое-то существо… Но чем дольше я вглядывался в него, тем больше приходил к мысли, что все же это существо ближе к человеку, ко мне… Хотя очень отдаленно оно напоминало… напоминало паука… и наверно тем, что было какое-то не пропорциональное. Уж слишком длинными были у него руки и ноги, да и само тело его по форме больше походило на тело паука. Только у этого существа голова была все же отделена от тела… хотя… хотя тоже довольно странной формы..

У существа была округло-приплюснутая голова, на каковой поместилось лицо, немного выпирающее вперед как раз там, где должен быть нос. Впрочем у существа носа не было, а вместо него находились два углубления, прикрытых сверху тонкими загнутыми и похожими на червей гладкими наростами, едва колеблющимися от дыхания. Его глаза были плотно закрыты веками, поросшими короткими щетинистыми ресничками. Выступающие вперед скулы придавали лицу какой-то злобный вид, а утопающий, точно прижатый к шее, подбородок, казался врастающим в нее и делал существо ужасно некрасивым, можно сказать даже уродливым. Зато рот его почти ничем не отличался от человеческого и был окаймлен двумя толстыми широкими губами, и уши были также схожи с моими, только слегка большего размера. Цвет лица и кожи у существа зрился бледно-кремовым, а волосы на голове возможно коричневыми, но в связи с неяркостью красок было сложно понять темно-коричневые они или все же черные. Однако хорошо просматривалась их длина, почти до плеч, и гладкость, будто их только что смазали гелем.

У существа были не только длинными ноги и руки, он и сам был высоким, и рост его без сомнения превышал два метра. На длинных узких кистях, вроде как обрубленных с двух сторон, поместилось по пять пальцев, таких же вытянутых, тонких, заостренных и без ногтей, а ноги заканчивались удлиненными неширокими стопами, наверно пятидесятого размера.

Существо было одето в кремовую рубашку, как мне показалось, очень замызганную, и, по-видимому, давно не стиранную и такого же цвета брюки, будто никогда не глаженные. Штанины на брюках небрежно подвернутые до колена являли голые икры без всяких признаков волосатости, да, впрочем, кроме как на голове, у него более нигде не росли волосы, и даже не было бровей… а кожа чудилась очень гладкой.

Я стоял молча и с интересом разглядывал иную жизнь, когда внезапно рот существа приоткрылся и тихо выдохнул: «Иди…. иди ко мне… соединись со мной…»

В ужасе я отпрянул назад, содрогнулся всем своим естеством и даже открыл рот, чтобы закричать… но кроме — ох! ничего не смог исторгнуть. А потом я вспомнил-то предупреждение в серо-белом небе и даже захотел уйти… не рисковать… но почему-то задержался.

Задержался, подумал… и так вдруг захотелось мне нырнуть в это тело и ощутить себя этим- другим, иным существом из чужого мира.

Лишь мгновение я колебался…

Лишь мгновение обдумывал — шагнуть или уйти… а когда существо порывисто вздохнуло и его загнутые наросты на носу закачались из стороны в сторону, я шагнул ближе к этому телу и почти коснулся своим животом выставленных им вперед коленок. Затем я широко расставил руки в стороны и, оттолкнувшись ногами от пола, прыгнул так, чтобы непременно попасть своей головой в голову того существа.

Перед глазами проплыли тягучие морские волны, они подхватили мою суть и повлекли за собой в безбрежную пропасть голубых вселенских вод. Перед глазами пролетели крупные пузыри воздуха, мгновение, и воды надо мной разошлись, последний пузырь воздуха иссяк, будто втянулся сам в себя… я открыл глаза и увидел камин, а в нем считай прогоревшие остатки дров. Я протянул руку вперед и, немного подавшись своим телом, дотянулся до разрубленного поленца, а взяв его, крепко обхватил пальцами и, оторвав от стопки, поглядел на свои руки… Да только сейчас понял, что яркость красок увеличилась, словно у меня во сто крат улучшилось зрение, или теперь вернулась вся цветовая гамма. Цвет кожи мой оказался не кремовым, а смуглым, немного более темным, чем был у меня в мире, откуда явился я. Пальцы на самом деле не были заостренными, и на них просматривались прозрачные ногти, только более твердые, похожие на рыбные чешуйки. Брюки мои чистые, также как и рубашка, не были мятыми, а наоборот казались только что поглаженными, на штанинах даже виднелись тонкие остроносые стрелки… И белье мое нежно пахло сиренью так, словно его недавно стирали мылом или порошком с добавлением этого цветочного экстракта.

Оглядев себя, я протянул правую руку, взял с пола кочергу и ее закругленным концом приоткрыл железную дверцу, та тихо заскрипев, открылась вправо, и я, даже не поднимаясь с кресла, подкинул туда сжимаемое мной поленце, затем еще два. Прикрыв дверцу кочергой и положив ее на прежнее место, я решил подняться и, опираясь ладонями о деревянные ручки кресла, встал.

В-первый миг у меня немного закружилась голова, однако я сделал глубокий вздох, и поток воздуха, вошедший в меня, наполнил мою грудь, и тело необходимым мне кислородом… или еще чем-то, тем, что вдыхало то существо и что давало ему жизнь… И уже через пару- тройку секунд головокружение улетучилось, а я расправил спину, пошевелил плечами и осторожно сделал вначале один шаг, а после другой.

Тело… ах! какое это было тело!.. гибкое, послушное и очень, очень сильное, и эта сила, эта мощь ощущалась, чувствовалась и в движении рук и в каждом шаге, а потому обойдя кожаное кресло по кругу, я стал прохаживаться по комнате… Взад и вперед… точно свыкаясь с новым телом, с новыми ощущениями… новыми цветами… запахами… звуками…

Я уже говорил, что цвета стали более насыщенными, и то, что раньше было бледным и серым, теперь приобрело изумительно яркие тона. Был ярко-красным огонь, кипельно-белыми занавески на окнах, изумрудными наволочки на подушках, лежащих на диване. Да и сам диван оказался не черным, а каким-то иссиня-черным. Книжный шкаф, полный книг, был вовсе и не покрыт пылью, а обложки книг гляделись зелеными, голубыми, коричневыми.

В комнате витал тонкий запах дыма, перемешанный с ароматом цветущей розы…

И теперь появился звук… И то был звук не только моего тела, кое верно от долгого сидения очень тихо поскрипывало, так как стрекочет ночью сверчок, ритмично барабанило моим сердцем… но и звук леса, просачивающейся сквозь стены дома звонкими трелями птиц.