Нил Гейман - Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира

Юмеко уставилась на нее во все глаза.

– Надежды у нас не так уж много, – пожала плечами Хотару и вдруг засмеялась почти что с прежней беспечностью: – Но чем выше риск, тем больше мы похожи на героев, верно?

– А если мы останемся, что с нами будет? – спросила Юмеко.

– Мне придется вступить в брак, и никто даже не подумает спросить моего согласия. А ты умрешь. Или с тобой поступят так, что ты сама станешь молить о смерти.

Юмеко вздрогнула.

– Когда мы уходим?

– Этой ночью лисы решают твою участь. Днем они будут спать. Так что нам надо уходить завтра в полдень. – Хотару достала из рукава светлую рисовую лепешку. – Это немного, но ничего лучшего мне раздобыть не удалось. Съешь ее и допей воду. Завтра я подам тебе знак. Жди, когда зачирикает болотный воробей, – это и будет сигналом.

Юмеко схватила нежную рисовую лепешку и уже собиралась сунуть ее в рот, но тут вспомнила, что говорила Хотару насчет хороших манер.

– Спасибо, – сказала она.

Хотару улыбнулась, и на ее округлой щеке проступила ямочка. Затем она шагнула прочь из лунного луча и словно растворилась в темноте. Юмеко вглядывалась во мрак изо всех сил, пока на глазах не выступили слезы.

– И еще одно, – раздался из темноты негромкий певучий голос. – С чем бы ты ни столкнулась, не стоит недооценивать опасность. Смерть может прийти к нам даже в самом невинном обличье. Не обманывайся внешностью – смотри в корень.

Не в силах больше сдерживаться, Юмеко запихала рисовую лепешку в рот целиком и впилась зубами в ее солоноватую сладость, таявшую на языке.

Хотару вздохнула в темноте.

Потом что-то прошелестело и затихло. Юмеко прекратила жевать и навострила уши.

– Хотару? – промямлила она с набитым ртом.

Никто не ответил.

Юмеко снова пробрала дрожь. Быстро дожевав и проглотив лепешку, она допила остаток воды, а затем свернулась клубком в уголке поближе к окну. Она понятия не имела, как они смогут бежать. Хотару… Блуждающий огонек. Вот так имя!

«Я тебе не доверяю», – подумала Юмеко.

Солнце, ослепительно яркое, било Юмеко прямо в лицо.

– Кири, – хрипло пробормотала Юмеко. – Я наловила столько кровь-рыбы!

Прикрыв глаза рукой, она села – и события минувшей ночи стремительно защелкали у нее в голове, словно костяшки абака. Некоторое время Юмеко тешила себя мыслью, что все это привиделось ей в лихорадочном сне, но тут рука ее нащупала шелковый плащ.

Не без труда Юмеко встала и подошла к окошку. День уже был в самом разгаре. Сколько же она проспала? Что, если она пропустила сигнал Хотару? Юмеко выглянула в окно. Крохотная хижина, в которой она провела ночь, стояла на зеленой полянке, которую со всех сторон окружали заросли болиголова и могучие кедры. Юмеко ахнула: должно быть, этим деревьям – тысяча лет, не меньше. Такие огромные! Даже самый высокий купол-дом и то был вполовину ниже.

Кицунэ нигде не было видно.

Сама хижина казалась сколоченной кое-как: сквозь широкие щели между досками пробивался солнечный свет. Юмеко заметалась от стены к стене. Стражи к ней, похоже, не приставили. Других домов тоже не наблюдалось. Где же эти кицунэ спят? Юмеко села на циновку, подтянув колени к груди. Если она никого не видит, это еще не значит, что за ней не следят. А иначе с чего бы ее оставили в таком хлипком домишке? Она ведь может просто пробить стену, если постарается как следует. Но Хотару сказала, что чего-то боится… Юмеко еще не привыкла к странным повадкам этой девушки. Она была такая порывистая, непредсказуемая. Может быть, жестокая. И если кто-то вроде Хотару боится волшебных лис, то Юмеко не желает и знать, что они задумали с ней сделать. И все эти разговоры о магии. Должно быть, имеются в виду ритуалы, подумала Юмеко. Вроде тех, что проводят мудрость-матушки.

Тви-и-и-чикка-чик!

Болотный воробей!

Сердце Юмеко загрохотало в груди.

Тви-и-и-чикка-чик!

Коротко взглянув на шелковый плащ, она решила все-таки не брать его. Слишком уж он тяжелый и неудобный, да и в лесу будет бросаться в глаза. Надо бежать – и немедленно!

Юмеко еще раз выглянула в окошко – никого. Подтянувшись, она забралась на подоконник и мягко спрыгнула на землю. И куда теперь? Где Хотару? Вряд ли она стала бы дожидаться Юмеко прямо перед хижиной! Присев на корточки, Юмеко стала осторожно озираться вокруг. Должно быть, в хижине был приподнятый пол, потому что отсюда, снаружи, Юмеко не видела леса, окружавшего поляну. Со всех сторон была лишь густая высокая трава – Юмеко утонула в ней с головой. Может, Хотару за ней наблюдает и просто пойдет следом? Оставалось только надеяться.

Пригибаясь, Юмеко нырнула в желтовато-зеленые стебли. Слишком уж все легко, подумалось ей. Трава скрывала ее надежно, но это не успокаивало. Там, где спряталась она, могут затаиться и другие. Стук сердца громом отдавался в ушах. С какой же стороны донесся этот условный сигнал – крик болотной птицы? И тут Юмеко замерла.

Что, если это и был крик самой обычной птицы?

Юмеко зажала себе рот обеими руками, чтобы не расхохотаться.

Высокая трава впереди едва заметно дрогнула. Хотару двигалась плавно и ловко, почти не тревожа стеблей. В руке она держала какой-то тряпичный сверток.

– Тише, ты, жаба болотная! – прошипела она. – Тебя слышно на десять ри вокруг! Почему ты не дождалась сигнала? Я не успела собрать все, что нам понадобится. И где мой плащ?

Юмеко словно холодной водой окатило. При ярком свете дня белая пудра на лице Хотару казалась уже не такой воздушной, а скорее нарочитой и грубой. Морщины под глазами выдавали возраст – куда более почтенный, чем можно было предположить по голосу. И эти черные дуги вместо бровей были нарисованы слишком высоко. Юмеко только и могла, что таращиться на это лицо, изменившееся совсем не к лучшему.

– Плащ! – настойчиво повторила Хотару и встряхнула Юмеко за плечи.

– Я его оставила. Он слишком тяжелый.

– Дура! Они его увидят и поймут, что мы сбежали вместе!

– А разве они и так этого не поймут? – возразила Юмеко.

– Мы смогли бы выиграть время. Да что уж там! Словами делу не поможешь. Иди за мной. И чтоб ни звука!

Хотару скользила между стеблями травы легко, словно по воздуху. Юмеко заметила, что ноги у нее босые. И хотя Хотару прокладывала ей дорогу, Юмеко все равно ломилась сквозь траву неуклюже, как болотный бык. До сих пор она считала себя довольно ловкой, но сейчас каждая травинка отзывалась на ее движения шорохом, каждый листок под ногами – громким хрустом. Юмеко чувствовала, что Хотару чуть не лопается от раздражения. Верхушки стеблей медленно покачивались у них над головами. Сердце Юмеко бешено стучало в груди. Она лишь надеялась, что волшебные лисы устали за ночь и крепко спят. Тишина вокруг была такая густая, что хоть ножом режь. Как будто во всем мире остались только они вдвоем.