Игорь Бер - Запертые двери [СИ]

Внезапный порыв иссяк и Сьюзен вновь отстранилась от него.

— Прости, я…

— Тебе не стоит извиняться, — попытался успокоить он Сьюзен.

— Я чувствую себя дурой. Прости, Тим…

Она резко встала с его кровати и поспешила к выходу.

— Сьюзен постой! — позвал ее Тим, но Сьюзен выбежала из его номера, оставив открытой дверь. Девушка на фотографии, смотрящая вдаль, теперь казалось, глядела в ту дверь, вслед девушки, на которую она был так похоже…

Было два часа ночи, когда настенные часы в номере Мелл негромко пропели отрывок из сонаты Баха. Из какой именно, Мелл не знала, для нее это и не имело никакого значения. Она точно знала что это Бах, лишь потому что ее отец — Эдгар Лоренс Мерцер являлся любителем классики. Сама же она не смогла постичь прелести симфонической музыки.

Она лежала в постели, прикрывшись одеялом, оставив лишь открытой свою грудь и наблюдала за тем, как одевался Уолтер.

— Нам не надо было этого делать, — произнес он первые слова, с того времени как вошел два часа назад в ее номер, затягивая ремень.

— Теперь, уже поздно, дорогой мой, о чем-либо сожалеть, — коронный голосом маленькой девочки произнесла она. — Дело сделано и обе стороны остались довольными результатом.

Уолтер пропустил ее слова мимо ушей, он думал о том, что Сьюзен сейчас была всего лишь в десятке метров от них, в другом номере, отделяемая двумя стенами. Спит ли она сейчас или ждет его, чтобы заявить о разрыве их помолвки? Сам не зная почему, Уолтеру казалось, что Сьюзен уже все известно.

Мелл прикурила сигарету от зажигалки, заложив левую руку за голову и пустила белый клуб дыма в потолок.

— Зачем тебе уходить? На улице уже темно и в дом тебя уже никто не пустит. Кому ты теперь нужен кроме меня?

— Заткнись! — прорычал Кэмпбелл, хотя и не так сурово как бы хотел. — Твои шутки сейчас совсем некстати.

— Извините! — Негодование в голосе Мелл, заставило Уолтера обернуться в ее сторону. — Вот только не надо делать из меня виновницу своих проблем. Я тебя не заставляла делать то, что ты сделал. Причем сделал не один раз. А ведь мог и остановится.

— Я был пьян, и ты этим воспользовалась.

— Не настолько ты был пьян, чтобы не осознавать своих действий. И кстати, стоит отметить — я не перестаю восхищаться твоими возможностями — даже получив удар между ног, ты не утратил своих талантов в постели. Я даже потеряла счет своим оргазмам. Вначале ты отомстил злодею, а после не упустил шанса заполучить трофей. Наверное из-за этого твоего качества, я так до сих пор и не смогла забыть тебя.

— Тебе давно было пора меня забыть! — перешел он в наступление. — Между нами уже ничего нет и не может быть.

— Пять минут назад между нами что-то было, — игриво напомнила она. — Нечто, что было трудно не ощутить.

— Считай это моим прощальным подарком. Это было в последний раз. Вскоре мы поженимся с Сьюзен и уедим из Бостона. Или даже из Массачусетса и на этом наши пути разойдутся навсегда.

— Думаю, твои мечты останутся мечтами, если Сьюзен узнает, с кем ты провел эту ночь. — Мелл вытянулась по-кошачьи и потушила сигарету в пепельнице, что стояла на ночном столике.

Уолтер быстро оказался рядом с ней и его крепкие пальцы сжали ее тонкую шею. Их глаза встретились. Его полные злобы и ее — неподдельного испуга.

— Ты ей ничего не расскажешь иначе… — он не договорил, но пальцы на ее шее сжались еще сильнее.

— Ты мне делаешь больно, — сдавлено произнесла она и испуг начал медленно переходить в страх. — Отпусти…

— Отпущу, как только пойму что мои слова дошли до твоей глупой головы, — процедил он сквозь зубы, также подумав о том, что на утро на шее Мелл наверняка появятся синяки. — И не считай меня пустословом. Стоит только Сьюзен усомниться во мне, ты знаешь, к кому я приду. И тогда больше ни одно вмешательство пластического хирурга не вернет твоему лицу прежнюю красоту.

На этом, Уолтер ослабил хватку, после чего развернулся и вышел из номера, сильно захлопнув дверь, оставив Мелл рыдать, больше от обиды чем от боли, в одиночестве.

Когда дверь открылась и в номер, где спала Сьюзен, вошел Уолтер, было половина третьего. Сьюзен лежала на боку, спиной к двери. Ей удалось с трудом уснуть. А до этого она ни о чем больше не могла думать кроме как о Тиме — парне, который заставил ее усомниться в тех чувствах, которые она испытывала к Уолтеру. Теперь на довольно простой вопрос — а на самом деле любит ли она Уолтера, — у нее не было определенного ответа. Теперь она не знала ответы на многие вопросы. Она пыталась убедить себя, что любит своего парня, а Тима поцеловала лишь в знак благодарности за его доброту, но все эти попытки завершались неудачей, смываемые словно песчаные замки накатывающим приливом. Об Уолтере она знала все (или почти все), даже то, что до нее он встречался долгое время с Мелл, а о Тиме она не знала ничего, только то, что он казался ей очень знакомым и то….что ее тянуло к нему. Не признавать это, значило быть нечестной по отношению к себе самой.

С Уолтером они были близки и знали друг друга уже почти год, в то время как с Тимом они познакомились всего два дня назад, а стали близки, причем в прямом смысле слова (сидели рядом на одной постели) несколько минут назад. Все говорило в пользу ее парня, так почему в ней бушевал этот жгучий вулкан, проснувшийся от крепкой спячки?

С этими сумбурными и давящими мыслями она заснула.

А проснулась, когда почувствовала, как кто-то открыл дверь. Это сделали бесшумно, но ощущения увеличившегося пространства не остались незамеченными.

Она повернулась на другой бок и в полумраке увидела Уолтера, крадущегося словно вор к ее постели.

— Ты еще не спишь? — шепотом спросил он, остановившись.

— Слегка задремала. Не могла уснуть без тебя. Где ты был?

— Я… — начал, было, он свое оправдание, но Сьюзен продолжила:

— Что посоветовал Джиму?

— Джиму? — легкое удивление прозвучало в его голосе, которому Сьюзен не придала значения.

— Ну да…Я была у Тима и он сказал, что ты пошел прогуляться с Джимом и посоветовать ему, а вернее его тети — соглашаться ли ей на сложную операцию или же воспользоваться альтернативным методом.

— Ты была у Тима? — ответил он вопросом на вопрос, почувствовав укол ревности где-то в груди.

— Я волновалась. Так что ты посоветовал?

— На счет чего?

— На счет тети Джима и прекрати задавать вопросы, при этом, не отвечая на мой.

— Извини, солнышко, — он залез к ней под одеяло и поцеловал ее в щеку. — Я просто жутко устал. А посоветовал повременить с операцией.

— А что у нее?

— Ожирение. Я предложил ему записать свою тетю на фитнесс, а если это не поможет, то тогда пусть делает липосакцию. Она уже не молода, а потому больше подвержена риску инфаркта.