Харуки Мураками - Страна Чудес без тормозов и Конец Света [litres]

– Алло!! – крикнул я.

Гробовое молчание. Ни дыхания, ни шума телефонной линии, ничего. Казалось, это молчание сейчас втащит меня по телефонным линиям в самую свою сердцевину. В сердцах я бросил трубку, достал из холодильника пакет молока, сделал несколько жадных глотков и поплелся обратно в кровать.

Следующий звонок раздался в 4:46. Я вылез из постели, повторил прежний маршрут и снял трубку.

– Алло, – произнес я.

– Алло, – ответил женский голос. Чей именно, не понять. – Извините за прошлый раз. У меня звуковое поле шалит. Иногда весь звук отключается…

– Звук отключается?

– Ну да, – ответил голос. – Поле выходит из строя. Я уверена – что-то случилось с дедом… Алло! Вы слышите?

– Слышу. – Я узнал внучку старого чудака, подарившего мне череп единорога. Пухленькую в розовом.

– Дед все никак не вернется. А тут поле разрушается. Я чувствую, что-то случилось. Звоню ему в лабораторию – трубку не берет… Боюсь, его сцапали жаббервоги и что-то с ним вытворяют.

– Ты не ошиблась? – спросил я. – А может, он просто засиделся в лаборатории? В прошлый раз он неделю там просидел, оставив тебя без звука. Такие, если заняты, забывают про все на свете…

– Да нет же, я уверена! У нас с дедом очень сильная психическая связь. Когда с ним что-то не так, я чувствую сразу. Что-то случилось. Ужасное. К тому же, кто-то взломал излучатель, и теперь под землей весь звук с перебоями.

– Что сломал? – не понял я.

– Излучатель, такое устройство. Посылает ультразвук, который отпугивает жаббервогов. Его взломали, какой-то огромной силой, и все звуковые балансы сошли с ума… Я точно знаю, они его утащили!

– Но зачем?

– Все хотят знать то, что Профессор понял. И жаббервоги, и кракеры, и все остальные… Готовы на что угодно, лишь бы прибрать к рукам результаты экспериментов. Предложили ему сделку, но дед отказался, и теперь они в бешенстве. Умоляю, приезжайте скорее – случилось что-то ужасное! Помогите, прошу вас!

Я представил, как по тропинкам Подземелья разгуливают жаббервоги, и у меня зашевелились волосы на голове.

– Послушай. Не обижайся, но… Моя работа – конвертировать компьютерные данные. Никакой другой работы наш контракт не предусматривает, да и вряд ли я в состоянии справиться с этим делом. Попроси меня то, что я умею, – я с удовольствием помогу. Но сражаться с жаббервогами, чтобы они отдали твоего дедушку – это, прости, не по моей части. Такими вещами должны заниматься полиция, суперагенты Системы и другие ребята, прошедшие спецподготовку…

– Только без полиции! Тогда же все материалы опубликуют, а это будет катастрофа. Просто конец света.

– Конец света?

– Пожалуйста, приезжайте! – настаивала она. – Вы должны мне помочь! Или случится необратимое, и сразу после деда они придут за вами!

– За мной? Скорей уж – за тобой! Я в исследованиях твоего деда ни черта не смыслю.

– Вы для них – ключ. Без вас не откроются двери.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Некогда объяснять по телефону. Но это очень важно и для вас тоже! Гораздо важнее, чем вы можете представить. Поверьте мне. Для вас это важнее всего в жизни. Решайтесь быстрее, не то поздно будет! Я не вру.

– Черт-те что… – Я взглянул на часы. – В любом случае, тебе нельзя там оставаться. Если все так, как ты говоришь, там может быть слишком опасно.

– А куда мне идти?

Я объяснил, как добраться до круглосуточного супермаркета на Аояма.

– Внутри, в самом дальнем углу – кофейная стойка. Жди меня там. Я приеду к половине шестого.

– Так страшно… Как будто со…

Трубка снова заглохла. Я несколько раз крикнул в нее. Безответно. Тишина струйки дыма над пистолетным дулом – вот что выливалось из чертовой трубки. «Звуковое поле шалит»… Я повесил трубку, снял пижаму, надел футболку и легкие джинсы. Затем пошел в ванную, наскоро побрился электробритвой, сполоснул лицо и, глядя в зеркало, причесался. Лицо от недосыпа было блеклым, как дешевый чизкейк. Единственное желание во мне – спать. Просто выспаться как следует – и жить дальше мирной, спокойной жизнью. Какого черта они не оставят меня в покое? Жаббервоги, единороги – какое отношение все это имеет ко мне ?

Я натянул поверх футболки нейлоновую ветровку и рассовал по карманам кошелек, мелочь и нож. Потом, чуть подумав, замотал череп единорога в пару больших полотенец и вместе со щипцами запихнул в спортивную сумку «Найки». Туда же сунул контейнер с результатами шаффлинга. Хранить это дома уже небезопасно. Любой профессионал взломает мою дверь, а за нею и сейф, быстрее, чем я выстираю носовой платок.

Потом я влез в недомытые кроссовки и с сумкой под мышкой вышел из квартиры. На лестничной клетке не было никого. Лифт вызывать не стал, спустился по лестнице. До рассвета еще оставалось несколько минут, во всей многоэтажке не раздавалось ни звука. На автостоянке – тоже ни души.

Что-то не так. Вокруг слишком спокойно. Если уж им так нужен череп – поблизости должен маячить хоть один незнакомец. Но я никого не заметил. Ребята словно забыли обо мне напрочь.

Я поставил сумку на сиденье, сел за руль и завел двигатель. Было почти пять. Оглядываясь по сторонам, вывел машину со стоянки и поехал на Аояма. Дорога пустая: кроме сонных такси, спешащих в парк, да грузовиков ночной доставки – никаких машин. Каждые сто метров я поглядывал в зеркало заднего вида, но хвоста не заметил.

Что за мистика, в самом деле? Уж мне-то отлично известны приемчики кракеров. Если они что задумали – приложат все силы и добьются своего, не гнушаясь ничем. Эти люди не станут нанимать случайно встреченных на улице газ-инспекторов и – тем более – не забудут о слежке. Они всегда выбирают самые быстрые, самые верные способы и применяют их, не колеблясь. Однажды, два года назад, они поймали пятерых конверторов и электропилой отпилили им крышки у черепов. А потом пытались «вживую» прочесть зашитую в мозгах информацию. Попытки ни к чему не привели, и они сбросили пять трупов со вскрытыми черепами и выпотрошенными мозгами в Токийский залив. Такие парни не остановятся ни перед чем. Но сейчас – явно что-то не так.

К супермаркету я подъехал в 5:28. Небо на востоке чуть посветлело. С сумкой в руке я вошел внутрь. В просторном супермаркете было безлюдно, и молодой кассир в полосатой спецовке, сидя на стульчике, листал ежемесячник токийских распродаж. Женщина непонятного возраста и профессии слонялась по проходам между полок, загрузив на тележку целую гору консервов и пакетов моментальной лапши. Я обогнул прилавки со спиртным и подошел к кофейной стойке.

Вся дюжина табуретов вдоль стойки пустовала. Присев на крайний, я заказал сэндвичей с холодным молоком. Молоко было таким холодным, что вкуса я не почувствовал, а сэндвичи слишком долго пролежали в виниловой пленке, отчего хлеб изрядно отсырел. Я не торопясь принялся за сэндвич, запивая молоком. От нечего делать разглядывал стены, и на несколько минут меня занял рекламный плакат, предлагавший поездки во Франкфурт. Мирный пейзаж городской осени: огненные деревья вдоль реки, по воде плывут белые лебеди, старик в охотничьей шляпе и черном пальто бросает им корм. Древний, роскошный каменный мост ведет к высокому готическому собору. Приглядевшись, можно различить, что на стене под мостом, прямо над водой, пристроены крошечные каменные домики, и в каждом узком окошке горит тусклый свет. Зачем люди строят себе такие дома, я не знал. Синее небо, белые облака. Вдоль реки – аллея со скамейками и много людей. Все в пальто, на многих дамах шарфы. Красивая фотография, но пока я на нее глядел, весь покрылся гусиной кожей. Отчасти потому, что во Франкфурте осенью холодно, а еще потому, что у меня всегда при виде остроконечных башен, пронзающих небеса, мурашки бегут.