Харуки Мураками - Страна Чудес без тормозов и Конец Света [litres]

– Выгляжу я молодо, но мне правда двадцать девять, – повторила она. – А ты точно не бейсболист какой-нибудь?

От удивления я поперхнулся и пролил водку с тоником себе на грудь.

– С чего бы? – сказал я. – Лет пятнадцать уже в бейсбол не играл. Почему ты так решила?

– По-моему, я видела твое лицо в телевизоре. Но по телевизору я смотрю только новости или бейсбол. Может, тебя в новостях показывали?

– Нет, никогда.

– А в рекламе?

– Ни разу.

– Ну что ж. Значит, обозналась… – вздохнула она. – Но ты все равно не похож на компьютерного червяка. Все эти твои разговоры – про эволюцию, про единорогов. Нож в кармане таскаешь…

И она показала на мои брюки, валявшиеся у кровати. Из заднего кармана выглядывал нож.

– Я занимаюсь обработкой данных по биологии, – сказал я. – Одна фирма создает дорогостоящие биотехнологии и боится, что их могут украсть. Сама, небось, знаешь: компьютерное пиратство – бич современного общества…

– Да ну? – Она явно не верила ни единому моему слову.

– В конце концов, ты вон тоже на работе с компьютером возишься, и тоже не похожа на компьютерного червяка.

Она легонько постучала ногтями по передним зубам.

– Но я-то пользуюсь им – ты сам видел, как, только для повседневных надобностей. Ввела название книжки, определила номер, узнала – взяли ее или на полке стоит. Ну, еще с калькулятором умею, понятное дело… Я после университета пару лет на компьютерные курсы ходила.

– А что за компьютер у тебя в библиотеке?

Она назвала модель. Офисный, последнего поколения. Среднего класса, но более навороченный, чем кажется на первый взгляд. При умении можно выжать расчеты довольно высокого уровня. Однажды я сам на таком работал.

Пока я, закрыв глаза, размышлял о компьютерах, она принесла из кухни еще водки с тоником. Мы откинулись на подушки и стали пить по второй. Закончилась пластинка, игла проигрывателя вернулась на рожок, а я все крутил в голове песенки Джонни Мэтиса. Пока, наконец, опять не забубнил под нос: «The sky is a blackboard…»

– Эй… Тебе не кажется, что мы неплохая пара? – вдруг спросила она, в очередной раз касаясь ледяным стаканом моей подмышки.

– Неплохая пара? – не понял я.

– Ну сам посмотри: тебе тридцать пять, мне двадцать девять. В самый раз, верно же?

– В самый раз? – не понял я. Повторять попугаем чужие слова у меня входит в дурную привычку.

– То есть в таком возрасте легче понять проблемы друг друга – и каждый одинок достаточно, чтобы дорожить отношениями. Я бы в твою жизнь не лезла, жила бы сама по себе. Или я тебе не нравлюсь?

– Да нет, конечно, нравишься… – сказал я. – У тебя растяжение желудка, у меня импотенция. Может, и правда идеальная пара.

Рассмеявшись, она отняла пальцы от стакана и обхватила мой пенис. Ладонь ее была такой ледяной, что я чуть не выпрыгнул из постели.

– Он у тебя быстро поправится, вот увидишь! – прошептала она мне на ухо. – Я его вылечу. Но ты не волнуйся, с этим можно не торопиться. Для меня в жизни еда – важнее секса. А секс – как хороший десерт. Когда он есть – прекрасно, нет – не страшно, можно и без него обойтись. И кроме этого есть чем заняться.

– Значит, десерт… – снова повторил я.

– Десерт, – подтвердила она. – Но об этом я тебе еще расскажу. Давай-ка сперва разберемся с твоими единорогами. Ты ведь из-за этого меня позвал, разве нет?

Кивнув, я поставил на пол стаканы. Она отпустила мой пенис и взялась за книги. То были «Археология животных» Бёртлэнда Купера и «Книга вымышленных существ» Борхеса.

– Перед тем, как к тебе прийти, я пролистала обе книги. Если говорить совсем просто, этот… – она помахала Борхесом, – …рассматривает единорогов как выдуманных животных, наравне с драконами и русалками. А этот… – она помахала Купером, – …считает, что отрицать их существование в прошлом оснований пока нет, и призывает на помощь факты. Но и тот, и другой, как ни обидно, о единорогах пишут совсем немного. По сравнению с драконами или вампирами – просто кот наплакал. Может быть, потому что единороги вели очень тихий и незаметный образ жизни, не знаю… В общем, ты извини, но больше я у себя в библиотеке ничего не нашла.

– Этого достаточно. Пока я хотел бы получить самое общее представление о единорогах.

Она протянула мне книги.

– Если не трудно, почитай что-нибудь вслух, а? – попросил я. – На слух легче ухватывать суть.

Она кивнула, взяла «Книгу вымышленных существ» и раскрыла в самом начале.

– «Точно так же, как нам неведом смысл Космоса, мы не можем понять и смысла дракона», – зачитала она. – Это из предисловия.

– Воистину, – согласился я.

Затем она раскрыла книгу ближе к концу – там, где торчала закладка.

– Первое, что тебе следует знать: различают два вида единорогов. Единорог в представлении Запада – и единорог китайский. Эти два вида очень сильно отличаются друг от друга – и внешним видом, и тем, как к ним относились люди. Вот так, например, его описывали греки: «Туловищем он схож с лошадью, головою с оленем, ноги, как у слона, а хвост кабаний, ржет он отвратительным голосом, посреди лба торчит черный рог длиною в два локтя; говорят, что этого дикого зверя невозможно поймать живьем». [30] Хорхе Луис Борхес, «Книга вымышленных существ» (пер. с англ. Е. Лысенко). Здесь и далее цитируется по изданию: Х. Л. Борхес , Собр. соч., т. III, стр. 162–165. (СПб.: Амфора, 2001.) А вот как выглядит китайский: «Туловище у него оленье, хвост бычий, копыта лошадиные. Его короткий рог, растущий на лбу, сплошь из мяса; шерсть на спине пяти разных цветов, а брюхо бурое или желтое»… Ну как? Совсем разные звери, а?

– И не говори, – согласился я.

– Причем отличаются они не только внешностью, но и характером, и мотивацией поведения. У европейцев единороги жестоки и агрессивны. Только представь: рог длиною в два локтя – это же почти метр! А Леонардо да Винчи считал, что есть лишь один способ поймать такого зверюгу: «если положить перед ним девицу, он из чрезмерного сладострастия забывает о своей свирепости и кладет голову девице на лоно. Тут-то охотники и ловят его». Соображаешь, какую роль здесь играет рог?

– Да уж…

– В отличие от него, китайский единорог, ки-лин, – очень кроткое существо, и встреча с ним приносит удачу. Это одно из четырех сулящих благо животных, наряду с драконом, фениксом и черепахой. А также – главное из трехсот шестидесяти пяти [31] У Борхеса – «из 360-ти». животных, живущих на суше. Характер у него такой деликатный, что при ходьбе он старается не наступить даже на самую крохотную живую тварь, а траву ест только засохшую. Продолжительность жизни этого животного – тысяча лет, а его появление предвещает рождение справедливого правителя. Например, мать Конфуция, когда ходила беременной, все время смотрела на единорога. «Семьдесят лет спустя охотники убили ки-лина, у которого на роге еще сохранился клочок ленты, повязанный матерью Конфуция. Конфуций пришел посмотреть на единорога и заплакал, ибо почувствовал, чему служит предвестьем гибель этого невинного, таинственного животного, и еще потому, что в этой ленте таилось его прошлое»… Здорово, правда? Дальше единорог упоминается в китайских летописях тринадцатого века.