Эдвард Ли - Минотавра

— О, Дикки, я думаю, мы уже самые богатые засранцы в нашем вшивом городке, но, чёрт побери, скоро мы станем ещё богаче, вот увидишь. Когда мы поднимем хату Крафтера, то можно будет спокойно уйти на пенсию.

Теперь Дикки задумался над этим, ведя машину по ночной дороге.

— Да, точно, тот старый антиквар, живущий за губернаторским мостом.

— Он самый, и уже прошло пару дней, как он уехал в Испанию.

— Я даже представить себе не могу, сколько у него там всякого антикварного дерьма.

— И не только, Таулер говорил, что Крафтер даже ест из золотой посуды!

— Чёрт! — Прошептал Дикки.

— Да, чувак. Так, как выглядит наш график?

Дикки сказал с деловым видом:

— Ну смотри, завтра мы перевозим для Клайда, а послезавтра — для Маккалли. И на следующий день после этого мы свободны.

— Бля, Дикки, это лучшие новости, чем отсос от двух малолетних близнецов. Так что послепослезавтра мы поднимем его хату и сбагрим всё дерьмо в Пуласки.

— Да... — Дикки ехал по лесу всю ночь, думая обо всех тех деньгах, которые у них скоро будут.

Однако мысли Боллза не были такими сладкими. Он с восхищением вспоминал о том, что он сделал с несчастной девушкой у Маккалли, вспоминал мощнейший в своей жизни оргазм, когда он содомировал обезглавленное тело. Он сосредоточился на этих воспоминаниях, как учёный, фокусирующий мощный микроскоп, и вновь пережил тот порыв, который он получил, скальпируя её лобок. Он наслаждался воспоминанием о той минуте и неопределённом звуке, который издавала металлическая щетка, когда он стирал в кровавые клочья её соски и лицо... И через мгновение его неадаптированные синапсы запустили импульсы в его либидинальную систему, и за меньшее время, чем бы ему понадобилось сказать слово "Патологический", его пенис болезненно содрогнулся в джинсах. Пока он наслаждался этими мыслями, он хлопал металлической трубой по раскрытой ладони.

— Что это такое? — Спросил Дикки.

Боллз уставился на предмет в своих руках и медленно перевёл взгляд на Дикки.

— А, это? Ничего особенного, просто домкрат. Я нашёл его в мусоре в доме моего отца. Я сделал его сам, когда был ребёнком. Вроде, даже неплохо получилось, я бы сказал, так что я его прихватил на всякий непредвиденный случай.

Жирное лицо Дикки вытянулось.

— Зачем тебе эта железяка, когда у тебя есть пистолет?

— На тот случай, когда не нужно создавать много шума, Дикки.

— А... Но ты, это, использовал его когда-нибудь на ком-нибудь?

Боллз усмехнулся.

— Чёрт, Дикки, ты что, издеваешься надо мной? Я ограбил кучу людей с помощью этой железяки, а многие из них, хочу я тебе сказать, были чертовски здоровыми парнями. Просто подходишь сзади к говнюку, трескаешь его по башке и забираешь бабосы, и всё, дело сделано.

— Вау, — ответил впечатлённый Дикки.

Естественно, всё, что сказал Боллз, было ложью. Единственные, кому он проламывал им головы, были соседские кошки в детстве. Но сейчас? После его прозрения?

— Где мы сейчас, Дикки? — Спросил Боллз.

Они ехали по унылому захудалому городишке. Большинство магазинов были закрыты, и никаких других машин поблизости видно не было. — Вэйнсвилль. Не волнуйся ни о чём, Боллз. Не пройдёт и десяти минут, как мы будем трескать пиво в Перекрёстке. Теперь по какой-то непонятной причине Боллз более пристально вглядывался в улицы, как будто искал что-то конкретное... Когда они повернули за угол, он увидел небольшой помятый седан, припаркованный возле аптеки. Это был единственный автомобиль на стоянке, в его кузове сидели несколько маленьких детей. Измождённая потасканная женщина совсклоченными волосами выходила из магазина, неся два больших пакета.

— Притормози здесь, Дикки. Мне нужно отлить.

Дикки нахмурился.

— Ты не можешь подождать пару минут?

— Бля, Дикки, я не ссал уже два или три часа, чувак, я выпил шесть банок пива. Мой пузырь полон, братан. Притормози пожааалуйста.

Дикки так и сделал, потом Боллз выскочил из машины, но вместо того, чтобы направиться в сторону магазина, он пошёл к седану. Он наклонился и улыбнулся в заднее пассажирское окно, где сидели три маленькие девочки.

— Привет, девчонки! Чем занимаетесь в эту прекрасную ночь? Маленькие девочки обменялись широко раскрытыми глазами, затем одна сказала:

— У нас пижамная вечеринка, так что мама покупает нам газировку и сырные шарики.

— Ух ты, звучит весело! Как раз в этот момент женщина подбежала к машине.

— Кто ты такой? Какого хера ты разговариваешь с моими детьми! Убирайся отсюда, извращенец! — Кричала она.

— О, мэм, не стоит так кричать, я просто поздоровался, — ответил Боллз и ударил её со всей силы в лоб своим домкратом. Она упала, мгновенно потеряв сознание, кровь залила её лицо из лопнувшей кожи на лбу, в то время как её маленькие девочки на заднем сидении разразились пронзительным воплем. Боллз быстро достал свой пенис и, не теряя времени, принялся ссать в открытое окно. Он облегчался обильным потоком горячий мочи прямо на пассажиров заднего сиденья, покачиваясь при этом взад и вперёд, по искажённым ужасом маленьким лицам текли жёлтые струи, моча попадала им в рот, когда те визжали...

Боллз застегнулся с деловым видом, схватил сумочку женщины и пакет сырных шариков, а затем вернулся в Эль Камино.

— Что за дерьмо, Боллз! — Закричал Дикки, когда его друг залез обратно. — Какого хера это было?

— Поехали, Дикки! Поехали!

Дикки отпустил сцепление Мино и резко нажал на газ, шины завизжали, резина загорелась, рёв двигателя разорвал тишину ночи.

Боллз задыхался от смеха.

— Боже правый, Боллз! Ты только что вырубил дамочку и поссал на её детей!

— Ага, круто, да?

Лицо Дикки перекосило от ярости.

— Кто-нибудь мог нас видеть! Что если бы туда заехал коп, когда ты отчебучивал свой трюк!

— О, да ладно тебе, Дикки, не будь ты таким занудой. Стоянка была пуста, да и откуда взяться копам в этой дыре, их тут отродясь, наверное, не было. Расслабься.

— Расслабиться?

Дикки набирал скорость, чтобы как можно дальше уехать от места инцидента. Через нескольких минут они уже ехали извилистыми тёмными лесными дорожками. Приборная панель освещала хмельное и довольное лицо Боллза. Он рылся в сумочке женщины, достал несколько купюр, а остальное выбросил в окно.

— Чёрт, у этой голодранки было всего шестьдесят баксов.

— Блять, Боллз! — Продолжал жаловаться Дикки. — Нахуя надо было вообще делать это, нас могли увидеть!

Боллз покачал головой.

— Хорош пиздеть, Дикки. Мне просто это пришло в голову, и я сделал это, мне показалось, что будет чертовски весело нассать на ихнии дебильные детские рожи.

— Весело! Да нас могут посадить в тюрьму за твою весёлую выходку! А ты, между прочим, на условно-досрочном!