Влад Поляков - Безликий. Возрождение [litres]

Так уж повелось, что оккультист, едва вышедший из ученичества, обязан был прийти туда и не только увидеть безмолвную память о погибших, но и узнать. Узнать, а почему их так много, несмотря на то что срок нашей жизни теоретически ничем не ограничен?

Тогда кто-то из прошедших через множество битв и оставшийся после этого в живых – иногда со вчерашними учениками решает побеседовать и сам Координатор – начинает рассказывать об основных причинах гибели магов. Им говорят о том, что врага нужно добивать вне зависимости от того, в каком он находится состоянии, а в качестве примера приводят историю о нелепой гибели Дронго – большого специалиста в области зачарования амулетов и непревзойденного мастера клинка. Он победил своего врага в поединке на мечах, но не стал добивать поверженного, когда у того сломался клинок. Дронго всегда предпочитал бой на равных. И что он получил взамен своего благородного порыва? Мощнейший энергетический удар, который убил его на месте. Магический, попрошу отметить, а поединок был исключительно на мечах. Увы, но вера в благородство противника зачастую оканчивается могилой.

Непременно упомянут и горькую правду о гибели одного из магов, павшего жертвой собственных чувств, не сумевшего понять сложившуюся ситуацию и поплатившегося головой. Возлюбленную этого мага захватили в качестве заложницы и потом пообещали отпустить в обмен на его жизнь. Глупец поверил их обещаниям, а скорее, был просто не в состоянии разумно мыслить после столь сильного удара по самому больному месту. Естественно, те и не думали отпускать ее. Слишком уж не любят они держать данное слово, а тем более по отношению к таким как мы.

На этом примере мы учимся не идти на поводу у тех, кто пытается диктовать свои условия, угрожая близким нам людям. Выполнять их требования бесполезно – и других не спасешь, и себя непременно погубишь. Единственным разумным вариантом будет попытаться отбить пленников, в случае же неудачи месть поможет хоть немного сгладить боль утраты.

И так обо всем… О необходимости бить первым, опережая врага. О пользе показательных расправ над особо одиозными фигурами среди врагов. О том, что самый лучший удар – удар, нанесенный в спину и из-за угла, а также многое другое.

Жестокие уроки, но без них еще больше молодых оккультистов гибло бы. Вот и Шэрол пока что не избавилась от многих слабостей, уязвимых мест, по которым столь ловко и умело бьют наши враги. Но у нее еще не самый плохой случай, благо наше нынешнее турне по Городу как нельзя лучше способствует переоценке очень многих жизненных позиций.

Пора. Совсем невдалеке, минуты три не очень быстрым шагом, ясно виден объект моего интереса – ворота, ведущие на территорию городского кладбища. Издалека все кажется мирным и спокойным. Кажется – вот то самое ключевое слово. Безоглядно верить своему первому впечатлению – непростительная роскошь, особенно здесь, в Городе. Чувствую удивление идущей несколько сзади Шэрол, девушка явно недопонимает цель нашего визита к месту захоронения.

– Кладбище… Некромантам тут наверняка понравилось бы, но я здесь явно не при делах, – не обращаясь ни к кому конкретно, возмущается моя спутница. – И вообще, я не желаю иметь ничего общего с эксгумацией трупов. Мне прогулок по канализации с избытком хватило. Могу вспомнить червя-переростка, тварей с кислотой вместо крови, прочую мерзость.

– Не бойся, здешние трупы не нуждаются в твоей помощи, дабы выбраться из своих гробов, – спешу я «утешить» девушку. – Скорее уж придется загонять их обратно под землю, до того они шустрые стали.

– Опять сюрпризы…

– Скорее уж не опять, а снова. Четвертую пару ключей добывать все равно надо. Так что, как говорится, ветер нам в спину, клинки в руки, но паровоз навстречу пусть попадется кому-нибудь другому.

– Постой, но при чем здесь аскеза? Здесь же кладбище! Трупики, знаешь ли, не склонны к постам, самоограничениям и прочему бреду. Лежат себе спокойно в гробах, разве что какой-то ненормальный некромант их оттуда поднимет. Но и тогда они не склонны поститься, скорее уж наоборот – сгрызут за милую душу любого зазевавшегося прохожего, стоит только некроманту ослабить контроль или напортачить с заклинаниями!

– Зри в корень, как говаривал один из классиков, – получила полезный совет разбушевавшаяся Шэрол. – Ты верно заметила, что трупы спокойно лежат в могилах и им абсолютно ничего не нужно. Вот только на этом ты остановилась и не сделала следующего шага.

– Какого еще шага? Тут куда ни наступишь, вечно новая пакость подворачивается.

Шэрол возмущалась помаленьку. Дело привычное, но теперь она все больше подбрасывала в свой тон вопросительных ноток. Дескать, я и повозмущаюсь насчет своей тяжкой доли, а в то же самое время и чего нужного разузнаю.

Ничего не имею против. К тому же гораздо приятнее объяснять тонкости оккультных загадок прекрасной девушке. Чисто с эстетической точки зрения, разумеется. Вот и сейчас придется кое-что растолковать.

– Сравни лежащий в могиле труп и затворившегося в келье отшельника-аскета. При малой доле фантазии и применяя абстрактное мышление, ты несомненно найдешь много общего между ними. Только аскет еще умерщвляет свою плоть, а труп уже мертв. Впрочем, между этими сравниваемыми объектами есть и ряд других схожих черт. Труп обычно находится, скажем так, в различных стадиях разложения и обладает весьма неприятным запахом. Уверен, что ты хоть несколько раз, да сталкивалась с подобными ароматами.

– А как же! Дракон устраивал мне ознакомление с некромантией, водил на экскурсию в одну из их лабораторий. До сих пор помню ту жуткую вонь.

Да уж, догадываюсь. Сами некроманты похлеще патологоанатомов, они почти не чувствуют витающего в воздухе зловония, принюхались за долгие годы. Посторонним же приходится тяжко. Хорошо еще, что многие из них используют духи, одеколоны и прочие штучки, перебивающие трупный запах.

Впрочем, некоторые из гостей возмущаются, что запах тогда напоминает о сотне мертвых парфюмеров. Как говорится, всем угодить невозможно, нечего и пытаться.

– Помнишь, говоришь… А теперь вспомни и еще одну маленькую, но очень интересную деталь относительно аскетов. Некоторые из них, а если точнее, то большинство, позднее провозглашенные святыми, мягко скажем, не слишком сильно уделяли внимание элементарной чистоте. Проще говоря, пованивало от них душевно, поскольку аскетизм как-то не предполагает заботы о теле – воплощении «первородного греха». Можно вспомнить и еще одну любопытную деталь. Были времена, да и сейчас порой случается, когда особо ревностные приверженцы аскетизма заживо ложились в гроб и ждали смерти.